заново, с помощью более поздних методов. Возможно, даже не один раз. Множественные следы срастания. – Она поводила стеклом возле моего лица. – Генетические водяные знаки. С глазом то же самое. Ты его потерял, заново отрастил – несколько раз подряд. Все сходится.
– Сидра наговорила тебе черт знает чего, и теперь ты видишь то, что хочешь видеть.
– А ты сам проведи над собой эти же тесты. Да и да. Воистину. Скрывать нечего. Но ты придешь к тому же выводу. – Она отложила сканер. – И кем бы ты ни был, тебе нужны лекарства. У тебя болят суставы?
– Легче сказать, что у меня не болит.
– Сидра ускорила омоложение, да. Перестройка костей, мускулатуры, нервной ткани. Тяжело. Вот это поможет. – Она приготовила смесь из содержимого стоявших на тележке разноцветных флаконов, наливая понемногу из каждого в стаканчик. – А мнемонофаги вызывают головную боль. Разрывают и вновь соединяют синаптические связи. Будто вскрывают городскую мостовую, прокладывая новые трубы и кабели. Со временем станет лучше. А сейчас выпей.
Поскольку терять мне было нечего, я взял стаканчик и осторожно отхлебнул, а затем с безрассудной отвагой осушил до дна.
– Могу поспорить, медицинские системы на корабле Сидры ничем не хуже, чем тут у вас.
– Воистину да.
– Тогда почему Сидра не сочла нужным дать мне что-нибудь вроде этого? Просто чтобы притупить боль?
– Сидре все равно, что ты чувствуешь. И как ты себя чувствуешь. Лишь бы ты был жив.
Я протянул пустой стаканчик Розе-или-Нет.
– Но тебе, похоже, не все равно. Если только ты не уговорила меня выпить полный стакан яда.
Она взяла посуду и опустила в автоклав.
– Ты давно знакома с Сидрой?
– Нет. Наши пути не пересекались. Я знаю о ней лишь то, что услышала от леди Арэх и Пинки.
– То есть ты из тех, кто уже был здесь, в этой каменной глыбе?
– Нет. Не здесь, воистину да. – Она снова ударила себя по голове.
Я предположил, что у нее там что-то не в порядке – то ли заели, то ли разболтались какие-то нейрошестеренки. Это объясняло странную манеру речи, дрожание рук, возможно, даже стремление себя наказать – нечто вроде периодически возникающего нервного тика.
– Внизу, в Городе Бездны. В Свинарнике, да.
– И как было в Свинарнике? – мягко спросил я.
– Плохо. Очень плохо, воистину да. Плохо, плохо. Да! – Она дважды стукнула себя, и я пожалел, что вызвал у нее болезненные воспоминания. – Но я выбралась, да. Я выбралась. Роза-или-Нет выбралась.
– Что там произошло?
– Не что произошло. – На этот раз она ударила трижды, причем сильнее. – Что там происходило. И происходит до сих пор. Ее свинейшество! Да! Да! Да!
Я перехватил ее запястье, прежде чем она успела нанести себе очередной удар.
– Прости, Роза-или-Нет.
Она потерла руку в том месте, где я ненароком слишком крепко сжал, а затем удивленно взглянула на меня единственным глазом:
– Ты плохой человек, Уоррен Клавэйн?
Не хотелось признавать своим это имя. Но если Сидра проделала брешь в моей защите, положив начало процессу самоанализа и самоидентификации, то эта несчастная душа превратила трещину в зияющий пролом. Нельзя сказать, что я верил в представленные аппаратурой на тележке доказательства. Но я верил Розе-или-Нет.
– Не знаю, – ответил я, и меня пробрала дрожь. – И боюсь того, что могу узнать.
Нас позвали в Обзорную на ужин. Теперь там появился длинный стол, расположенный узкой стороной к наклонным окнам. В них все так же почти ничего не было видно, не считая намека на пугающе неровную местность, состоящую из утесов, склонов и ущелий, сплошь окутанную туманом и тьмой.
Леди Арэх стояла во главе стола, спиной к окну. Все остальные уже сидели, примерно по десятку с каждой стороны. Мы впервые увидели большинство здешних обитателей. Пинки и Снежинка устроились ближе всех к леди Арэх, но друг против друга. Следующая пара стульев оставалась незанятой, дальше сидели Кейтер, Омори и Роза-или-Нет, а затем усталого вида компания свиней и людей, каждый как минимум с парой шрамов.
– Садитесь, прошу вас. – Леди Арэх подчеркнуто формальным жестом указала на пустые стулья. – Полагаю, вы голодны, но даже если нет, у меня есть кое-что, что вам наверняка захочется увидеть.
Мы с некоторой неловкостью заняли свои места. Сидра смотрела на меня, а я на Сидру, не вполне понимая отведенную нам роль. Леди Арэх налила вина в наши бокалы.
– Нам оставили свидетельства крайне сомнительной деятельности, которая имела тут место, – продолжала она. – Нам также оставили несколько подвалов, чье содержимое почти не тронуто. Насколько этично воспользоваться этим? Как считаете?
Подняв бокал, я вдохнул букет вина.
– Как мне подсказывает инстинкт… к черту этику.
– В таком случае мы с тобой единомышленники, Уоррен. – Леди Арэх села и подвинула свой стул вперед. – Должна извиниться за немногословность во время первой нашей встречи. У меня имелись сомнения по поводу твоей сущности, а вдобавок сомнения насчет выводов Сидры. Меня занимала мысль, в самом ли деле к нам прибыл тот, кого мы искали. Внешне ты выглядишь… не слишком многообещающе.
– Но он именно тот, о ком говорит Сидра, да, – сказала Роза-или-Нет, окидывая взглядом остальных сидящих. – Я провела анализы, все анализы. Воистину да. Этот человек родился на островной территории Северной Европы, в Западном Палеоарктическом секторе на Земле, которая называется…
– Я считала, что моих гарантий вполне достаточно, – прервала ее Сидра.
– Дорогая моя Клепсидра, – снисходительно отмахнулась леди Арэх, – ты права, и я знала, что так и будет. Может, у тебя несколько необычные, даже безрассудные методы, но ты всегда проявляла внимание к деталям.
Сидра поерзала на стуле. Трудно было понять, как упрек восприняла она эти слова или как похвалу.
– Можешь говорить про мои методы что хочешь, но я точно не стала бы бездельничать шесть лет.
– Есть сложности, – сказала леди Арэх.
– Ничего сложного, если ты готова применить необходимую силу. Разве что тебе не хватает отваги.
– Отваги как раз хватает, – возразил Пинки, быстро хлебнув прозрачной жидкости, скорее спирта, чем вина. – Если бы все дело было в силе…
– Тогда почему в нашем распоряжении нет всех девяти камней? – жестко спросила Сидра.
Осторожно глотнув вина, я поставил бокал.
– Леди Арэх, Сидра, от вашего спора нет никакого толку – для меня уж точно, и сомневаюсь, что он есть для кого-либо из ваших друзей. Которым, кстати, меня еще не представили.
– Рассчитываешь на долгое знакомство, Вонючка? – спросил Пинки.
Встретившись с ним взглядом, я как можно рассудительнее ответил:
– Если честно, ни на что не рассчитываю. Но я подумал, что немного
