Ознакомительная версия.
Я почувствовал сильную руку, схватившую меня под плечом и поднявшую меня на ноги. Я уставился прямо в лицо юного азиата. Лицо, залитое дождем – сумеречным дождем. Его черные волосы падали на глаза, но я видел в них жизнь и энергию.
– Иди, приятель, – сказал он. – Не знаю, что у тебя на уме, но пусть у тебя все получится.
Он взял меня под руку и отвел туда, где ждала Твинкль. Я все время оглядывался – боялся, что змея вернется за мной. Но никакой змеи не было, никаких цветов, ничего – просто серый дождь, бьющий по воде озера.
Я упал в объятия Твинкль.
Она потянулась к моему лицу, чтобы смахнуть какую-то грязь. Приятное ощущение – это ее прикосновение. Я взял азиатского парня за руку. Он улыбнулся. Я видел, как остальные ребята бегут со всех ног – прочь от одинокого копа. Он стоял совершенно голый, под дождем, подростки растащили его одежду, и, можно даже не сомневаться, прикарманили пистолет. Коп, ясное дело, выглядел жалким и потерянным – розовый и дрожащий под осенним дождем.
– Ладно, удачи, – сказал азиат и ушел, скрывшись в дожде. Музыка смолкла, систему вырубили; огни погасли, один за другим, и воцарилась тьма.
Полночь.
Твинкль взяла меня за руку. Я по-прежнему был по уши в собачьем дерьме, но я уже не переживал – дождь смоет всю грязь. А вот Существо у меня за спиной обвисло...
Мертвым грузом...
Я вспомнил пальбу. Вспомнил, как падал под пулями. Но только теперь до меня дошло, куда эти пули попали.
– Они застрелили Существо, – сказал я Твинкль.
– Ты не волнуйся, – отозвалась она.
Но я не мог сдержать слез.
– Оно мертво, Существо.
Все, что я мог сказать. Все, о чем я мог думать.
Потому что теперь я уже окончательно потерял Дездемону.
– Держитесь, мистер Скриббл. Большая Тварь спасла вас.
– Ради чего? – рыдал я. – Ради чего?
Потому что нельзя перекачать смерть за жизнь.
Даже в Вирте.
Озеро, мерцающее последними отблесками заката. Груда мертвой плоти – у меня за спиной. И мы с этой девочкой – бредем по берегу, вдоль кромки воды.
Направляясь в никуда.
Все дерьмо смыто дождем.
День Двадцать Четвертый
«Крутое дерьмо».
– Ты знаешь, где «Сливи Тув»?
– Конечно. Он за холмом. Мы его проезжали.
– Там работает Барни. Ты помнишь Барни?
Твинкль кивнула.
– Он поможет тебе. Ступай туда. Прячься за деревьями. Держись самых темных улиц.
– Мистер Скриббл...
Ее молоденькое личико было все мокрое после трипа.
– Теперь ты сама по себе, малышка, – сказал я.
– А как же ты, Скриббл? Что ты будешь делать?
– Да так, кое-что.
– Главное, верь.
– Правильно. Главное – верить. Иди.
И Твинкль пошла – в темное утро сквозь дыхание деревьев. Она оглянулась лишь раз.
– Не останавливайся, – крикнул я.
Не останавливайся.
Я сдернул с плеча одну лямку, потом другую, снял с себя Существо и положил его на землю.
Его мертвые глаза глядели прямо на меня.
То есть, наверное, это и были его глаза.
Существо, разумеется, было мертво. Две дырки в спине, куда попали пули.
Но мне оно нужно живым. Я достал из кармана Изысканное перо и вставил его в рот Существа, если это был рот. Сошло бы любое отверстие. Я колотил и колотил его в грудь.
– Давай! Ну, давай же!
Просунул перо еще дальше – вполне достаточно для воскрешения Лазаря, так почему бы и не для воскрешения Существа. Я молотил кулаками по его груди... думая о Битле и Мэнди, и о том, как я всех потерял... потерял ни за что ... молотил кулаками... снова и снова....
Ничего.
Нулевой эффект.
Его мертвые глаза.
Я потерял тебя, мой инопланетянин... и все уйдет вместе с тобой.
Я вытащил перо. Потом поднял тело и понес к берегу озера.
Опустил его в воду.
Существо на мгновение застыло на поверхности, пока вода не залила все его поры. Потом оно потонуло. Скрывшись под водой.
Все кончено.
Я обернулся туда, где азиатские подростки паковали свое оборудование. Дождь слегка поутих, и дорога, казалось, находилась за несколько миль отсюда, и поэтому создавалось впечатление, что я пока в безопасности и свободен. На какое-то время.
Но это лишь впечатление. Никто не бывает свободен и в безопасности, если он этого не заслужил.
Я подошел к деревьям, нашел то место в цветах, где когда-то, скрытые листвой, лежали мы с Дездемоной, доставляя друг другу радость и наслаждение. Озеро рябило между тенями и ветками, а от пера исходили вспышки желтого.
Пора отправляться.
Но куда? Тебе нечего дать взамен, Скриббл, так какой, вообще, смысл?
Я поднес перо ко рту. Едва коснувшись нижней губы.
По тут же убрал, неуверенный в себе.
Так давно мы отправлялись под желтым в последний раз!
Я вставил перо в рот.
На этот раз – глубоко.
Почувствовал яркий блеск; изысканные очертания желтого.
Дездемона зовет.
В последние мгновения реальности я вытащил перо изо рта и положил его в карман. Изысканное Желтое вставило...
Дездемона, где-то...
Конец поста.
Желтый свет омывал мне лицо.
– Хорошо выглядишь, Стивен.
– Спасибо.
– Ты держался молодцом. Можешь собой гордиться.
– Да, я знаю. Но у меня, наоборот, ощущение, что я все запорол.
– Не надо так говорить. Ты прошел.
Я провел бритвой по щеке, обнажив участок кожи, и вытер пену фланелькой.
– Но я не достал того, что она хотела. Тебе знакомо такое чувство?
– А я о чем?
Я прополоскал бритву в раковине. Вода почему-то была грязной.
– Я очень хотел сделать ей приятное, понимаешь?
– Понимаю.
– Она так хотела ту сумку.
– Неважно, Стивен. Поверь мне. У нее все равно будет замечательный день рождения.
– Ты же знаешь Дез.
– Поверь мне. Я лучше всех ее знаю.
Я внимательно всмотрелся в эти глаза. Желтые глаза.
– Понимаешь, что я имею в виду?
Неоновая лампа над зеркалом бросала желтое сумрачное свечение мне на лицо. Свет казался почти густым, и воздух как будто сопротивлялся, когда я снова поднял бритву. Это была опасная бритва моего отца, та самая – острая-острая, наточенная на кожаном ремне для правки бритв, который висел рядом с раковиной. Папа терпеть не мог, когда я пользовался его бритвой. Но какого черта?! Не каждый день твоей сестре исполняется шестнадцать. Сегодня вечером я собирался отправиться с ней на прогулку. Я хотел выглядеть хорошо. И особенно потому, что...
– Я должен был раздобыть эту сумку...
– Стивен!
Я говорил сам с собой. Со своим отражением в зеркале ванной. Называл себя по имени.
– Как только Дез ее нашла, мне надо было сразу ее купить. Сразу. Но нет. Мне обязательно захотелось выпендриться. Сделать ей сюрприз.
– И тот парень украл ее у тебя.
– Дело не только в этом...
– Ты купил ей что-то другое?
– Нет. Я...
– Ты вообще ничего ей не купил?
– Нет. Она больше ничего не хотела... черт!
Я порезался. Кровь упала в воду, закружилась в водовороте. Я потянулся за бумажной салфеткой, чтобы остановить кровотечение, и когда вновь посмотрел в зеркало, то увидел лицо отца...
О Господи! Я...
– Я же тебе запретил пользоваться этой бритвой.
Я... Я...
– Это бритва для взрослых.
– Папа... Прости меня.
Что это было? Где я? Что это за ощущение? Что это... думай... думай!
– Дай мне бритву, Стивен.
– Пожалуйста...
Это все нереально! Никто не зовет меня больше Стивеном.
– Опять мне придется тебе наказать?
– Нет...
Это Призрачный Зов!
– Папа!
Он размахивал бритвой...
Это все нереально. Я в Вирте. Выбрасывайся!
Бритва приблизилась к моему лицу.
Господи боже! Выбрасывайся, ты, идиот...
* * *
– Хорошо выглядишь, Стивен.
– Спасибо.
– Так ты ничего и не купил Дездемоне, да?
– Не напоминай мне.
Я затягивал мой лучший галстук Виндзорским узлом. Папа показал мне, как это делается, когда мне было семь лет.
– Все равно это бы ничего не дало. Она никогда не будет твоей....
– Слушай...
Узел получился неправильный.
– Извини, Стивен. Это все из-за меня.
– Да. Не надо меня отвлекать.
Я стоял в спальне и разговаривал сам с собой – со своим отражением в зеркале платяного шкафа. Я развязал галстук, чтобы начать все заново. На левой щеке у меня был небольшой порез. Квадратик бумажной салфетки прилеплен к порезу пленкой засохшей крови – не лучшее украшение в день рождения сестры. Но это так, пустяки. Порез заживет за пару минут. Я ждал возвращения Дездемоны из колледжа. Сегодня вечером мы собирались гулять и праздновать, и я надел свой лучший костюм – постиранный и отглаженный. Оставалось лишь правильно завязать галстук. Но слабый лимонный блеск от прикроватной лампы отнюдь этому не способствовал. Мои глаза в этом свете казались желтыми.
– Она рассердится, Стивен.
– Я не думаю, что... вот черт!
Узел был весь перекручен. Я опять развязал его.
– Не получается? Давай я тебе помогу...
Ознакомительная версия.
