— Мы не занимаемся противозаконной деятельностью, — поспешил заметить Коля.
— Тогда чем вы, черт подери, занимаетесь?
— Разработка сетевых технологий на основе первичных потребностей пользователей.
Ник скривился — то, что он услышал, было, что называется, «ниачем».
— А поконкретнее? — спросил он.
— Мы делаем площадку для коммуникации…
— Чат, что ли?
— Нет. Чата, как такового не будет, хотя возможность прямого общения будет обязательно. Каждый пользователь сможет создать свою базу данных, где будут содержаться сведения о нем в виде фото, видео и аудио файлов…
— Вы социальную сеть создаёте? — догадался Ник.
— Социальная сеть — это оболочка. Операционная система для баз данных, которые будут создавать сами пользователи. Мы же видим цель существования ресурса в другом. Одиночество — вот главная проблема, из-за которой люди пользуются социальными сетями. Но и социальные сети не являются панацеей. Понимаешь, о чем я?
— Конечно, — кивнул Ник. — Сколько людей, столько и мнений.
Найти человека, чьи интересы будут полностью совпадать с твоими, даже в сети практически невозможно.
— Наша задача — сделать такую площадку, где любой пользователь найдет себе идеального собеседника с вероятностью в сто процентов.
— Это невозможно, — покачал головой Ник.
— Возможно.
— Как ты это себе представляешь? Нет, не говори, я понял. Вы делаете анкеты, в которых люди отвечают на тысячи дурацких вопросов вроде «ваш любимый фильм», «музыка, которую вы ненавидите», «почему мороженое, а не борщ»… А потом пользователи, у которых интересы максимально похожи, должны стать друзьями, так?
— Не совсем. Мы не делаем никаких анкет. Пользователи сами рассказывают о себе, на своих страничках.
— Вот как? И что, в свободной форме?
— В общем-то, да, — кивнул Коля. — Это могут быть короткие заметки с описанием увиденного утром или длинные опусы о смысле жизни…
— Ладно. Пускай, в свободной форме. Но это только усложняет задачу. Допустим, некая программа будет собирать всю эту информацию и обрабатывать, а после заниматься поиском, этих ваших «единомышленников». Которых потом придется каким-то образом подталкивать к общению друг с другом. Я пока правильно рассуждаю?
— Ну… не совсем точно, но принцип работы ты понял, что уже замечательно. — Коля довольно улыбнулся.
Ник же совершенно не разделял его оптимизма.
— Ну, так вот: все это херня. — сказал он.
— Почему?
— Да потому. Полная херня. Даже если написать такую программу, которая сможет обрабатывать всю эту информацию…
— Такая программа уже написана, — перебил Коля.
— Что?
— Ее написал твой друг. Для саудовской разведки. Правда, она не совсем подходит для наших целей и ее придется доработать…
— Лекс? Написал программу для саудовской разведки? — ошарашено переспросил Ник.
— У нас есть исходники этой программы, — сказал Коля. — Но в том виде, в котором она существует, она не совсем подходит для наших целей. У нас с братом не получилось довести её до ума… возможно, это получится у тебя. Если, конечно, ты готов сменить свою деятельность.
Ник хмыкнул, покачал головой.
— Черт… ну конечно, я готов! Дайте мне компьютер, дайте исходники и заберите эти чертовы орехи, у меня уже от них челюсти болят. Хотя… вот эти, кедровые, пусть останутся. На память…
147.237.72.77, 15 февраля 2006 года.
Когда Лексу было лет десять — двенадцать, с ним произошел случай, который он до сих пор не мог забыть, как бы ему этого не хотелось.
Дело было осенью, в дождливый слякотный вечер. Ник подвернул ногу и лежал в интернатском лазарете, а Лекс, сбежав с последнего урока, полдня шустрил по автобусам, передавая «за проезд» и оставляя себе небольшой процент. Деньги ему были нужны, чтобы купить попкорна, пепси и шоколада и хоть немного скрасить серые больничные будни своего товарища.
К вечеру ему удалось собрать достаточную сумму и он, накупив целый пакет вкусностей, топтался на остановке в ожидании троллейбуса, который должен был довезти его из центра к интернату.
В то время транспорт ходил редко, можно сказать, совсем не ходил, и простоять на остановке можно было от часа до бесконечности.
Вместе с Лексом на остановке толпилось еще много народа. Ожидалась давка, но Лекс не волновался, так как был уверен в своих силах и надеялся прорваться в салон. Главное, дождаться троллейбус, а там…
И он пришел.
Двери распахнулись, и толпа ринулась набивать собой салон.
Вместе со всеми на штурм бросился Лекс.
Одной рукой он прижимал к груди драгоценный пакет с вкусностями, другой пытался уцепиться хоть за что-нибудь, чтобы удержаться на подножке и подтянуться, пока двери не закрылись.
У него это почти получилось, не хватило каких-то несколько секунд, чтобы втиснуться в толпу. Он даже не понял сразу, что произошло — просто из-за спин впереди стоящих пассажиров вдруг высунулась чья-то волосатая лапа, уперлась Лексу в лицо и с силой толкнула его назад, обратно на улицу.
Он не просто вывалился из троллейбуса. Споткнувшись о бордюр, Лекс потерял равновесие и шлепнулся в лужу. Пакет вылетел из рук и, пролетев несколько метров, упал на асфальт. Звон разбитых бутылок окончательно убедил парня в том, что все его покупки испорчены.
Двери троллейбуса закрылись, и он тронулся с места. Лекс смотрел ему вслед. Его душили злость и обида. Ведь, что бы Лекс не предпринял, тому волосатому козлу не отомстить, его даже не найти, он так и останется безнаказанным.
И вот сейчас, по прошествии стольких лет, это же чувство смешанной злости и обиды снова овладело им. Только на этот раз совершенно по другому поводу.
Новость о том, что дашнаки отказались выполнять заказ и вернули деньги, застала Лекса врасплох. Он был уверен, что выполнение заказа гарантировано на сто процентов. Но, тем не менее, это произошло.
Теперь он чувствовал примерно тоже, что и много лет назад, когда сидел в грязной луже на остановке и переводил взгляд с уходящего троллейбуса на пакет с разбитыми бутылками и испорченными продуктами.
Глупо требовать объяснений от наемных убийц, но, все-таки, Лекс попытался это сделать. Безуспешно. Его просто поставили перед фактом, что контракт расторгнут. Впервые за всю историю их работы, чтоб им пусто было, уродам.
— Все когда-нибудь случается впервые, чувачок. Насколько я знаю, кроме возврата дашнаки пообещали выполнить для тебя один любой контракт совершенно бесплатно…
— Мне не нужен никакой другой контракт.
— Ну, это пока не нужен. А кто знает, что будет в ближайшем или далеком будущем…
— У меня такое чувство, будто об меня вытерли ноги, — признался Лекс инфотрейдеру. — Но больше всего меня бесит то, что я не знаю причину происходящего.
— Я назову тебе её. Твой друг теперь работает на людей, которые, как оказалось, имеют некоторое влияние на дашнаков.
— ФСБ? ГРУ?
— Понятия не имею. Но если ты сделаешь нам запрос…
— Конечно, я сделаю запрос, черт возьми! Я ведь теперь снова миллионер!
Ровно через сутки Бад получил сто тысяч долларов за информацию, которая, по сути, ничего не стоила.
— Это два брата, одного зовут Николай, второго то ли Паша, то ли Саша. У них офис на Тверской в Питере, который они практически не покидают.
— Чем они занимаются?
— Они программисты. Правда, из всего, что они написали, есть только форум при питерском мехмате. Но сейчас они работают над каким-то глобальным проектом, для которого пригласили твоего друга.
— Что за проект?
— Извини, чувачок, но никаких данных нет. Возможно, это связанно с социальными сетями, но…
— Возможно? Ты слупил с меня сто тысяч за то, чтобы я выслушивал твои предположения? Вы там, в Синдикате что, окончательно зажрались?
— Спокойно, чувачок, спокойно. Не забывай, в их компании всего три человека, и каждый из них знает о сетевой безопасности больше, чем Касперский и Лозинский вместе взятые. Если появится дополнительная информация…
— То будь добр, сразу же сообщи мне.
— Конечно. Что-нибудь еще?
Лекс несколько секунд раздумывал, затем зло ухмыльнулся и процедил:
— Да. Еще скинь координаты этого грёбаного форума. Я им, сукам, устрою Холокост святого Варфоломея…
— Хм… чувачок…
— Что?
— Твои… нынешние работодатели… не будут против?
— Во-первых, это мои личные дела и их это не касается. А во-вторых… я как раз собирался потестить кое-что из своих разработок.
Питер, весна 2006.
Весна пришла совсем неожиданно, но подобная перемена оказалась очень приятной. Еще вчера было пасмурно, на тротуарах «ржавели» сугробы грязного снега, с крыш печально свисали сосульки, и казалось, что в ближайшее время ничего не изменится. А сегодня с самого утра солнце, сухой асфальт на тротуарах, девчонки в мини и все такое.
