Ознакомительная версия.
Шоумен
— Как твое имя, женщина?
— Роза.
— Красивое имя. А тебя как зовут?
Молчание.
— Кто он, женщина?
— Он мой сын, Его зовут Марк,
— Почему он не говорит со мной?
— Он боится,
— Боится меня?
— Да,
— Почему?
— Ты позвал его за собой, а теперь хочешь казнить,
— И как же я звал его?
— «Иди за Зеро», Так было написано в письме счастья,
— Письма счастья — происки несогласных, Как ты смеешь приписывать мне их слова?
Совет Восьми, Планетарная Служба Порядка и Мудрейший предупреждают: «письма счастья» — происки несогласных, Каждое «письмо счастья» несет в себе вредоносный вирус, Если вы получили такое письмо, немедленно сотрите его, не читая, во избежание дальнейшего распространения заразы,
— Ты знаешь, Роза, за что вы здесь?
— За то, что мы — семейственники,
— А что это значит?
— Это значит, что мы любим друг друга.
— Нет, неправда. Это значит, что вы нарушители закона. Закон предписывал тебе отослать от себя Родного, когда ему исполнилось семь, Но прошло столько лет, а вы по-прежнему живете под одной крышей как Родной и Родная, Получается, вы не согласны с законом.
— Получается так.
— Значит, вы Несогласные. Ты, Роза, мать Марка, признаешь себя Несогласной?
Молчание,
— А ты, Марк, сын Розы, признаешь себя Несогласным?
Молчание.
— Именем Живущего приговариваю Розу и Марка к Паузе Позора,.
— Пощади, Мудрейший….
— …с последующим исправлением, Сотрудники ПСП приведут приговор в исполнение в прямом эфире после рекламной паузы. Если вам меньше восьми лет, вы не сможете следить за паузой Розы и Марка, Если вам больше восьми лет, введите свое имя и инкод, чтобы следить за паузой Розы и Марка… До встречи после рекламы, С вами Мудрейший и его супершоу «Кто еще не согласен?»,
Совет Восьми, Планетарная Служба Порядка и Мудрейший предупреждают: несогласие карается Паузой Позора с последующим исправлением. Полный первый сезон допросов и Пауз Позора можно скачать во втором слое на nesoglasnyh,net-tv
— Мы снова здесь!..
Мудрейший легонько, почти ласково, коснулся пальцем тачпэда. Лицо Мудрейшего застыло на экране в торжественном, чуть кривоватом оскале.
— Ну как тебе?
Он любил, когда Клео пересматривала шоу вместе с ним, на «Крис— талле-М».
— Ты как всегда безупречен, — сухо сказала она. — Жесток, но справедлив и артистичен.
«…И с каждым разом все более жесток, — подумала она про себя. — Когда смотришь „Кто еще не согласен?“ во втором слое, это почему-то не так бросается в глаза. Но „Кристалл“… „Кристалл“ с его плоской картинкой грубее и честнее. Он как-то все оголяет… — Клео взглянула в самодовольное неподвижное лицо на экране и отвела взгляд. — Эта его холодная, бесчувственная манера вести диалог — зрителям его равнодушие отчего-то кажется справедливостью; чем он спокойнее, тем больше у шоу „лайков“… И эта его улыбка — неожиданно трогательная, какая-то детская, когда он просто стоит в сторонке и смотрит, как Несогласных сажают в Камеры Позора. Даже Второй однажды сказал, что от этой его улыбки мурашки по коже…»
Но зрителям нравилось. «Улыбка Мудрейшего дает нам, живущим, надежду и веру», — бормотали они в комментах после каждого выпуска шоу. «Надежду на исправление всех заблудших»… «Веру в полное искоренение несогласных»…
мне и еще миллиарду друзей это нравится мне это не нравится
Им всем это нравится.
Но лично ей больше нравилось, как он держался вначале. Год назад. Когда его голос дрожал и срывался во время допросов. Когда он боялся взглянуть Несогласным в глаза. Когда он не смел улыбнуться, приводя приговор в исполнение…
— Да я о машине! — сказал Мудрейший. — Как тебе мой новый КМ?
Зеро погладил зеркальный корпус «Кристалла-М». Очередная модель.
Еще более изысканный дизайн. Еще более объемное изображение. Еще более плоский экран. Еще более дружественный интерфейс. Еще больше возможностей настройки звука и яркости. «Кристалл Мудрейшего». Эксклюзивная техника специально для него. Все лучше и лучше. И каждой новой модели он радовался, как ребенок — игрушке. Ну как ему объяснить, что никакой особой разницы между игрушками нет? Что все они — грубые, уродливые, медленные, невыразительные имитации. Протезы для инвалида. Специально для внесоциального инвалида…
— Главное, чтобы тебе нравилось, — сказала она.
Прозвучало фальшиво, но Зеро не заметил.
— Мне нравится.
Он вдруг засмеялся, резко и дробно, точно высыпал пригоршню камушков на мраморный пол. Взбесившиеся зрачки набухали и съеживались в шоколадных глазах.
— Опять? — спросила она.
Промолчал.
Двумя пальцами, осторожно Клео подцепила край его разноцветного рукава и потянула вверх, оголяя кожу. Воспаленная пунктирная дорожка укусов тянулась от ладони к локтевому сгибу. К запястью присосались два бакугана, ЧБ. Она вздрогнула от отвращения и отпустила рукав.
— Ты себя убиваешь, — сказала она. — Это уже какое ЧБ по счету за сегодняшний день?
— Я не считал, — миролюбиво сказал Зеро и прикрыл глаза.
— А я считала! Одно ЧБ утром. Одно перед шоу. И теперь вот еще одно!
— Ну, не одно…
— На другой руке тоже?! — ужаснулась она.
— Ну и что. Все под контролем, малыш. Я себя контролирую.
— Контролируешь и даже не знаешь, сколько этих тварей вешаешь на себя за день?
— Изоп, — он раздраженно передернул плечом.
Она поднялась.
— Ну прости, прости, Клео, малыш, — он схватил ее за руку и снова усадил рядом. — Побудь со мной. Просто… не обламывай мне сейчас карусель, хорошо? Сейчас, сейчас… — он ткнулся лицом ей в плечо и задышал часто-часто. — Сейчас, да…
Она обняла его крепко, как он любил. Он содрогнулся, потом сказал:
— Я лечу… Мы вместе летим…
Зеро сам придумал ЧБ — внутривенный коктейль из черно-белого яда. «Тут вся фишка в одновременности укусов, — говорил он. — Если одна личинка хоть чуть-чуть опоздает — уже не то, считай, кайф обломан. Поэтому важно выбирать личинок, одинаковых по размеру и примерно одного возраста. Тогда обе они выпустят сок в одну и ту же секунду и дадут карусель». Каруселью Зеро называл эффект от ЧБ — попеременное ощущение падения и полета. И еще много других ощущений, которые он не мог объяснить. Он предлагал ей попробовать, но ее тошнило при одном взгляде на этих слизней, впивающихся в голую плоть.
Сначала он принимал ЧБ только перед началом шоу, для храбрости. «Вернее, для равнодушия, — говорил он. — Когда я на карусели, мне почти наплевать на этих несогласных людей». Потом он стал удваивать дозу — по ЧБ на каждую руку… Потом начал принимать каждый день, хотя шоу вел только один раз в неделю… А потом появилась эта его мечтательная улыбка ребенка — и ему стало действительно наплевать «на этих несогласных людей». Но ЧБ все равно очень много. Все больше и больше — сейчас уже по пять-шесть доз в сутки. Даже Второй говорит: перебор. Опасно для сердца и мозга.
— Ты дрожишь. Я накрою тебя одеялом, — сказала Клео.
После карусели ему всегда было холодно.
— Давай заведем Родного, — сказал Зеро.
После карусели он становился сентиментален.
— А потом, когда ему исполнится семь, мы его отошлем? А то ведь ты нас возьмешь в свое шоу «Кто еще не согласен?»…
Она тут же пожалела о сказанном: получилось грубо и зло. Он еще сильнее задрожал и закрыл руками лицо, словно после пощечины.
— Ну, прости меня, — она снова его обняла. — Я уверена, что собственного Родного ты бы, конечно, не тронул…
— Эти люди… — прогудел в ладони Мудрейший. — Эти Родные… Семейственники… Ты что, думаешь, я их не жалею?
— Думаю, нет, — честно сказала она. — Раньше — наверное. А теперь уже нет.
Он не стал спорить. Убрал руки от лица и сказал:
— Может быть, ты права.
Потянулся к тачпэду «Кристалла», вошел в свою куцую сеть.
— …Но жалею я их или нет, для Живущего мое шоу — спасение. Спасение, понимаешь? Вроде шоковой терапии. Посмотри на Систему, — он открыл своего циферного человечка. — Положительная динамика, видишь? После каждого «Кто еще не согласен?» число заморышей сокращается. Потом, к следующей неделе, заморыши появляются снова, но их каждый раз меньше….
— Заморыши? — не поняла Клео.
— Второй называет так замерших… Вот сейчас, смотри, после шоу всего лишь один, а еще полгода назад их были десятки! Чем меньше несогласных, тем меньше замерших воспроизведений, пойми! Я не знаю, как это работает, но это работает.
Мудрейший с тоской уставился на единственного «заморыша». На крошечную спиральку, недоступно мигавшую в самом центре Системы. Поскреб пальцем тачпэд — развернул спиральку в десятизначную запись, потеребил ее черной стрелкой курсора, словно питомца, которого нужно растормошить после спячки. Что же ты, Крэкер, друг!.. Почему не вернешься ко мне, заморыш?..
Ознакомительная версия.
