Местный настоятель, а также визитеры – брат Игнаций и прилетевший с ним сотрудник Ватиканской апостольской библиотеки – Bibliotheca Apostolica Vaticana – Доменико Сарто, уселись на заднее сидение Audi. Один из двух командированных в Москву ватиканских спецслужбистов занял место впереди, рядом с личным шофером отца Тадеуша. Другой его коллега сел в машину охраны, в тот джип, которому назначено ехать впереди.
Спустя еще пару минут небольшая колонна, перед которой словно из-под земли возникла машина дорожной полиции с включенными проблесками, покатила в сторону мегаполиса, не встречая ни пробок, ни красных семафоров, ни каких-либо иных препятствий.
Все, кто находились в салоне «ауди», по дороге из аэропорта Внуково в уже известный им первый пункт маршрута сохраняли полное молчание.
Игнаций Кватттрочи, смежив тяжелые веки, механически перебирал черные, блестящие, как его глаза, четки rosarium. Заявка на арбитраж пришла в Ватикан практически одновременно от обеих сторон конфликта.
Причем, с пометками «Urgently!», «Urgente!», «Cito!»…[27]
Брат Игнаций получил четкие инструкции как от Генерала[28], так и от вызвавшего его перед отправкой в аэропорт на получасовую беседу камерария[29]. В сущности, их наставления сводились к одному и тому же, к необходимости решения двуединой задачи.
Первое: брату Игницию следует собрать как можно больше информации о содержательной стороне событий, приведших к конфликтной ситуации между московской миссией организации «Akvalon», воспользовавшейся в минувшую ночь правом на проведение инспекции, и хозяевами территории, организацией, носящей, среди прочих, название «Третий Рим».
И второе: расследование – параллельно с установлением истины – не должно привести немедленно к примирению сторон. Но, по возможности, насколько это будет зависеть от умения и тактики представителя Третейского судьи, должно создать предпосылки для дальнейшей эскалации конфликта.
Как идеальный вариант, – в этом мнении сошлись и Черный Папа, и камерарий, второй человек в иерархии РКЦ после Белого Папы – нынешняя миссия представителя «Апостолов» отца Игнация Кваттрочи должна привести в будущем к ослаблению если и не обеих сторон в равной степени, то причинению существенного ущерба хотя бы для одной из них.
Но при всем этом, ни одна из этих двух соперничающих организаций, обратившихся к группе «Апостолы» с просьбой о посредничестве и арбитраже, не должна иметь оснований – формальных, по крайней мере – для обвинений «Апостолов» в необъективности, в подыгрывании той или ной стороне. Равно как и в том, что Ватиканская партия, пользуясь создавшейся ситуацией и своим уникальным положением, пытается что-то сама выиграть, стремится изменить сложившийся в последние десятилетия баланс сил и возможностей в свою пользу.
Остается лишь добавить, что иерархи «Апостолов» поручают брату Игнацию Кваттрочи самые ответственные, самые сложные и щепетильные дела.
Небольшая кавалькада авто, перед которой невидимая рука зажигала зеленый свет и убирала всякие препятствия для проезда, мчала по улицам и проспектам огромного мегаполиса со скоростью около ста двадцати километров в час. Передовая машина – джип с охраной – свернула на Малую Лубянку; туда же повернули и две другие машины, включая следующий посередке черный Audi.
Водитель лимузина миновал открытые ворота; Audi въехал на территорию небольшого храмового комплекса, расположенного в самом сердце Москвы, по адресу Малая Лубянка, 12а. Храм Святого Людовика – иногда добавляют – «на Лубянке» – является одним из двух действующих в российской столице приходов Римско-католической церкви. Построен он в первой половине XIX века. Само здание церкви, функциональное, без вычурных архитектурных деталей, в стиле классицизм, представляет собой трёхнефную базилику с высоким центральным и более низкими боковыми нефами. Фасад песчано-кремового цвета; вход оформлен колоннадой, по обеим сторонам белых колонн расположены невысокие колокольни.
Водитель припарковал машину у самых ступеней.
– Отец Тадеуш, благодарю за эту поездку, – глуховатым голосом сказал иезуит. – Я выходить не стану… Как только выгрузят ящик с аппаратурой, мы отправимся в первый пункт нашего маршрута.
– Всегда к твоим услугам, брат Игнаций. Ты уверен, что не хочешь остаться здесь на час-другой? Чтобы отдохнуть после перелета?
– Я не устал. К тому же, дело, по которому я сюда прибыл, не терпит промедления. Отче, распорядись, чтобы подготовили помещение «скриптория».[30]
– Все готово, – заверил иезуита настоятель храма. – Я лично проверил это помещение еще до отъезда в аэропорт.
Они с минуту примерно молчали. Оба наблюдали через тонированные стекла за тем, как вышедшие через главный вход двое служащих под присмотром одного из прибывших с братом Игнацием ватиканских спецслужбистов выгрузили из багажника затянутый в чехол ящик и внесли его по ступеням в здание церкви.
– Здесь, как меня известили, есть отдельный вход? – поинтересовался иезуит. – В скрипторий можно попасть не только через главный вход и храм, но и со стороны пристройки, верно?
– Да, это так. Один вход – главный – через пресвиторий, второй – запасной – из боковой пристройки.
– Это хорошо…
Иезуит прекрасно знал расположение всех помещений в этом храме, а также их назначение. Он сверился с планом во время полета. Но даже в присутствии местного настоятеля не хотел выказывать свою информированность.
– Это хорошо, – повторил он. – Могли бы возникнуть проблемы, надумай мы сопроводить гостей в спецпомещение через пресвиторий и алтарную часть. Они наверняка были бы недовольны таким поворотом. Да и нам незачем допускать еретиков к месту для избранных.
– Разумная мысль, брат мой!
– Дабы не осквернять престол и алтарь присутствием чужаков, их следует провести в скрипторий через запасной вход!
– Ты читаешь мои мысли, брат Игнаций!.. Когда вас ждать?
– Полагаю, что не задержусь надолго. Я также намерен вызвать сюда для снятия показаний некоторое количество людей по моему делу. Не поздней, чем через два часа, я вернусь и начну опрос.
– Может, стоит закрыть двери храма для посещения от литургии обеденного часа до вечерни?
– Ни в коем случае. Пусть все идет своим чередом, отец Тадеуш. Мы должны возносить молитвы Господу нашему не в пустых храмах, но среди верующих…
– Amen.
– Моя миссия, уверен, не станет помехой для богослужения. Вы, отец Тадеуш, занимайтесь своим делом, я же займусь – своим. Laudetur Jesus Christus!
– In saecula! Удачи тебе, брат, – настоятель храма прежде, чем покинуть салон «ауди», сотворил крестное знамение. – И да пребудет с тобой Господь!
Черный лимузин спустя несколько минут въехал в горловину Леонтьевского переулка. Здесь уже стояли две машины – Jeep Liberty цвета мокрый асфальт и черный, лоснящийся микроавтобус с тонированными стеклами Mercedes-Benz, сделанный по спецзаказу в Германии с госномерам федеральной серии «А».
Четверо мужчин в камуфляжной форме выставили щитовое заграждение; с другой стороны сделали то же самое – перегородив тем самым проезд для транспорта.
Первым из Audi выбрались двое охранников (второй на Лубянке пересел в их машину). Иезуит не стал дожидаться, когда водитель или сотрудник охраны откроет заднюю дверь. Он человек скромный, простой, ему не нужно угождать.
Поэтому он сам открыл дверцу. Выбравшись из салона «ауди», Кваттрочи стал ждать, когда к нему подойдут.
Ждать пришлось недолго.
Захлопали дверцы; из джипа, имеющего дипномера, выбрались двое мужчин в деловых костюмах и солнцезащитных очках. Это «аквалонцы»; информацию по обеим этим личностям Кваттрочи имел в достатке. Поскольку сам проект Akvalon имеет форму американо-британского кондоминимума, то, как и повсеместно, как и в любой другой важной и интересной данному совместному предприятию месте, интересы структуры представляют, по меньшей мере, двое – один из них гражданин США, второй – британский подданный.
Оба занимают мелкие должности в московских посольствах своих стран; это обстоятельство является распространенной в их мире практикой.
Из черного фургона тоже выбрались двое мужчин. На них, как и на аквалонцах, строгие деловые костюмы. Информация о двух русских, их фамилии и их статус, указаны в приложении к письму, присланному этой ночью на имя камерария, главы Апостольской палаты Ватикана. На одного из этих двоих, а именно, на того, что выглядит старшим по возрасту и чину – ему чуть за пятьдесят – имеется довольно пухлое досье. Но это и не удивительно: человек занимает уже лет как десять должность главы Двадцать второго – не существующего официально – департамента при Администрации президента Российской Федерации.
