Стивен Хант - Небесный суд

Оливер с интересом разглядывал огромные открытые залы, через которые они проходили. Здесь им в большом количестве повстречались коленопреклоненные паровики, распевавшие все те же машинные гимны, которые юноша уже слышал, когда временами возвращался в реальность из горячечного беспамятства.

— Они воздают хвалу нашим предкам, — пояснил архитектор Голдхед, перехватив взгляд Оливера. — Славят духов, дабы те узнали об их успехах и подвигах во благо народа. Разве наши победы достигнуты без их подвигов, даровавших счастье грядущим поколениям?

Оливеру вспомнились тела паровиков-рыцарей восставших из земли Шакалии на полях давних сражений.

— Мне кажется, что и мне следует воздать им должное.

— Ты правильно сказал, мягкотелый Оливер. Столица полна слухами о том, что случилось на границе с тобой и твоим спутником. В последний раз Лоа напрямую вмешивались в дела быстрокровных… очень давно. Боюсь, это предрекает для нас трудные времена.

В памяти Оливера всплыли слова Хозяйки Огней. Но боюсь, мы слегка опоздали. Чтобы предохранить худую крышу от протекания уже недостаточно законопатить дыры, а сверху замазать глиной. Оливер ничего не сказал. Уютная теплая комнатка в Севенти-Стар-Холле и спокойная одинокая жизнь, посвященная чтению книг, теперь не казалась юноше такой уж плохой. Уж лучше скука, чем ощущение того, что ему на плечи всей своей гигантской массой давит целый мир.

Ходячая платформа остановилась возле пары высоких красных колонн. Архитектор сошел с нее на пол и жестом предложил Оливеру последовать его примеру. За колоннами открывался вход в холодный открытый зал с полами из мягкой золотистой древесины — материала, по всей видимости, крайне дорогого для здешних суровых каменистых краев.

— Твой спутник и Мастер Резак обещали показать поединок, — прошептал архитектор Голдхед в самом малом регистре своего голосового аппарата. — Настоящий сеанс боевого искусства.

В центре зала Оливер увидел своего спутника. Пройдоха Гарри Стейв стоял, повернувшись лицом к трехногому паровику с несколькими десятками скелетообразных конечностей, многие из которых заканчивались лезвиями, булавами и дубинками, обернутыми специально для поединка тканью. Юные паровики в инкубаторских телах безмолвно сидели в дальнем конце зала, с напряженным любопытством ожидая той минуты, когда мягкотелое млекопитающее сойдется в показательном бою с представителем металлической расы.

— Мастер Резак — рыцарь-маршал военного ордена, — пояснил архитектор. — Померяться с ним силами — великая честь. Похоже, твой друг произвел большое впечатление на Мастера Резака при встрече в королевском дворце.

— Или вызвал у него раздражение, — высказал предположение Оливер. — Он запросто мог украсть корону Короля-Пара.

Архитектора это предположение, похоже, повергло в нешуточное смятение.

— Этого не может быть. Ходят слухи, что твой друг — уорлдсингер, что он может в бою применять колдовские приемы.

— Поживем — увидим, — отозвался Оливер.

Мастер Резак дернул головой с длинным и острым, как игла, носом в сторону Гарри; Ловец волков ответил ему кивком. То, что за этим последовало, происходило столь стремительно, что за движениями соперников невозможно было уследить. Удары и контрудары сыпались градом, человек и паровик как будто включились в танец, темп которого находился за рамками человеческого восприятия. Железный солдат бился в стиле ветряной мельницы, его вооруженные конечности взлетали и опадали смертельно опасными дугами. Гарри, очевидно, применил в поединке животную гибкость, позволявшую ему стремительно уворачиваться, отступать, делать выпады и наносить удары. Он отклонялся, когда на него наступал противник, однако при этом, похоже, ни на дюйм не отходил от того места, где стоял. После минутного наблюдения за поединком стало ясно, что это никакой не бой, а нечто другое. Соперники столь искусно синхронизировали движения, что со стороны казалось, будто они демонстрируют окружающим прекрасно отрепетированный, поставленный умелым хореографом танец. Оливер как загипнотизированный наблюдал за действиями Гарри Стейва и Мастера Резака. Из этого состояния его вывел лишь удар колокола, возвестивший о конце поединка. Сказать точно, сколько тот длился, было трудно — то ли минуту, то ли целых полчаса. Гарри весь взмок от пота, казалось, будто он только что вылез из воды. С поверхности Мастера Резака поднимался пар — его бойлер явно перегрелся.

Паровик наклонил похожую на шлем голову.

— Форма воды — неплохой выбор при схватке с металлом.

— Меня именно этому и учили, рыцарь-маршал. Хотя воду может победить огонь.

Мастер Резак поднял перебинтованные тканью конечности.

— Даже рыцари-паровики не используют огневое оружие в подобных поединках.

Гарри заметил Оливера и подошел к нему.

— Ты здесь, дружище! Нам пришлось поволноваться из-за тебя. Мне только разок позволили взглянуть на тебя, тогда ты был еще очень плох.

— Похоже, неверие в нашу способность исцелить твоего друга оказалось безосновательным, — заметил архитектор Голдхед.

Гарри недовольно посмотрел на металлического врача-архитектора и отвел Оливера в сторону, где их никто не мог подслушать.

— Я нашел здесь лекаря-человека, который лечит караванщиков, получивших травмы на горных тропах или во время оползней, но он оказался завзятым любителем леаафа, и от него в тот момент не было бы никакого толка. Я решил, что будет лучше, если мы попытаем счастья с лоснящимся черепом и его приятелями. Правда, для начала мне пришлось убедить их, что тебе не нужна новая металлическая конечность.

— Сейчас со мной все в порядке, Гарри.

— Ну и славно, паренек. Я бы не посмел взглянуть в лицо твоему отцу, двинувшись в вечное странствие по великому Кругу. Как бы я объяснил ему, почему допустил смерть его сына?

— Почему мы здесь, Гарри? Что нужно от нас Королю-Пару?

— Что-то здорово напугало здешних ребят, — ответил Стейв. — Они это скрывают, хотя и неумело. Нисколько не сомневаюсь в том, что их веселый монарх в курсе происходящего. Я повидался здесь со многими придворными, но с самим Королем-Паром так пока и не встретился Он — быстродум, Оливер. Ему ничего не стоит вселиться в любое тело, он контролирует сотни самых разных телесных оболочек. У меня такое чувство, будто король играет со мной. Паровики без конца приходят ко мне и заводят всякие разговоры — повара, солдаты и прочие. Но впечатление такое, будто речи ведутся одни и те же. Готов спорить на что угодно, что среди них был и сам король.

Оливер огляделся по сторонам. Выходит, властитель паровиков может оказаться любым из присутствующих здесь паровиков, а может даже двумя одновременно.

— Не думаю, что они желают нам вреда. По крайней мере пока не желают, — добавил Гарри. — Иначе они бросили бы нас на границе, где мы стали бы легкой добычей красномундирников или работорговцев.

— Мы можем доверять им, Гарри?

— Паровики — давние союзники Шакалии. Не возьму на себе смелость утверждать, будто понимаю, как у них устроены мозги и что они про нас думают. Поэтому на всякий случай лучше быть начеку.

В следующее мгновение к Оливеру и Гарри на одном массивном колесе-катке подкатил какой-то придворный.

— Его величество требует вашего присутствия.

— Давно пора, — буркнул Стейв. — Я уже целую неделю тут болтаюсь.

— Не твоего, мягкотелый Гарри, — поправил его придворный. — Требуется присутствие другого млекопитающего.

— Ты что, смеешься надо мной? — разозлился Гарри Стейв.

— Никаких насмешек. У меня приказ, причем совершенно точный, поэтому обижаться не нужно.

— Да никто и не обижается, — недовольным тоном процедил Стейв. — Ступай, парень, и будь осторожен. Король-Пар уже сидел на своем троне, когда Изамбард Киркхилл сверг нашего монарха. Старичок коварен, как целая стая обезьян.

Оливер последовал за одноколесным придворным вглубь королевской цитадели. Паровик двигался, если можно так выразиться, величавой, неторопливой поступью — не иначе как пребывая в надежде, что другие паровики заметят и оценят важность исполняемого им монаршего благоволения. Вскоре и ведущий, и ведомый достигли места назначения. Стоило им войти в новый зал, как Оливеру стало холодно. Подняв голову, он увидел, что крыша в новом помещении отсутствует. Они стояли на плоской платформе, высеченной в каменном склоне горы. Посередине платформы сидела небольшая фигурка — на вид даже чуть ниже обычного граспера. Она вполне могла оказаться железной игрушкой, совершенно неприметной, если не считать большего сходства с человеком, нежели с паровиком. Кто это, задумался Оливер, сам Король-Пар или одна из его бесчисленных оболочек? Неужели игры, в которые, по утверждению Ловца волков, с ними играют, продолжаются?

— Король-Пар, это вы? — спросил юноша. — То есть, ваше величество, это вы?