— Мои люди, — тут же стал защищаться Сирафимов, — не могли знать, что заявки были согласованы не КС, а сетевым вирусом.
— Ваши люди в СЭС, — Залетай выделил слово "люди", — сделали не правильные выводы о причинно — следственной связи произошедшего. Прошу отметить в протоколе заседания, что не согласовав ни с кем, СЭС провело сегодня физическое отключение серверов семи ЦОД — ов, на которых были выделены кластеры виртуальных машин под увеличенную нагрузку КС. Если бы они не торопились или хотя бы согласовали свои действия с нашей группой, катастрофы можно было избежать.
На главу СЭС жалко было смотреть, ведь его напрямую обвиняли в произошедшем. Он стал похож на рыбу, вытащенную из воды. На помощь ему неожиданно пришел Кержаков.
— Полегче Максим Александрович, — примирительно сказал он, удивив всех своими словами. С какой стати министру защищать главу СЭС?
— Мы обязательно широко и полно разберемся в произошедшем и обязательно накажем виновных, продолжил он, — но Никодима Дмитриевича можно понять, каждая экстренная аренда коммерческих ЦОД — ов под нужны КС обходится нам в кругленькую сумму, поэтому, когда им выставили счета за то, что они не делали, конечно же они дали команду на отключение этих мощностей. Ведь так?
Серафимов быстро — быстро закивал головой, хватаясь за протянутое "бревно".
— Конечно, после того, как произошел сбой с центром авто руления в первый раз, никто не связал это с перегруженным КС, ведь он буквально через несколько минут снова нормально работал. Никто, повторяюсь никто из моих людей не писал заявок на экстренное выделение мощностей, а по логам работы сам компьютер не запрашивал себе выделение мощностей, их ему просто дополнительно предоставили. За что мы будем платить в этом случае?
— Если никто не делал запроса, и КС не запрашивал мощности, кто ему их предоставил, да еще и так экстренно? — поинтересовался министр, обращаясь к Залетаю.
— По результатам работы нашей группы, это делала подпрограмма КС вирусного происхождения, которая подписавшись именем компьютера социума зарезервировала под него мощности, когда он оказался перегружен задачами по обеспечению воспроизводства детей.
— Я перестал вообще хоть что‑то понимать, — министр ГПУ устало потер виски, — давайте по порядку. Вирус, который написал неизвестно кто, внедрился в компьютер социума и стал "подписываться им" делая денежные переводы и резервируя под себя мощности коммерческих ЦОД — ов? Так?
— Да, — кивнул головой Залетай.
— Этот же вирус, "увидев", что ресурсов КС не стало хватать для текущих задач резервирует под него мощности. Почему КС самостоятельно это не сделал тогда?
— Слишком большая нагрузка на процессорные ёмкости, он просто на время завис, обрабатывая миллионы заявок на инкубацию детей.
— То есть вирус помог нам, устранив проблему первых аварий выделив КС ресурсы?
— Да, — не так уверенно, как первый раз ответил Залетай, — но он мог это сделать чтобы скрыть свое присутствие, если бы программисты стали разбираться с причинами сбоя они явно увидели бы неизвестные подпрограммы.
— Так уже понятнее, — согласился Кержаков, — тогда лично у меня два вопроса, откуда пришел запрос на массовое воспроизводство детей, и кто мог внедрить вирус, ведь меня уже тридцать лет убеждают в абсолютности защиты КС. Это вы установили?
— Пока нет, у нас нет сейчас кода вируса, чтобы его проанализировать, но это все связанно, и команду на воспроизводство, и выделение мощностей КС выдал вирус. Когда мы стали копать глубже, то обнаружили запросы, подписанные ID этой подпрограммой на все коммерческие Союза аренды мощностей, мы в качестве превентивной меры решили заблокировать эти мощности, но к сожалению, после наших действий вирус просто исчез, как будто его и не было. Сейчас ни один программист не может найти даже следов его существования.
— Одни предположения у вас, — поморщился министр, — жду от вас нормального отчета, а не этой мистификации.
— Слушаюсь, — четко ответил руководитель группы.
— Подозреваемый все тот же Петров? Где он работал, кто кузница кадров, выпускающая нам таких "спецов"?
— "Социальные программы".
Представитель от них дернулся при упоминании своей конторы.
— Иван Петров был уволен больше года назад, не нужно сейчас говорить, что он работал у нас, — сразу же в штыки ощетинился он.
— С этим мы тоже разберемся, — не стал вступать с ним в полемику министр, — тогда насущный вопрос, что делать с заявками на рождение, какова сейчас ситуация с ними?
— Работа КС парализована полностью, для поддержания его работы были выделены специальные сервера СЭС и "Социальных программ", доступы к коммерческим ЦОД мы пока не делаем, неизвестно вернется ли в таком случае вирус, — Залетай достал архаичного вида записную книжку из черного материала, похожего на кожу и заглянул туда, видимо освежая в памяти цифры, — гигантские ресурсы Союза тратятся на производство громадного количества инкубаторов, которые тут же заполняются семенным материалом. На настоящий момент выполнено пять процентов поступивших заявок, в таком режиме компьютер социума будет работать несколько лет, создавая новые возрождения и поддерживая зародившиеся жизни.
— Сколько у нас погибших? — Кержаков обратился к Пилатову, — насколько больше получится детей?
— Данные по погибшим еще считаются. На расчистку трасс брошены все строительные компании Союза, оплату которых мы производим из страховых средств, — прокомментировал Пантелей наши действия.
— На все затраты финансов страховой не хватит, — вступил я в разговор, — нужно кардинальное решение о рефинансировании. Миллионы трупов, это угроза не только пострадавшим гражданам, возможны эпидемии и болезни из‑за неубранных вовремя трупов. Для управления и координацией подрядчиков нужны мощности КС, которых как я понял, сейчас нет.
— Мы можем остановить новые возрождения, оставив имеющиеся? — Кержаков обратился к Залетай.
— К сожалению, процесс этого не предусматривает. Если заявка согласована и утверждена локал актом, процесс не обратим, специально закладывали это в процесс воспроизводства.
— Какой выход из ситуации? Я так понял, что даже с учетом всех смертей, количество рожденных детей будет превышать смертность в несколько раз.
— В сотни раз Валентин Валерьевич, — наконец у главы СЭС прорезался голос, — если не в тысячи.
Возникла пауза, никто не хотел брать на себя Соломоново решение.
Слово взял я, нужен был кто‑то, кто хотя бы произнесет страшные слова в слух. Я только надеялся, что Эдос никогда не узнает, что я стану тем камушком, что сдвинул лавину, этого он мне никогда не простит.
— Коллеги, сограждане. Ясно, что это тяжелый выбор, и с учетом озвученных проблем с КС, процедуру голосования нельзя провести, — усталым и обреченным голосом сказал я, — у меня в инкубаторе сейчас не рожденный сын, которого моя семья жаждет увидеть.
Я обвел взглядом зал, мало кто мог посмотреть мне в глаза в этот момент.
— Поэтому я имею право говорить, и предлагать такое. Нужно отключать все процедуры репродуктивности детей, начатые и висящие в очереди. Я готов пожертвовать своим сыном на благо общества!
Молчание собрания длилось долго, страшные слова словно повисли в воздухе.
— Есть другой выход из ситуации? — Кержаков тяжело поднялся из‑за стола и обвел взглядом всех присутствующих, — одна, любая идея, пусть даже безумная?
Зал молчал, ситуация была проста, либо КС восстановит свои функции, либо всех нас ждет печальная участь, по сравнению с которой сегодняшний день покажется днем парковых развлечений.
Не дождавшись ответа, он вернулся на место.
— Хорошо, тогда предлагаю голосовать здесь и сейчас. Игорь прав, ставить на голосование социума такой вопрос сейчас не получиться, КС не справляется с текущими задачами, не говоря уже о дополнительных, поэтому, — Кержаков первый поднял руку, — кто за?
Вслед за ним поднял руку я и Залетай, чуть помедлив, подняли руки мои руководители, вслед за ними все остальные.
— Единогласно, — заключил министр, — прошу внести в протокол, на заседании экстренного совета представителей группы ответственных принято решение перезагрузить компьютер соцсети и остановить все процессы репродукции детей на неопределенный срок. Решение принято единогласно.
— Что озвучим социуму? — спросил Пантелеймон, разом постарев на десяток лет.
— Террористы, атаковали КС и остановили его работу. Аварии и прекращение репродукции детей их рук дело и назначьте наконец за них нормальную награду, ваш смешной миллион никому не интересен!
— Слушаюсь! — откозырял Залетай.
— Тогда, — Кержаков тяжело посмотрел на присутствующих, — действуйте, да простят нас будущие поколения.
