Майкл тяжело вздохнул.
Он перебрался в кровать и постарался заснуть. Странно, но ему приснилось, как он с родителями загорает на пляже, куда они все вместе ездили отдыхать давным-давно.
Слава богу, на следующий день была суббота. Хельга приготовила отвратительные вафли, сдобрив их всем, от чего толстеют: маслом, взбитыми сливками, сиропом. Дабы загладить вину, она положила сверху несколько ягод клубники. Майкл молча позавтракал. Неужто и Хельга смотрит те же новости, что и он. Такие веселые, забавные… Ладно, скоро он увидится с друзьями.
Спустя пару часов физическое тело Майкла уже лежало в гробу, тогда как освобожденное виртуальное присело на лавку в дальней части нью-йоркского Центрального парка, еще одного излюбленного места встречи друзей Майкла. Во сне здорово, можно поесть на природе, которую дома, в задымленных бетонных джунглях не так часто видишь.
Брайсон и Сара уже заждались его.
– Надеюсь, новости хорошие? – сказал Брайсон. – Чтобы я прямо кипятком описался.
– Кстати, да, – заметила Сара. – Чего-то ты темнил вчера.
Страх после вчерашнего похищения почти прошел. Майкл, опасаясь, что их могут подслушивать, начал рассказ шепотом, однако вскоре его понесло – он тараторил с пулеметной скоростью, не заботясь о связности и последовательности.
Сара и Брайсон явно растерялись.
– Э-э… – протянул Брайсон. – Может, все заново?
Сара кивнула.
– С начала. С чувством, толком, расстановкой.
– А-а… ладно. – Майкл набрал полные легкие виртуального свежего воздуха. – Иду я, значит, себе на станцию, чтобы сесть на поезд и поехать в школу. И тут смотрю: за мной погоня, на машине. Чуть меня не задавили. Догнали, из тачки выпрыгивают чуваки в черных масках, ловят меня и сажают на заднее сиденье.
– Майкл, погоди, – перебил его Брайсон. – Ты ничего веселого не принимал?
Майкл закатил глаза.
– Нет, я… Короче, слушай дальше. – Майкл не винил друзей за сомнения; просто его бесило, что ему не дают спокойно закончить рассказ.
Он сделал еще один глубокий вдох и продолжил. К тому времени, как он дошел до момента, когда агент Вебер узнала о слежке и велела охранникам вернуть его домой, Брайсон и Сара поняли: их друг говорит совершенно серьезно. Под конец Майкл пересказал жуткие новости, большинство из которых Сара и Брайсон уже слышали.
Где-то с минуту они сидели в полном молчании, украдкой поглядывая по сторонам – не подслушивает ли кто из кустов или из-за деревьев.
Первым тишину нарушил Брайсон.
– Оба-на!.. А чего это она просит помощи у трех подростков?
– Сам удивляюсь, – ответил Майкл. – Агент Вебер упоминала и другие поисковые отряды. Может, они нанимают лучших геймеров и кодеров, чтобы те попытались найти и взломать тайное прибежище Каина? Она знала, например, что мы умеем хакать и переписывать коды. Без балды.
– Если их собственные агенты не справились, то какие у нас шансы? – спросила Сара. – Это ведь их работа, и меня, если честно, пугает то, как они пытаются спихнуть ее на нас, детей.
Брайсон фыркнул.
– Старые перцы понимают, что новое поколение умнее их. В смысле, мы ведь постоянно тремся в сети, и мы реально знаем ее лучше других. Мы справимся, потому что это не работа для нас, а хобби.
– Дело не просто в программировании, – добавил Майкл, довольный, что Брайсон привел такой весомый довод. – Им нужны не производители программ, а пользователи. Кто лучше нас умеет пользоваться сетью?
– Ты уверен? – спросила Сара. – Или просто ищешь повод поиграть?
– Ты сама разве не хочешь поиграть?
– Ну, да, – пожала она плечами, улыбнувшись.
– Кстати, что там говорилось про вознаграждение? – припомнил Брайсон. – Дадут все, чего ни пожелаем? Лучше этой дамочке и правда рассчитывать на нас троих сразу.
– Не сомневаюсь, она говорила о всех нас, – ответил Майкл, хотя сам точно не знал. – Мы разбогатеем, поработаем на СБВ – главное, никому ничего не говорить.
Он не сумел заставить себя рассказать о неприкрытых угрозах агента Вебер. Хотя… может, они не касаются его друзей?
– Согласна, это круто… настоящий вызов, – сказала Сара.
Она была права. Игра переставала быть игрой. Точнее, становилась чем-то бо́льшим. Майклу не терпелось приступить к поискам. Он чуть не вскочил на ноги, готовый отправиться в путь.
Должно быть, Брайсон прочел выражение у него на лице.
– Эй, смотри из штанов не выпрыгни, бро. Надо определиться, готовы ли мы.
– Знаю, – ответил Майкл. – Но я для себя решил.
Он и правда решил.
Потом вдруг что-то произошло. Нечто странное поразило все вокруг, наполнив душу Майкла страхом. Время будто замедлилось, застыло, как муха в янтаре.
Сара потянулась убрать прядку за ухо. Брайсон кривил губы в ухмылке – в проказливой улыбке, какой он сообщает всем, что уговорился и согласен участвовать в затее. У них над головами лениво покачивались ветви деревьев. Когда мимо пролетела птичка, Майкл сумел разглядеть каждое движение ее крыльев. Воздух сгустился, стал удушливо влажным.
Все пропало во вспышке света; вокруг вращались звезды, и звучал безумный смех.
Виртуальное тело Майкл успел прогнать через все экстремальные развлечения, доступные в виртнете: американские горки, «штопор» на самолете, полет со скоростью света на ракете в другую вселенную, бесчисленные прыжки и падения – и всякий раз гроб позволял прочувствовать перегрузки как наяву. Однако сейчас казалось, будто тело разрывают на тысячи кусков: желудок крутило, мозг пронзало целых десять оттенков боли. И все это время вокруг вращались звезды; Майкл не знал, открыты у него глаза или нет. Он не мог сориентироваться.
Выдержит ли гроб такое напряжение?
Потом безумие прекратилось, и Майкла согнуло в сухом рвотном позыве. Он медленно отдышался и посмотрел по сторонам. Все вокруг тонуло во тьме, только мерцали вдали огоньки.
Рядом он заметил две тени – два смутных силуэта во тьме, едва различимых, – однако в них Майкл быстро узнал Брайсона и Сару.
Огоньки тем временем начали кружиться и сливаться, двигаясь с каждой секундой все быстрее, собираясь в стремительно растущий шар. Свет больно резал глаза. Шар вращался подобно небесному телу, от которого исходит пульсирующее сияние.
Майкл и его друзья – застывшие, парящие в воздухе – ждали. Майкл не мог ни говорить, ни шевелиться. Каждую клеточку его естества пронзило страхом. А потом сияющий шар заговорил вибрирующим голосом:
– Меня зовут Каин, и я вижу все.
Что бы ни парализовало Майкла, оно никак не желало его отпускать.
– Думаешь, я не знаю, что СБВ пытается остановить меня? – продолжал леденящий душу голос. – Все в виртнете происходит по моей воле и для моей выгоды. Теперь это мой мир, и служить мне будут смелейшие, сильнейшие, умнейшие. СБВ и игроки, вроде тебя, не будут значить вообще ничего.
Майкл попытался освободиться от невидимых пут.
– Ты не представляешь, какая у меня власть и сила, – говорил голос Каина. – Всякого, кто хочет остановить меня, я предупреждаю. Лишь один раз. Второго предупреждения не будет. – Каин немного помолчал. – Смотри, что тебя ждет, если не послушаешься.
Шар исчез, уступив место большому прямоугольнику, похожему на экран старинного телевизора: по нему проносились образы, и сам экран рос, становился выше и шире, пока не заслонил собой все.
Майкла будто поместили в разум лунатика: он видел выцветший город в руинах; в канавах лежали люди.
Люди, раззявив рты, ждали в задымленной комнате, когда их пожрет пламя, что рвалось внутрь из-за двери.
Старушка в кресле-качалке медленно подняла пистолет.
Двое подростков со смехом сталкивали с обрыва маленьких детишек и смотрели, как те падают.
Полуживые пациенты лежали в больнице, запертой снаружи на замок и цепи. Изможденные люди обливали стены больницы бензином; один из них достал зажигалку.
Ужасающие сцены сменяли друг друга, становясь все страшней и страшней. Майкл дрожал, пытаясь высвободиться, побороть сковывающую его силу. Это было хуже любого кошмара.
Снова заговорил Каин; его голос доносился одновременно отовсюду.
– Ты ведь совсем ничего не знаешь. Вы дети, во всех смыслах этого слова. Вот что – и многое другое – ожидает ваш разум, если вы не отступитесь.
И вдруг все прекратилось, исчезло. Майкл очнулся у себя в гробу. Горло болело. Должно быть, он орал во всю мочь.
И это суицид Тани подкосил Майкла?! Сейчас он еле выбрался из гроба. Он даже трусы не надел: дрожа и потея, на негнущихся ногах отправился в кровать. Часть его до сих парила в театре ужасов Каина посреди открытого космоса. В окружении страшных картин того, что обещал Каин…
Мурашки побежали по коже. Майкл всю жизнь искал острых ощущений и вот – угодив в две переделки – очень захотел, чтобы вернулись старые деньки. Старые спокойные деньки. Плевать, что там предлагает – или чем грозит – СБВ. Увидев, как люди вырывают у себя из головы ядро и какую тюрьму для разума врагов изобрел Каин, Майкл принял решение. Что если Каин достанет его и наяву? Еще никогда – ни в сети, ни в жизни – Майкла не сковывал такой парализующий страх.
