Ознакомительная версия.
— Спасибо, — сказал я, убедившись, что знаю о нанозаводах и биологических компьютерах практически все. — Помнишь, ты говорил, что на меня больше не действуют ограничения по объему одновременно усваиваемых знаний? Они в каком смысле не действуют — вообще не действуют или просто стали гораздо слабее, чем раньше? Если я еще раз к тебе приду, у меня голова не лопнет?
Все мои вопросы остались без ответов, Вудсток молчал, как партизан. Я вежливо попрощался и вернулся обратно в тело Александра Фоша.
Мсье Фош чувствовал себя удивительно неплохо с учетом того, сколько вина он выхлебал вчера. Даже странно. Неужто ему тоже биоблокаду сделали?
А ведь сделали. Память тела подсказала, что на позапрошлой неделе мсье Божоле распорядился сделать всем сотрудникам прививку от чумы за счет фирмы. По официальной версии, под давлением профсоюза.
Десятого июня первый на Земле нанозавод был запущен в тестовом режиме. В первые часы работы он изготовил симпатичного плюшевого мишку, кучку таблеток аскорбиновой кислоты, автоматическую винтовку М-16 и сотню патронов к ней, а также электронные часы, которые были очень похожи на настоящие, но не работали. Но никто и не ожидал, что они будут работать, потому что через минуту после ввода последнего задания на экране компьютера, подключенного к нанозаводу, появилось окошко, предупреждающее об ошибке программы. Я посмотрел на него повнимательнее, дважды прочел надпись в окне и поинтересовался, кто программировал это задание.
Коротко стриженый белобрысый мужик лет пятидесяти сделал шаг вперед и сказал:
— Я.
Я ткнул его носом в окошко и спросил, знает ли он, зачем нужно инициализировать указатели перед использованием. Мужик хлопнул себя по лбу и стал ругаться по-французски.
Габов критически посмотрел на меня и задумчиво произнес:
— А я и не знал, что ты умеешь программировать.
— Я и не умею, — сказал я. — Это Фош раньше программистом работал.
— Точно! — воскликнул Габов. — У него это в личном деле записано. Удачно я тебе тело подобрал.
— Удачно, — согласился я. И спросил, указав пальцем на нанозавод: — Что будем делать с этой хренью?
Чудо инопланетной техники было смонтировано в технологическом бассейне маленького заводика, ранее производившего… а черт его знает, что он производил. Месяц назад яхры, вселившиеся в тела полицейских, провели здесь облаву, нелегальных иммигрантов разогнали, а руководство завода к этому времени поголовно было яхрами. После того, как яхры ушли с Земли, Габов заселил освободившиеся тела какими-то сибирскими ментами, которые уже вторую неделю не вылезали из баров и борделей, что от них, собственно, и требовалось. Главное — чтобы под ногами не путались.
Пару дней назад я выразил удивление по поводу того, что Габов с компанией оккупировали банк, не имеющий к заводу вообще никакого отношения, и проигнорированы тела, регулярно появляющиеся на заводе по роду служебной деятельности.
— Все очень просто, — сказал Габов. — Лучше жить в отдельном доме за миллион евро, чем в двухкомнатной квартире. Мы тут обосновались всерьез и надолго. И мы не яхры, которым на Земле все равно, кем быть, потому что для них тут везде такая же дикость, как для нас в Африке.
Внешне нанозавод представлял собой нечто большое, бледно-розовое и аморфное — то ли студень, то ли большой кусок мяса. Оно плавало в воде грязно-зеленого цвета, от бассейна ощутимо пованивало серой. Только черти здесь ни причем, просто нанозавод предпочитает потреблять железо в виде купороса, при разложении которого сера и выделяется.
— Что будем делать? — спросил Габов, обращаясь к маленькому чернявому мужичку, в теле которого сейчас обитал самый главный специалист по нанотехнологии на Земле. — Когда ошибку исправите?
Мужичок скорчил расстроенную гримасу и развел руками.
— А зачем ее исправлять? — ответил он вопросом на вопрос. — Ошибка явно в управляющей программе, сама зверюга работает нормально. Я думаю, можно запускать копирование.
— Уверен?
— Уверен. Программа копирования досталась нам от яхров, в ней ошибок быть не должно. В худшем случае мы теряем три дня, но это маловероятно. А если мы начнем возиться с этими часиками, два-три дня потеряем уже наверняка.
— Хорошо, — сказал Габов. — Запускайте копирование.
Он отозвал меня в сторону от бассейна и спросил:
— Как у тебя дела? Когда программа будет готова?
— Где-то через неделю, вряд ли раньше, — ответил я. — Надо ее оттестировать как следует.
— А успеешь? — спросил Габов с сомнением.
— Успею, — ответил я. — Я выбрал самую простую модель компьютера, в ней вычислительный модуль построен как сеть одинаковых узлов, так что в программе надо отладить только один узел, а дальше все строится по аналогии. Собственно, в вычислительном узле я уже все отладил. Терминал для сетевого модуля возьмем стандартный, на основе йогурта, интерфейс с пользователем придется использовать тот, который разработали яхры. Главная проблема — интерфейс между вычислительным модулем и сетевым. Надеюсь, за неделю управлюсь. Нам от этого компьютера много не нужно, надо только, чтобы он смог подключиться к Сети и скачать оттуда аналогичную программу, только нормальную.
— А не стремно? — спросил Габов. — Вдруг там троян окажется?
— Да хоть сто троянов. Единственная задача этого компьютера — изолировать Землю от Сети. Даже если в нем будет троян, никто им воспользоваться не сможет. По любому, у нас нет другого выхода. Если начнем делать все идеально, провозимся до зимы.
— А так сколько провозимся?
— Ну… Неделя на программу, дня три компьютер будет изготавливаться, неделя на сборку и тестирование…
— Погоди, — перебил меня Габов. — Какая еще сборка?
— Компьютер будет собран из двух частей, — пояснил я. — Вычислительный модуль отдельно, сетевой — отдельно. Это технологически удобнее и еще пригодится, если вдруг его придется куда-то перевозить. Да, кстати, я загнал в программу конфигурацию с одним терминалом. Если нужно больше, придется кому-нибудь заказать схему разводки, она очень простая, ее можно на обычном заводе сделать, нечего эту каракатицу напрягать, — я указал пальцем в сторону бассейна.
— Хорошо, — сказал Габов. — Действуй. Помощь нужна?
Я пожал плечами.
— Да какая тут может быть помощь? Разве что с редкими металлами. Для вычислительного блока много платины нужно.
Дальше все произошло очень быстро, гораздо быстрее, чем это можно описать словами. В поле зрения промелькнуло что-то серое и стремительное (ворона? глюк?), Габов сбил меня с ног, обрушился на меня, придавил своим весом и поволок по каменистой земле. А потом я потерял сознание.
10
Вокруг было черным-черно, тело не ощущалось.
— Вудсток! — крикнул я и не услышал своего голоса.
Испугавшись, я открыл глаза и понял, что раз у меня есть глаза, значит, я нахожусь не на Вудстоке, а… где? Где я был в последний раз? Кажется, на Земле. Наверняка на Земле, небо перед глазами вполне земное. Но где же тогда мое тело?
Я попытался повернуть голову и снова потерял сознание. На этот раз от боли.
11
Вокруг было черным-черно, но тело ощущалось, я ясно чувствовал, как его трясет нервная дрожь. Ноги почему-то не тряслись, их вообще как бы не было.
— Он приходит в себя, — сообщил незнакомый женский голос.
Я открыл глаза и увидел незнакомую женщину в зеленой пижаме. Если верить сериалу «Скорая помощь», американские врачи носят такие пижамы вместо традиционных белых халатов. Надо полагать, французские врачи тоже переняли заокеанскую моду.
— Андрей! — крикнула женщина. — Уходи из этого тела немедленно. Тебе осталось несколько минут, потом оно умрет. Мы тебе ввели смертельную дозу адреналина.
— Зачем? — проговорил я непослушными губами.
— Затем, что ты нам нужен не в коме, а бодрый и здоровый, — ответила женщина. — Ты очень нам нужен. Габов погиб.
Мне показалось, что я ослышался.
— Что? — переспросил я.
— Габов погиб, — повторила женщина. — Уходи быстрее.
Я попытался глубоко вдохнуть, ребра отозвались острой болью. Блин! Если я сейчас потеряю сознание, это будет последнее, что я сделаю в этой жизни. Женщина права, уходить надо немедленно.
Я отдал Сети соответствующий приказ и сразу почувствовал себя лучше.
1
В Страсбурге произошло вот что. Истребитель «Мираж» взлетел с авиабазы по соседству, пролетел над Страсбургом и сбросил точно в центр бассейна небольшую фугасную бомбу с лазерным наведением. Бомба, к счастью, была чисто фугасная, без осколочного наполнения, иначе всех, кто собрался вокруг бассейна, положило бы на месте. А так два человека осталось в живых — я и один из молодых нанотехнологов. Точнее, остались в живых не люди, а личности — тела погибли после инъекции адреналина. Габова убило наповал, собственно, его тело меня и спасло, приняв на себя ударную волну.
Ознакомительная версия.
