class="empty-line"/>
ЯВЬ
Каждый выбирает для себя. И кому служить, и как использовать заработанный на службе отпуск. На этот раз, отправившись в Лондон, Марк решил соединить достоинства организованного туризма с преимуществами индивидуального. В британскую столицу он прилетел с группой туристов. В свободный от запланированных экскурсий день многие из его соотечественников, участников поездки, предпочли провести время на Оксфорд-стрит, в знаменитом торговом центре «Селфридж», где еженедельно делают всевозможные покупки и развлекаются, наблюдая за театрализованными и музыкальными представлениями, около трехсот тысяч жителей и гостей города на Темзе. А Марк вынырнул из подземки на Трафальгарской площади и вскоре оказался в Лондонской Национальной галерее. Иные предпочитают коллективные посещения музеев – с гидом, дающим пояснения на понятном языке. Но велика ли радость – увидеть больше, если, при этом, запоминается лишь немногое? «Галопом по Европам» – это не для того, кого интересует один, конкретный экспонат, возле которого можно постоять, сколько захочется, без необходимости догонять потом укатившееся дальше ядро экскурсионной группы.
Национальная галерея в Лондоне – это Иероним Босх, Эль Греко, Питер Пауль Рубенс, Франсиско де Гойя, Клод Мане, Огюст Ренуар, Винсент Ван Гог... Но нет, остановился Марк у картины художника Карло Кривели «Благовещение», которая была написана в 1486 году, в период творческой зрелости этого мастера живописи. Вот она, работа, о которой он читал и рассматривал укрупненные на интернет-сайтах фрагменты яркого полотна, с изысканностью рисунка и удивительной цветовой насыщенностью. Но чем же особо привлекло именно это произведение, когда рядом – творения художников с куда более громкими именами? Ответ прост: Марку очень уж хотелось увидеть, как выглядит в оригинале, а не на репродукциях, изображенный автором картины странный дисковидный объект в небе над городом Асколи, точнее – зависший низко над одним из городских кварталов. Взгляд Марка заскользил по лучу света, который испускает это небесное тело вниз. Луч, через небольшую и, в общем-то, неестественную брешь, как от точно наведенного лазера, попадает в комнату на первом этаже отделанного узорами дома, касаясь короны на голове главной героини полотна – Девы Марии. Мария преклонена перед аналоем, где лежит открытая книга, а ее руки молитвенно сложены на груди. Искусствоведы склонны видеть в световой нити и в голубе над Девой знаки ниспослания на нее Святого Духа. А на порталах Интернета, посвященных теме «НЛО в средневековой живописи», картине Карло Кривели дается иная трактовка. Солнечный диск талантливый художник нарисовал бы, как предполагается, по-другому. А запечатлел то, что, надо думать, довелось ему наблюдать, и, возможно, не однажды. И где это вы видели, чтобы от солнца к земле тянулся одни единственный луч? Ну, разве что первый – на утренней заре, или последний, перед тем, как светило скроется за горизонтом. Но у Карло Кривели действие происходит не на рассвете и не на закате, а среди дня. Так неужели на картине, и действительно, мы видим рукотворный летающий аппарат, с которого Марии посылается важнейшая информация, а ее корона – приемная антенна? В таком случае, понятным становятся смысл догмата о Вознесении героини в небесную славу телом и душой. Примечательно: по отношению к этому догмату используется и другой оборот: «Взятие Марии в небесную славу».
Марк смотрит на полотно неподвижным уже взглядом, и трудно понять, она ли гипнотизирует его или он ее. Физически он ощущает, что луч света, преломившись о корону Девы Марии, направляется вдруг в его сторону и с легким жжением проникает под кожу лба. И тут, неизвестно откуда, будто бы материализовавшись из воздуха, рядом с ним возникает ничем не приметный старик.
«In what language the mister prefers to communicate?» – обращается он к Марку по-английски, интересуясь, на каком языке господин предпочитает вести беседу. Причем звучит это так, словно человек этот готов вести разговор, по меньшей мере, на любом из сорока основных языков планеты Земля.
– А вы владеете русским? – интересуется Марк. Но вместо ответа слышит вопрос – уже на языке Пушкина, правда, с каким-то странным акцентом:
– Господин верит в реальность НЛО?
– В том, что их и не было, и нет, меня пока никто еще не сумел убедить.
– А знаете, почему ОНИ (мужчина указывает на потолок) с людьми Земли напрямую не контактируют?
– Не знаю. Наверное, у инопланетян, если они и вправду существуют, пока нет задания – вступать с нами в диалог. Один юморист тонко заметил: отсутствие контактов с нашей планетой из Космоса может служить самым лучшим подтверждением наличия внеземных разумных цивилизаций.
– В таком предположении есть своя логика, и оно отчасти верно. Живых существ в НЛО просто нет. Эти конструкции предназначены не для этого.
– А для беспилотного сбора разведывательной информации?
– ИМ (и снова жест – в сторону люстры) все об этой планете известно в малейших деталях.
– Какой же цели служат, в таком случае, присылаемые из далекого космоса летательные аппараты? Для чего они?
– А вам никогда не доводилось слышать музыку, которая льется с небес?
Последний вопрос оказался для Марка настолько неожиданным, что вынудил его прервать беседу.
– Это уже хорошо, что вы призадумались, – одобрительно кивнул старичок и с легкой улыбкой... исчез, будто испарился.
СОН
Сидя в кресле за массивным прямоугольным столом, судья-инквизитор медленно, страница за страницей, перелистывал дело схваченного в Севилье жителя Толедо, подозреваемого в ереси. Признать его виновным можно было, долго и не допрашивая: фактов, доказывающих грехопадение, вполне хватало, чтобы вынести вердикт. Но тем инквизитор и отличался от обыкновенного судьи, что должен был заглянуть в душу жертвы, выведать сокровенные мысли.
– Итак, Марко де Сантанель, добропорядочные граждане Толедо свидетельствуют, что покидая город, ты устроил прощальный ужин, как это делают иудеи перед дальней дорогой. Более того, они утверждают, что ты не только сам во время застолья вкушал вина, надавленного иудеями, но и угощал им гостей. Тем самым, ты нарушил параграфы «Эдикта». Если ты сейчас и раскаешься в содеянных тобою греховных делах, то и этого не будет достаточно. Прощения заслуживает только тот, кто готов назвать по именам всех знакомых и незнакомых грешников, известных ему. Но суд может избавить тебя от такой необходимости – при одном условии: ты, как на исповеди, расскажешь мне, откуда эта музыка, которую ты играешь для друзей и всех, желающих слушать. Сообщить суду всю правду в твоих интересах. Музыка эта завладела твоим разумом, и ты распространяешь ее, как опасную болезнь. С нею в людей вселяется дьявол. У сильных духом слабеет воля, а жизнь
