— Ну и славно, — усмехнулся Клэнси. — Пошли ко мне Стэнтона и Капроски. Пусть захватят свои рапорты. Нам надо немного поработать.
Он зашагал по коридору, беззвучно насвистывая мелодию в такт своим шагам. Он вошел в кабинет, запустил шляпу на шкаф, сел за стол и вежливо кивнул ожидающим его посетителям.
— Доброе утро, джентльмены.
— Где ты пропадал? — спокойно поинтересовался капитан Уайз. — Ты же сказал: в одиннадцать.
— Меня задержали, и я не мог ничего поделать, — беззаботно ответил Клэнси. — Мне надо было сгонять на Сентр стрит и получить там телетайп из Лос-Анджелеса, потом я заехал в казенный дом и потолковал там с братишками Росси. Между прочим, они не будут просить выхода под залог…
— Это еще почему? — нахмурился капитан Уайз.
— А они уже и так оба покойники, и знают это. А пока они сидят у нас, очень может быть — а это очень хлипкое «может быть», и они это тоже понимают, — у них есть какой-никакой шанс. А с синдикатом им ловить нечего. Это им тоже известно. Так что они сегодня изъявили готовность к сотрудничеству с правоохранительными органами. Кроме того, я там столкнулся с Чалмерсом и с ним мы тоже побеседовали. Он спросил… — В комнату вошли Капроски и Стэнтон, и Клэнси замолчал. — Здорово, ребята! Берите стулья, садитесь. — Он подождал, пока они сели, и продолжал: — Так вот я и говорю, Чалмерс попросил меня, чтобы мы в своих рапортах изложили все факты, которые позволили бы им предъявить братьям Росси обвинение по первой степени[5], однако при этом не выставляя мистера Чалмерса в слишком неприглядном виде. Мистер Чалмерс, должен особо отметить, был сегодня сама любезность — сладкий, как патока. Однако я ему объяснил, что окончательный рапорт со всеми формулировками зависит от вас, капитан. — Он взглянул на своего начальника. — Зависит от того, каким бы вы хотели видеть этот рапорт. Мы все собрались и можем начинать.
— Вы только послушайте его! — Капитан Уайз обвел присутствующих несчастным взглядом, точно прося защиты. — Каким бы я хотел видеть рапорт?
— Лихо! — сказал док Фримен, печально качая головой. — Так бы я охарактеризовал поведение лейтенанта Клэнси. Не говоря уж о том, что его можно было назвать «наглым». Я целый вечер таскаюсь за ним как собачонка — и стоило мне только на две минутки сбегать в туалет, как…
— Да! — Капитан Уайз устремил взгляд на Клэнси. — Какой еще рапорт? Я ведь даже не знаю, что произошло. Ты же сбежал сразу после ареста в порту… — Он поднял свою большую ладонь. — Знаю, знаю, что ты скажешь. Ты устал. Конечно, я знаю, что на причале мы взяли Джонни Росси. Конечно, я знаю, что Пит Росси спрятал разобранный дробовик в сумке, и его взяли в аэропорту. И конечно, я не сомневаюсь, что они убили супругов Реник — ты наконец-то соизволил сообщить нам, где найти их тела. Но как я могу кому-то что-то объяснить, если и сам толком не знаю, что вообще этому предшествовало?
Клэнси усмехнулся.
— Тебя я могу простить, Сэм. Но не дока. Он был в курсе всего с самого начала. Он-то должен был понять, что происходит.
— Кто? Я? — презрительно фыркнул док Фримен. — Вы ведь сами до всего додумались не сразу, а ведь вы детектив, а не я. Я врач. И у меня, кстати, полно работы сегодня. Так что давайте начнем.
— Верно, — согласился капитан Уайз. — Уже скоро обед. Начнем, пожалуй.
— Кстати, это тоже меня задержало, — сказал Клэнси рассеянно. — По дороге сюда я зашел в кафешку перекусить… — Он увидел, что лица капитана и доктора помрачнели. — Ладно. Я вам все изложу. С самого начала. Док может подтвердить известные ему факты, а Капроски и Стэнтон изложили все в своих рапортах. Потом я сведу все вместе и позднее передам тебе полный отчет, Сэм… капитан.
— Хватит болтать, — сказал Сэм Уайз сердито. — Скажи что-нибудь путное.
Клэнси не спеша достал сигарету, сунул в рот, закурил. Потом бросил спичку в пепельницу, взял карандаш и начал вертеть его в пальцах.
— Итак, рассказываю. Начнем с Лос-Анджелеса, с братьев Росси… Итак, братья Росси доили потихоньку синдикат и заначивали деньги в разных странах, откладывая себе на черный день — на тот день, когда закон-таки настигнет эту прибыльную организацию. Или на тот день, когда им придется отойти от дел, что особого восторга и синдикате не вызвало бы. А может, они просто не могли смотреть спокойно на эту зеленую реку, текущую сквозь их пальцы. И у них зачесались руки. Не знаю. В любом случае они тайком гребли под себя. Судя по тому, что мне вчера рассказал Порки Фрэнк, они этим промышляли уже довольно давно. Ну и как оно обычно бывает, в бухгалтерию синдиката в конце концов поступила информация. Бухгалтеры заинтересовались тем, что теория вероятностей внезапно дала сбой в Калифорнии: поступления оттуда вдруг стали куда меньше, чем рассчитали их математические гении. И они устроили тотальную проверку. И вот в одно прекрасное утро братья Росси просыпаются и видят, что над ними вдруг сгустились тучи и сверкает молния.
— Ты давай говори попроще, — сердито вставил капитан Уайз, — а не разливайся соловьем.
Клэнси довольно усмехнулся.
— А в это самое время в салон красоты отеля «Дрейк» — там жил Джонни Росси — устроилась новая маникюрша, и вот однажды утром он вызывает ее в свои апартаменты. Она делает ему маникюр и в процессе выстригания заусениц полушутливо замечает, что он — вылитый ее муж!
Все внимательно слушали.
— Который и был изображен на фотографии, полученной по телетайпу? — заметил капитан Уайз.
— Именно! Я вдруг вижу перед собой лицо человека, с которым лично встречался в отеле «Фарнсуорт». — Клэнси уже не улыбался. — Конечно, я должен был сразу обо всем догадаться и без этой фотографии, но — не догадался. Итак, у Джонни Росси возникает потрясающая идея. Он садится обмозговать это дело со своим старшим братом Питом и говорит ему примерно следующее: «Вот решение нашей проблемы. Нам теперь надо сделать так, чтобы всю недостачу свалить на меня и после этого убрать меня со сцены. С тебя снимут подозрения. А когда все уляжется, я уже буду в Европе с нашими денежками». Но человеком, которого надо было убрать со сцены, оказался, конечно, Альберт Реник, невинный торговец подержанными автомобилями, муж нашей маникюрши.
А он вскоре опять вызывает к себе маникюршу, и пока девочка приводит в порядок его пальцы, он ей говорит: «Знаешь, я хочу познакомиться с твоим мужем. Может, я сумею ему чем-нибудь помочь…».
Стэнтон не удержался.
— Неужели она оказалась такой дурой, что поверила, будто бандюга Росси раздает премии направо и налево?
— Я не сказал, что она была дурой, — возразил Клэнси. — Давай скажем так: она была неопытна. Во всяком случае, она посчитала, что ничего опасного нет в том, если она представит своего мужа важному джентльмену, живущему в дорогих апартаментах отеля «Дрейк», который готов сорить деньгами. И вот, когда Росси остался с мистером Реником наедине, он сделал ему простое предложение: либо ты будешь моим двойником и получишь кучу денег, а когда все закончится, преспокойно отправишься с женой в Европу, либо — может так выйти, что твоя жена случайно отравится мышьяком…
Капитан Уайз пристально посмотрел на посерьезневшего лейтенанта.
— И у тебя есть доказательства, что все так и было? Или это только твои догадки?
— Я могу доказать многое, — сказал Клэнси жестко. — Вчера вечером я встречался с Порки Фрэнком и могу сказать, что его беспроволочный телеграф уже работает круглосуточно… Между прочим: если бы Порки сделали президентом компании «Эй-Ти энд Ти», я бы вложил в их акции все свои сбережения до последнего цента… — Он обвел всех ироническим взглядом. — И еще я умудрится выжать кое-что из братьев Росси. — Он постучал по принесенному им конверту. — Еще я получил массу интересного из Лос-Анджелеса. Я уверен: она и не подозревала, что на ее мужа надавили, но знала, что ни под каким видом не должна никому ничего говорить о благодеяниях Росси. Она и не говорила — ни в салоне красоты, ни соседям. Но не удержалась и рассказала своим родителям, что они с Альбертом уезжают в Европу и что это путешествие — вознаграждение за услуги, которые Альберт оказывает богатому постояльцу отеля «Дрейк». В конце концов путешествие в Европу, хотя и на торговом судне, для нее было целым событием в жизни.
Он вмял сигарету в пепельницу и остановился в ожидании комментариев. Все молчали, он продолжил:
— Итак, они прибыли в Нью-Йорк, и мистер Реник был тщательно проинструктирован относительно роли, которую ему предстояло сыграть. Конечно, это было легче, чем заучить пьесу Шекспира, потому что от него требовалось одно: молчать. От него требовалось только быть похожим на Росси, а это было нетрудно, потому как он был таким с рождения. Операция началась: операция «Подставное лицо» Энн Реник, в предвкушении сказочного путешествия, уже получила паспорта в Калифорнии и по прибытии в Нью-Йорк первым делом позвонила в турагентство и заказала билеты на сухогруз. Она считала, что они с мужем воспользуются этими билетами, но Росси-то знал, что ими воспользуется он со своей невысокой, но фигуристой блондинкой-подружкой.
