Ознакомительная версия.
Как ни странно, прелат спокойно воспринял резкую перемену темы.
– Вы пришли за «синдином»?
– Да.
– Сколько вам нужно?
– А сколько у вас есть?
– Все запасы мира.
– Они мне нужны.
– Вы не унесете.
Алый кот зевнул. Или улыбнулся.
– Мне нужна формула.
– Формула у вас есть. «Синдин» исследован вдоль и поперек.
«Он верно подметил мою ошибку. Получается, с храмовниками можно говорить как с обычными людьми».
Сорок Два усмехнулся:
– Мне нужна технология.
– Вы ее не поймете.
– Почему?
Глаза прелата стали медленно менять цвет. Черное отступало, превращаясь в насыщенный синий.
– Понимание возможно лишь на пути Истинной Эволюции.
– Так не бывает.
– Формула известна, – отстраненно ответил Туллиус. – Воспроизведите «синдин».
– Пытаются постоянно.
– Те, в ком нет понимания. Те, кто не идет по пути.
– То есть произвести «синдин» можно только в Храме?
– Мы используем термин «сотворить». – Танг поднялся, оставив алого кота в кресле, сделал два шага, словно разминаясь, и остановился, стоя вполоборота к Сорок Два. – «Синдин» – кровь Милостивого Владыки. Он дарует ее миру, и если вы хотите про-из-во-дить «синдин», вам нужен бог.
Сорок Два понял, что услышал искренний ответ, что стал первым не храмовником, которому честно рассказали, что есть «синдин». Без подробностей, но достаточно полно. Сорок Два понял, но тут же махнул на это понимание рукой. Производят «синдин» или творят – не важно. Религиозную чушь оставьте для внутреннего употребления, ребята, мне нужна конкретная вещь – технология. А ее секрет, судя по всему, известен лишь Владыке да нескольким особо приближенным прелатам.
– Досточтимый Танг, рано или поздно вам придется раскрыть секрет «синдина», – тщательно подбирая слова, произнес Сорок Два. – У вас нет выхода. Мир изменился, теперь это мир «синдина». Не все это еще поняли, но для вас, для Мутабор, плохо, что это уже поняли в СБА. Моратти начал охоту. Сейчас я расстроил его планы, но он не отступит и обязательно добьется своего. Он докажет, что вы производите «синдин», и тем выкрутит вам руки. Нет необходимости менять цвет глаз, чтобы понять это.
Сорок Два рассчитывал, что храмовник продемонстрирует хотя бы видимость беспокойства, хотя бы на словах… но ошибся.
– Вы можете избавить нас от преследования СБА? – равнодушно осведомился Тунг.
– Нет.
Прелат вернулся в кресло, заставив алого кота недовольно выгнуть спину.
– В таком случае к чему столь длинная речь? Вам нужен «синдин», но вы не можете за него заплатить. У вас нет ничего, что было бы интересно Мутабор.
– СБА…
– У СБА тоже нет ничего, что было бы интересно Мутабор.
– Моратти вас уничтожит.
– Моратти всего лишь человек.
– Он настроит против вас мир!
– Мир умирает.
Ну как говорить с таким придурком? Как его убеждать? Да и можно ли убедить того, кто свято верит в свою правоту? В любом случае нужно попытаться.
– Я знаю, вы меня презираете. Возможно, не считаете человеком, – со всей доступной ему проникновенностью произнес Сорок Два. – Вы создали религию, вы верите в Милостивого Владыку, это ваш выбор. Я не принимаю путь Истинной Эволюции, но отношусь к нему с уважением. Вам может показаться странным, но я уважаю чужие взгляды. Я вижу, что вы полностью осознаете происходящее. Вы, как и я, понимаете, что мир, который мы знаем, умирает. Он задыхается, стоя на месте, ему нужно обязательно идти вперед, и «синдин» – это плот, который позволит нам не утонуть, а выплыть в будущее. Помогите мне построить новый мир.
– Мир наркоманов?
– Что?
Глаза прелата стали алыми, под цвет шерсти его любимца, но голос остался спокойным, в голосе не отразились бушующие внутри Туллиуса чувства.
– Вы когда-нибудь задумывались над тем, куда ведете своих последователей? Какое будущее вы им уготовили? Сейчас я не рассматриваю сам безумный факт слияния человека с сетью, проповедуемую вами оцифровку души. Это тема для отдельного и глубокого разговора…
– Вы тоже не напоминаете тварь божью, – резко бросил Сорок Два. – По крайней мере, ту, что задумывалась изначально.
Предупреждение прятки…
«Да плевать на предупреждения! Я не собираюсь молчать!»
– Откуда вы знаете, что было изначально? – Прелат рассмеялся. – Не бойтесь, я не обиделся. Вы не произнесли ничего такого, чего бы я не ожидал от вас услышать.
Но выпученные глаза были уже не просто алыми – пронзительно алыми. В них горел весь огонь Мутабор.
– Куда вы идете? Какой мир строите? Мир «синдина»? Хотите всех посадить на иглу? А вы подумали, куда в итоге придете? В какой водоворот затащит вас этот плот? Что будет потом? И еще один вопрос: если вы хотите построить мир «синдина», какая мне разница, кому отдать технологию, вам или СБА? Результат будет одинаков.
– Верхолазы будут править…
– Верхолазы будут править до тех пор, пока не посадят на «синдин» критическое число людей. Потом случится революция, и наступит столь вожделенный вами новый мир: «синдин» для всех, «поплавки» для всех, сеть для всех.
– Эпоха Цифры!
– Но не вы будете ее пророком.
– Я или не я – не важно. Главное, что новый мир наступит.
Сорок Два очень хотел, чтобы его голос прозвучал уверенно. И у него получилось. Прелат чуть склонил голову – знак уважения? И глаза его вновь стали черными. Однако следующая фраза прозвучала очень резко:
– Вы не задумывались, почему покашливает Пума?
– Откуда вы знаете?
«Откуда он вообще знает Пуму?»
– Ее убивает «синдин». Примерно десять процентов людей к нему не восприимчивы, им никогда не стать частью вашего нового мира. Примерно двадцать процентов реагируют на него как на стандартный наркотик, «синдин» туманит их разум так, что им никогда не слиться с сетью. Кайф важнее Цифры.
– Я знаю.
– Все остальные, то есть семьдесят процентов людей, способны принять троицу Сорок Два. Но есть проблема: организм каждого десятого начинает разрушаться. Это очень медленный процесс, незаметный. Клетки гибнут, и даже мы не в состоянии предсказать, где именно «синдин» нанесет удар: сердце, печень, легкие, мозг…
– «Синдин» вызывает рак?
– Нет. Рак диагностируется и лечится. «Синдин» разрушает организм, симптомы проявляются только на последней стадии, когда спасти пациента уже невозможно, а до тех пор – редкое покашливание.
«Это ложь! Ложь! Ложь!!»
– Противоядия не существует, и, даже прекратив прием «синдина», Пума не спасется.
«Ева умирает… Верная, любящая Ева… Ложь! Ложь!!»
– Вы готовы заплатить такую цену за новый мир?
– Я вам не верю, – хрипло произнес Сорок Два. Губы дрожат, пальцы рук вцепились в подлокотник. – Я вам не верю!
– Мы экспериментируем с «синдином» почти сто лет.
– Он появился на рынке не так давно.
– Он появился тогда, когда мы этого захотели.
«Появился и принялся убивать людей. Еву… Любой наркотик убивает! Подожди! Прием можно контролировать! Можно! Я колю «синдин» уже много лет, и я в норме! Но если он убивает… Убивает Еву…»
– «Синдин» помогает перейти на другой уровень. Он нужен только один раз, но в больших количествах. Злоупотреблять им нельзя.
– В больших количествах? От передозы умирают!
– Разработайте технику, – с издевкой предложил прелат. – Вы ведь пророк.
Но Сорок Два не услышал.
– Зачем же вы его запустили? – Яростный взгляд в бесстрастные черные кругляши. – Зачем открыли ящик Пандоры?
– Может, для того, чтобы явились вы?
– Чтобы создали новую религию?
– Чтобы помогли миру умереть.
«Он спятил! Он спятил! Не слушай его!»
– Дайте мне технологию!
– Нет.
И стало ясно, что решение окончательное. Что смысла в их встрече не было: Мутабор не собирался делиться секретами. Тогда для чего прелат согласился принять его?
– Ищите другой путь, Человек, Который Сменил Имя На Цифру. Не превращайте последователей в наркоманов. Они вам верят, они идут за вами, не убивайте их. Ищите другой путь.
«Но технологию он не даст. Не даст технологию. Не даст!» Вот о чем думал Сорок Два. Только об этом.
* * *
Территория: Европейский Исламский Союз, Антверпен
Тайная база dd
Animantia quaedam animum habent, quedam tantum animam[11]
«Чертовы полицейские!» Такой была первая мысль после пробуждения.
Крюгер вспомнил, что выбрал переулок, вспомнил, что побежал, споткнулся и покатился по асфальту.
«Больно!»
Лицо разбито, но это ерунда. Нужно бежать! Нужно уйти! Спецназ на хвосте… Но почему не слушаются руки? И ноги? Что мешает?
В этот момент Ян понял, что глаза закрыты.
Реальность навалилась сразу: глаза закрыты, а тело расслаблено. Тело лежит на чем-то мягком, не на асфальте. Пальцы не сжимают рукоять «дрели».
«Я влип!»
И открывать глаза расхотелось. Крюгер догадался, что увидит, и от этой догадки внутри стало холодно.
Ознакомительная версия.
