Ознакомительная версия.
Настоящий добывающий комплекс, – подумал Кирсанов, испытывая все больше уважения к девушке, сумевшей организовать подобное производство среди вечных льдов.
…
Посадка прошла на удивление плавно. Флайбот, управляемый твердой рукой Клейн, сел точно в центре размеченного круга, и сегмент плиты под ним тот час же подался вниз, опуская прибывшую машину на уровень, где брал начало наклонный тоннель.
– Прилетели. – Раздался из-за перегородки комментарий Герды. – Сейчас нам перестоит около часа езды по тоннелю, и прибудем на уровень буровых установок.
Ничего особенно примечательного Ивану Андреевичу рассмотреть не удалось.
– Что-нибудь наблюдаешь, Саша? – обратился он к Трегалину
– Пока ничего интересного. – Александр на миг прикрыл глаза. – Обычная инфраструктура добывающего комплекса. – Пожал плечами он. – После того, как спустимся к подножию ледника, нужно будет удалиться в сторону километров на пятьдесят, чтобы избавиться от фонового излучения энергосистем буровых платформ. Только тогда я смогу без помех сканировать ледовые массы.
Настоящее. Окраина скопления О'Хара. Первый энергоуровень гиперсферы. Район дрейфа КРК «Антропос».
Первым в точку сбора прибыл Кирсанов, но без своих постоянных спутников он не мог радикально повлиять на ситуацию, потому его прилет вызвал глухое непонимание со стороны командира «Антропоса».
Теперь к шлюзовой палубе КРК осторожно приближался еще один небольшой корабль.
Маневрирование в гиперсфере и процедура стыковки малотоннажного транспорта с картографическим крейсером заняли около часа. Пока шло сближение, Иван Андреевич прохаживался по площадке предшлюзового накопителя. Он размышлял, нетерпеливо поглядывая на индикационные сигналы, отражающие текущий статус процесса стыковки.
Наблюдавший за ним капитан «Антропоса» пребывал в явном недоумении. Конечно, оспаривать приказы Фредерика де Ритторена он не собирался, но что, мрак его раздери, может сделать в сложившейся ситуации сухопарый старик? Кто он? Светило от науки? Высокопоставленный чиновник? Агент флота Конфедерации Солнц? Где его интерес, и какую помощь он сможет оказать в разрешении нештатной ситуации?
Одни загадки. Шелтон не любил неопределенности и, если поначалу реакция специализированных кибернетических подсистем была вполне адекватна сложившейся обстановке, то последующие действия, продиктованные волеизъявлением конкретных людей, уже не казались ему столь целесообразными.
Посмотрим, кто прибудет на малом корабле.
…
Иван Андреевич продолжал неторопливо прохаживаться по площадке предшлюзового накопителя.
В отличие от капитана Шелтона, Кирсанов полностью представлял себе реальную степень возникшей угрозы. Более того, он понимал, что силовые методы разрешения ситуации вряд ли оправданы. Конечно, в определенных кругах настаивали на проведении крупномасштабной войсковой операции с привлечением ударных сил флота, но… рано. Еще не исчерпаны шансы, надежда теплиться, пусть она слаба, призрачна, но легких путей никто и не предполагал.
Кирсанов поежился.
Воздух в районе шлюзов холодный, бодрящий, пробирающий ознобом, конденсат подле внутренних люков образует тонкий налет замысловатых узоров инея.
Сколько еще ждать?
Цифры на индикационной панели уже начали обратный отчет. Примерно через минуту переборки и палубы «Антропоса» передали легкий толчок и короткую вибрацию, сопровождавшие процесс причаливания. Томительное ожидание достигло своей наивысшей точки, теперь до встречи осталось меньше минуты и, в такт убегающим мгновеньям, Кирсанов вновь и вновь переживал события четырехлетней давности, равно как и их внезапный рецидив.
Не все потеряно. Не все. – Мысленно повторял он.
Внутренний люк шлюзовой камеры номер три, наконец, дрогнул и начал движение в сторону.
Злобно взморгнул красный предупреждающий сигнал, но он тут же сменился на изумрудную искру индикации, означавшую, что процесс шлюзования завершен в штатном режиме.
Учитывая что «Антропос» по-прежнему пребывал в пространстве аномалии космоса, в пределах первого энергоуровня гиперсферы, то мастерству пилотов и надежности автоматики оставалось лишь мысленно аплодировать.
Люк полностью уполз в толстую переборку, и на пороге переходной камеры в сопровождении двух офицеров корпоративного флота появилась Герда.
Ее осунувшееся лицо хранило неизгладимый отпечаток пережитых за последние месяцы многократных стрессов. Казалось, на нем живут только глаза, чей лихорадочный блеск выдавал далеко не стабильное внутреннее состояние исхудавшей, практически изможденной девушки.
Иван Андреевич поторопился к ней навстречу, она заметила Кирсанова, остановилась, а он, подойдя, отеческим движением обнял ее за плечи, заглянул в глаза, ощущая холод ее ладоней, легкую дрожь в пальцах.
Нет, пара дней проведенных на золотых пляжах Коллио не смогли вернуть ее лицу здорового румянца, как не добавили душевного равновесия, скорее напротив лишь усилии внутреннее напряжение из-за прерванного мнемонического контакта
– Ну, здравствуй. – Кирсанов поздоровался так, словно они не виделись, как минимум, несколько лет.
Герда доверчиво прижалась к нему.
– Как хорошо, что вы здесь, Иван Андреевич.
– А как же иначе? – Он внимательно, пристально посмотрел ей в глаза. – Неужели думала, что оставлю тебя одну?
– Привыкла уже не верить в хорошее… – Негромко ответила Герда. – Надежда не умирает последней, Иван Андреевич… Она исчезает… со временем.
– Все так плохо в твоем понимании?
– Напротив… – Герда не ощущала холода, но поежилась. – Есть шанс, вы же знаете. Теперь, когда известно место, можно все проверить… По-настоящему проверить. – Последняя фраза далась ей с трудом. Было понятно: что бы ни говорила Герда – она отчаянно надеется на чудо, так же сильно боится, что его не произойдет
– Разумеется, теперь мы все узнаем наверняка. Не скажу, что будет легко, но…
Герда мягко, но непреклонно остановила его, просто приложив палец к своим губам.
– Не нужно лишних слов. – Прошептала она. – Мне все равно, сколько шансов нам отведено теорией вероятности. – Ее запавшие глаза, обрамленные темными кругами, блеснули. – Я чувствую, что это он. Иначе все, происходящее со мной, придется признать не эмпатией, а помешательством.
Герберт… Кирсанов мысленно несколько раз повторил знакомое имя, в который уже раз пытаясь ответить на один и тот же вопрос: – Мог ли он выжить?
– Если это не он, значит, я просто сошла с ума. Но ведь факты косвенно подтверждают переданную мной информацию?
– Не косвенно. Прямо подтверждают. – Ответил Кирсанов. – Система двойной звезды в облаке планетарной туманности. Сам объект пока не обнаружен, но «Антропос» едва сумел избежать огневого контакта с малыми кораблями. Ошибиться практически невозможно. Это были три «Х-страйкера», в сопровождении веретенообразных штурмовиков. Магнитные маркеры «Х-страйкеров» полностью совпадают с маркировкой, предоставленной службой собственной безопасности корпорации «Новый Свет». Теперь понимаешь, почему я так срочно вызвал тебя?
В глазах Герды, вопреки ее собственным словам, медленно, но явно разгорался лихорадочный огонек возродившейся надежды.
Год мучений, страшное самопознание, где крупицы истины приходили на границе жизни и смерти, прожит не зря. Она не сумасшедшая.
– Герберт жив… Я верю в это. Иначе не прилетела бы сюда. – Тихо, но твердо подытожила девушка.
* * *
Система Эригона. Четыре года назад. Борт неопознанного транспортного корабля…
Система Эригона, расположенная на границе рассеянного звездного скопления Центральных Миров, долгое время относилась к разряду стратегически-важных. Фактически тут проходила граница между корпоративной Окраиной и «старыми колониями», образующими костяк Конфедерации Солнц, однако после Семидневной Войны с расой Харамминов и открытия шарового скопления О'Хара[14] очаг напряженности между окраиной и Центром человеческих миров угас сам собой.
В современности из системы Эригона были убраны все военно-космические базы, ибо теперь форпосты человечества основывались на границе с шаровым скоплением звезд, обнаруженным в глубинах Рукава Пустоты[15].
Контроль над внутрисистемным пространством Эригона сначала ослаб, а затем исчез вовсе вместе с военным присутствием Флота Конфедерации.
Теперь только гражданские диспетчерские станции осуществляли наблюдение за энергетически выгодными точками гиперсферного всплытия. В их функции входили лишь стандартные операции навигационного сопровождения заранее известных межзвездных рейсов. Конечно, на борту станций имелась аппаратура экстренного действия, способная контролировать все внутрисистемное пространство, но упомянутые комплексы включались только при получении сигнала бедствия.
Ознакомительная версия.
