Прелаты повернули головы и напряженно следили за путешествием.
Десять шагов. Одиннадцать. Двенадцать…
Прелаты знали, ЧТО должно произойти, и хотели увидеть чудо своими выпученными глазами.
Двадцать три шага. Двадцать четыре…
– Аве син у кара, – прошептал Минг.
И в тот же миг Патриция исчезла. Растворилась посреди лежащих на полу белых камешков.
– Где она?
– Не волнуйтесь, господин главный инженер, Патриция скоро вернется, – с улыбкой пообещал Мишенька.
Ганза взлохматил рукой волосы.
Они наблюдали за происходящим через панорамное окно Оперативного центра, только они – все остальные сотрудники оставались на рабочих местах. Ганзе, по большому счету, тоже не следовало видеть запретное, но он настоял, и Мишенька не стал отказывать. Ганза лучше всех знал, что они собираются сделать, однако знание его было однобоким: формулы и графики, чертежи и расчеты сил. Пришло время увидеть полную картину.
– Это фокус? Обман зрения?
– Поскольку для меня очень важно ваше психическое здоровье, господин главный инженер, то вынужден подтвердить: да, обман зрения. Фокус.
«Что скажешь, гений? Полезешь дальше или отвернешься, не желая отказываться от привычного фундамента?»
Полез.
– А на самом деле? – хрипло спросил Ганза.
– На самом деле в настоящий момент Патриция находится между Средним и Верхним миром. Добивается разрешения на нашу маленькую затею. Доказывает, что мы сильны не только формулами.
Патриция исчезла, на глазах растворилась в воздухе, ушла.
Ганза потряс головой. Подумал, но углубляться в подробности не стал. Спросил только:
– Что будет, если нам не дадут разрешения?
– Все взорвется.
– Черт!
– Не волнуйтесь, господин главный инженер, у нас отличные связи.
Оказывается, любимый ученик Мертвого умеет шутить!
Ганза хмыкнул.
– Как долго продлится путешествие?
– Никто не знает, поскольку это зависит от многих факторов. Но Станцию мы сможем запустить только после возвращения Патриции. – Щеглов посмотрел на часы: – Надеюсь, мы продержимся.
– А этот камень и есть обещанный вами стабилизатор, который удержит энергетический столб? – лохматый кивнул на алтарь.
– Совершенно верно.
– Не верится.
– Скоро вы сами во всем убедитесь, господин главный инженер. – Щеглов помолчал. – Штурм начался, Чайка неподалеку. Согласно плану вы должны встретить его лично.
Где-то между вторым и третьим периметром и в тот самый момент, когда туда, возможно, прилетят крылатые ракеты. Или спрыгнут десантники. Или прорвется толпа «зеленых»…
Ганза поежился.
– Не волнуйтесь, господин главный инженер, вас будут сопровождать прекрасно обученные профессионалы, а маршрут тщательно продуман. Вам ничего не грозит.
– Я понимаю… – промямлил Ганза.
На самом деле гения волновали не столько ракеты или вражеские солдаты, сколько сопровождающие его обученные, мать их, профессионалы. Ганза понимал, что в случае непредвиденных обстоятельств именно они пустят ему пулю в голову. Они, а не вражеские десантники.
И Мишенька догадался, что тревожит лохматого. Квадратные стекла очков блеснули, на губах заиграла легкая усмешка.
– Видите моих телохранителей, господин главный инженер?
Ганза машинально повернул голову и посмотрел на двух здоровяков, застывших у дверей Оперативного центра.
– Да, разумеется.
– В отношении меня существуют аналогичные инструкции, господин главный инженер: если Станция падет, все, кто владеет информацией, будут убиты.
– Даже вы? – Ганза растерялся. – Но как…
– Идите встречайте Чайку, господин главный инженер, – ровно закончил Мишенька. – У нас чертовски много дел и чертовски мало времени.
* * *
Территория: нейтральные воды
Баренцево море
Авианосец «Зенг Хе»
Точка невозвращения
Приказы от политического руководства адмиралы получили практически одновременно, с разницей в пять минут. И приказы эти оказались одинаковыми.
«Действовать по плану „Северный орел“».
Точка.
К чему лишние слова, если все давно решено и обговорено? Если лучшие штабные офицеры проработали каждую деталь совместной атаки на Станцию? Если цели ракетного удара определены, а время отправки первых штурмовых команд выверено до секунды?
План «Северный орел». Отмашка дана.
Техники торопливо поднимали на палубу тяжелые вертолеты, десантники нетерпеливо переминались, ожидая приказа к началу посадки.
– Атакуем, товарищ адмирал?
– Атакуем, – кивнул Бодуань. – Наконец-то настоящее дело.
Как и любой вояка, старый адмирал боялся только одного: что в последний момент политиканы уломают верхолазов и тщательно подготовленный штурм сорвется. А потому сейчас чувствовал себя как никогда хорошо.
Война!
С палубы подошедших неделю назад авианосцев «Неру» и «Ахмет Керим» один за другим поднимались истребители. Отрезать проклятого Мертвого от спутников не получилось, на Станции уже знают о начале операции, и самолетам предстояло обеспечить господство в воздухе. Ликвидировать те истребители противника, которые успеют подняться.
– Спутниковая разведка докладывает, что к Станции приближаются вертолеты русских. По нашим оценкам, два десантно-штурмовых полка.
– Отлично!
– Отлично? – удивился Ли.
– Ракетный удар не сможет уничтожить всех защитников Станции, так что лишнее мясо на передовой не помешает. – Бодуань усмехнулся. – Два полка русских существенно снизят наши потери.
Тем временем первый вертолет оторвался от палубы и направился к берегу. За ним последовал второй, третий… А в небе уже виднелись машины индусов, европейцев и вудуистов.
Флотилия отправила десант. А вскоре ударит ракетами, с таким расчетом, чтобы последняя из них взорвалась за три минуты до появления у Станции вертолетов с солдатами.
План «Северный орел» был продуман до мелочей.
* * *
Территория: Россия
Научно-исследовательский полигон «Науком» № 13
Кодовое обозначение – «Станция»
Хаосовершенство
Второй периметр продержался дольше, но все равно пал.
Три ряда колючей проволоки, ежи, ров, беспощадные струи водометов, облака слезоточивого газа, светошумовые гранаты, «липучка» и плотный огонь из травматического оружия – ничто не могло остановить разгоряченных фанатиков.
На первом периметре толпа поредела несильно, ко второй линии подошла разогнавшаяся, видевшая бегство безов, а потому – неудержимая.
Первые ряды споткнулись на рву – задние продолжали напирать. Первые врезались в колючую проволоку – задние продолжали напирать. Первые легли под выстрелами, упали в склеенной одежде, хлебнули холодной воды, оглохли и ослепли – задние продолжали напирать.
Не штурм, совсем не штурм, а тупое движение позабывшего об инстинкте самосохранения стада, остановить которое можно только кровью.
При строительстве Станции были предусмотрены три Оперативных центра, в каждом из которых мог быть развернут штаб коменданта. Один находился в Теплом Доме и считался основным – именно из него осуществлялось повседневное управление. Второй, резервный, обустроили в зарытом под штаб-квартирой СБА бункере, способном выдержать прямое попадание ядерной бомбы. Однако Мишенька выбрал третий, находящийся в Главном Энергоблоке и объединенный с Центром управления Станцией. Выбрал потому, что хотел своими глазами наблюдать идущую в купольном зале церемонию, однако в настоящий момент был полностью сосредоточен на поступающих докладах.
– Пять минут до высадки русских!
Транспортные вертолеты противника – простые точки на мониторе – стремительно приближались к первой линии обороны. Данные радара дублировала прямая трансляция со спутника, но и без этой информации было ясно, что русские «толстяки» выбросят десант там, где фанатики из «Остановим Ад!» разнесли железнодорожные ворота. Подлетать ближе не рискнут.
– Атакуем? – негромко спросил Прохоров. – Они идут без прикрытия, наши истребители перещелкают их, как уток.
– Что даст русским повод начать полномасштабные боевые действия.
– А сейчас они развлекаются?
Мишенька покачал головой.
– Леша, я понимаю твои резоны и полностью с ними согласен, но мы обязаны до последнего играть невинную жертву. Мы подверглись коварному нападению, мы защищаемся. Так что не будем портить имидж. – Короткая пауза. – Прикажи ПВО открывать огонь только в том случае, если русские пересекут первый периметр.
– Массовый старт вертолетов с флотилии!
– Отправьте официальный запрос по открытому каналу связи, – распорядился Щеглов. – Как только русские десантники начнут высадку, сообщите всему миру, что мы подверглись атаке. Предупредите, что мы будем рассматривать все военные летательные аппараты как враждебные.
