вырабатывать гибберлин для ускоренного роста, а после того как я появился на свет, то мог видеть перед собой только одну цель: плодиться, размножаться и образовать новую религию. Береника боппер, она работает в гидропонных фермах, где выращиваются искусственные человеческие органы; она и ее сестры поработали над моей ДНК и, изготовив яйцо, поместили его развиваться в матку Деллы Тейз, моей матери. Я человекобоп – понимаешь, что это значит? Основной проблемой Береники и ее сестры Улялюм было научиться разворачивать спирали белков, но когда им в руки попал этот наркотик, слив, им удалось добиться желаемого, они развернули ДНК и РНК, записали в их структуру свою информацию и свернули обратно. При помощи гибберлина я и мои девятидневные сыновья сможем производить на свет по десять детей ежемесячно, что даст через девять месяцев потомство в числе десять в девятой степени, а десять в девятой и есть миллиард, а через девять месяцев наступит октябрь, вот и получится, как я и говорил, – к осени нас будет миллиард.
– Ты действительно спятил. И твоя Береника тоже сумасшедшая, если надеется, что ее план сработает. Но ты что-то говорил о моем деде?
– О твоем деде? Тебе интересно будет это узнать – завтра ты сможешь с ним повидаться, он прилетит сюда, на Землю, вместе с Береникой. Тебе представится отличная возможность сказать им, почему и в чем именно они ведут себя как сумасшедшие, если у тебя еще будет желание это сделать. Я уверен, что им тоже будет очень приятно пообщаться с тобой. А пока давай не будем больше спорить. Приехали – дом Сюзи.
Взвизгнув тормозами, Мэнчайл остановил «дузер» у тротуара и грациозно выпрыгнул из машины.
– Давай вылезай поскорее, дядя Вил, брось грустные мысли и насладись жизнью, пока есть возможность.
Сюзи встретила их на пороге. Вечеринка уже была в полном разгаре – вовсю работали два бара, на столиках у стен были приготовлены канапе и серебряные подносы с наркотиками. Живой техносаксофонист азартно джемовал под старые записи классики R&B. В гостиной Вилли был единственным, на ком не было вечернего туалета; он был одет в свою обычную одежду: джинсы, кроссовки, фланелевая рубашка и свитер. Но представляя присутствующим Вилли, Мэнчайл рекомендовал его как непризнанного гения, так что подобное одеяние было воспринято как само собой разумеющееся. Что бы Мэнчайл ни говорил, все с готовностью с этим соглашались.
– Я знакома с твоим дядей, Джексоном Тейзом, – сказала Вилли Сюзи Пиггот. – А сам ты – внук Кобба Андерсона, верно?
Неловкая и страшненькая, Сюзи в то же время была подтянутой и загорелой, и в ней чувствовался дух той изысканной ухоженности, свойственной только очень богатым людям. В ее глазах светился ум, а улыбка сияла беспечностью. Она была беременна, и ее большой живот выпирал вперед огурцом.
– Мэнчайл обещал, что доктор Андерсон специально прилетит в Луисвилль на его выступление… но с ним никогда не поймешь, когда он обманывает, а когда нет. По-моему, я где-то слышала, что Кобб давно умер. Ты давно знаешь Мэнчайла?
– Можно сказать, с младых ногтей. Он приходится мне кем-то вроде… племянника.
Не зная, что здесь можно говорить, а о чем лучше молчать, Вилли решил сам задать Сюзи вопрос:
– Значит, он собирается завтра появиться на виззи? И чему будет посвящено его выступление?
– Я ничего об этом не знаю – почему-то Мэнчайл нагнал здесь тумана, – со смехом ответила Сюзи. – По его словам, основной частью его выступления будет литературное чтение какого-то нового материала, написанного им после того, как он, так сказать, преодолел свой кризис.
На загорелых щечках Сюзи появился легкий румянец смущения.
– Я не знаю, откуда он взялся, но решила показать его людям в своем завтрашнем полуденном ток-шоу «Пять минут cлавы». Я горжусь знакомством с Мэнчайлом и рада помочь ему. Он хочет, чтобы шоу шло вживую, прямо отсюда, из моего дома. Ах, я совсем забыла – мне еще нужно обсудить с ним один вопрос. Прошу меня простить, Вилли, и чувствуй себя как дома!
Торопливо направившись к противоположной стороне гостиной, Сюзи смешалась с небольшой группой прекрасно одетых мужчин и женщин, окруживших Мэнчайла, сыпавшего шутками без передышки. Слушатели то и дело покатывались со смеху. Присмотревшись, Вилли обнаружил, что большинство присутствующих женщин и девушек ходят беременные. Заметив, что Вилли переминается с ноги на ногу в одиночестве, Мэнчайл нагнулся и шепнул что-то на ушко миниатюрной симпатичной брюнетке. Та хихикнула и, игриво взглянув на Вилли, направилась к нему. Когда она подошла поближе, Вилли разглядел, что у нее высокий чистый лоб, ярко накрашенные, очень сексуальные губки и она тоже беременна. Брюнетка была похожа на маленькую девочку-шалунью, только что стащившую с буфета шоколадку.
– Привет, Вилли, меня зовут Киско. Мэнчайл сказал, что ты грустишь, и попросил меня быть на сегодняшний вечер твоей девушкой. Ты хорошо его знаешь?
– Э-э-э, да, конечно. Я как-то подсказал ему пару сюжетов для сценариев виззи-постановок. Сам я тоже пробовал писать, но последнее время у меня начались какие-то нелады, никак не могу собраться с мыслями. Боюсь, что у меня сексуальный кризис. Иногда я боюсь своих мыслей, мне начинается казаться, что я, может быть, голубой…
Вечеринка стала затихать около двух часов ночи, и когда гости разбрелись кто куда и свет погас, Вилли устроился вместе с Киско на диване в уголке гостиной. Они немного повозились, пытаясь заняться сексом, но у них так ничего и не вышло. Вилли был не из тех, кто привык лезть девушкам под юбку на первом же свидании, и, едва познакомившись с Киско, чувствовал себя с ней крайне неуверенно.
Когда он проснулся, было уже позднее утро. Кто-то с грохотом ломился в парадную дверь. Похоже, что, кроме Вилли, все остальные в доме спали, поэтому идти открывать пришлось ему.
Как только он отпер замок, в дверь ворвался высокий подтянутый седовласый мужчина и, заметив Вилли, злобно уставился на него.
– Кто ты такой и что здесь делаешь? Где миссис Пиггот?
– Она еще спит. А вы кто такой?
– Я ее муж.
Оттолкнув Вилли с дороги, седовласый мужчина пересек широким шагом гостиную, где после вечеринки царил живописный беспорядок, и уверенно свернул к хозяйской спальне. Заслышав шум, Киско открыла один глаз, посмотрела, кто пришел, и снова зарылась поглубже в подушки. Вилли вернулся к дивану, на котором лежала его ночная подружка, присел рядом и погладил ее по волосам. Киско улыбнулась, взяла его руку и запечатлела на ней своими влажными губками поцелуй.
– Я соврал тебе вчера – на самом деле я компьютерный
