— Вылечить можно всё! Можно же Территории вычистить...
— Ты думаешь? Просеять всю землю? Сжечь все опасное? Это невозможно. Ваши собирали для изучения всяких животных, пробы земли. Может, что и придумают. Помогли же нам со строительством и техникой. Да, у вас есть инкубаторы, которые могут вылечить любую болезнь, но мы не умеем летать, — Вроаррист вздохнул и снова взвалил свадебный труп на шею. — Но главный долг каждого арна — это продолжить свой род. Я всё сделал, всё приготовил и вот — авария. У нас была осень, а тут весна. Но... Я породнился с Императором. Вместе с тобой мы построим новый дом — дом нашего рода. Кстати, послезавтра я поеду на базу — забирать станки. Иначе какой я болванщик без инструментов!
Крошка обломила ветку и молча отмахивалась от хвостатых мух, облепивших рану мертвого оленя, и по ошибке лезущих к живым.
— Ещё есть бабочки, — арн скосил на Крошку один глаз. — Они незаметно откладывают под кожу яички, а потом у тебя опухает рука или нога. Или шея раздувается. В реке живут пиявки и рыбы-иглы, которые питаются кровью.
— Ну и что? Тело ажлисс может усвоить все: и яйца бабочек и даже эту вашу плесень. А я сильнее любого ажлисс. Я могу отогнать пиявок. Только это нельзя никому больше говорить, — спохватилась и испуганно взглянула на мужа.
— Не бойся, арны вряд ли принюхивались к Руке Императора. Они не узнают тебя. Ты сама не проболтайся.
Крошка скисла: ну вот, теперь надо помнить, что говорить, а что нет. Обалдеешь же! И еще это «породнился»! Она не родня Джи. У ажлисс нет родни! И она ничего строить не собирается. Родит арнят и уйдет. Её всё это не касается! Но в дом зайдет с превеликой радостью — достало уже бегать голой и мокрой. Хочется под крышу: высушиться и одеться. Пообедать тоже не помешает — с утра голодная!
Растоптанная слякотная тропинка вела через луг к разбросанным в беспорядке светлым избам с частично недоделанными крышами: там и сям в небо торчали голые стропила. Вдали, у невидимой просеки, соединявшей деревню Вроа со старой дорогой, шастали два биомеха, ковыряясь в почве суставчатыми ногами. Потом оба дружно потянули и выдернули пень. Один ускакал с этим пнем на край поля и отбросил его в кучу подобных коряг, а потом отстегнулся от паукообразной приставки и на руках перебежал к тяжелой машине с плугом. Вскарабкался, вставил кончающееся в поясе тело в гнездо коннектора и поехал пахать. Крошка выпятила челюсть — за пределами Территорий явно никто знать не знал об очередном нарушении закона! Киборги были разрешены только на Ломиб, как традиционная часть цирка регента Яо.
— А вам не мешает неестественность биомехов? — противным голосом спросила Крошка. — Они же не совсем живые и не совсем механизмы!
— Это же техника. А нам надо выжить, и сделать все сразу мы не успеваем. С ними очень просто работать: достаточно сказать и не надо долго учиться. Биомехи обрабатывают поля, мы строим. Доделаем ткацкую и сможем начать расплачиваться. Крис говорит, что наша ткань будет продаваться по всей Империи. Осенью соберем урожай, и постепенно всё отработаем.
Крошка пожала плечами — ну и пусть. Это не ее проблемы!
Деревня уже была близка. Хорху стояла под козырьком на крыльце широкого центрального дома. Её оранжевые штаны буквально светились на фоне блеклых комбинезонов встречающих.
Стая разразилась счастливыми воплями и закрутила карусель общих объятий и поцелуев. Оленя тут же утащили под навес к ближайшему сараю — разделывать.
Крошка вцепилась в мужа и зажмурилась. Кажется, ей раз двадцать вылизали лицо, пообжимали и обхлопали всё тело.
В общем вихре радости была и зависть, ревность, злость и даже желание убить, но разбираться, чьё где было сложно, некогда да и незачем: никто никогда не излучает чистые эмоции, кроме детей или особей под влиянием экзекутора.
— Достаточно, эдак мне жену помнёте, — Вроаррис вдернул Крошку на крыльцо, подтолкнул в дом и захлопнул дверь. — Не бойся, тебе все рады.
— Я не боюсь. Я не привыкла, что меня все хватают и лижут.
Хорхи не было, а посреди прихожей стояло полупустое ведро с водой. Cреди арновских сапогов с подошвой лодочкой и войлочных шлепанцев, Крошка заметила и свои армейские ботинки. Значит, её вещи уже тут. Кинула скан и обрадовалась — Крис уже ушел.
— Мы открыто радуемся членам семьи при встрече. Но когда мы волки, то заходим в дом через задний вход, — Вроаррист сунул ногу в ведро с водой. — Тут входим только как арны. Потому что обувь можно снять. Лапы же надо мыть. У волчьего входа встроена купель. Дверь прямо — это ткацкая, пока еще не готовая. Кухня и комнаты направо. Пудренница налево, — Вроар вытер ноги о расстеленные рядом с ведром рваные тряпки и оттер местами заляпанную глиной и кровью шерсть.
— Что налево? — Крошка отполоскала ноги и руки в холодной воде.
— Налево хозяйственный коридор с кладовыми и инвентарем. Пойдем. Ткачей пока нет, но мы можем подготовить им пищу, — Вроаррис подтолкнул жену в боковую комнату. Помещение было жарко натоплено и казалось пустым. Посередине из пола торчала перекладина на двух столбиках высотой по пояс, похожая на лошадиную привязь, а вокруг нее в полу было примерно метровой ширины углубление, как сковородка. Вокруг выстроились коробки со щетками и открытый бочонок с мелкой желтоватой крупой.
Вроаррист задержался у сложенной на лавке одежды и разложил ее на две кучки: для себя и Крошки. Его потасканный комбинезон лежал жалко и плоско рядом с новым свадебным комплектом Ариш. Не Гайдера, но и не универсальный же балахон на все случаи жизни!
— Белую мякоть таки сушат, размалывают и кормят ткачей. Наш ящик первый. Обопрись о подставку, мне будет легче тебя чистить, — говорил Вроар и высыпал на макушку Крошке горсть крупы, протер горячей ладонью. Сильными, но мягкими движениями щетки прочесал по затылку, плечам, спине. Ритмичные волны убаюкивали и расслабляли, Крошка закрыла глаза, прогнулась и хихикнула: неудержимо захотелось спать.
— Эй, не засыпай! — усмехнулся Вроарист и всучил Крошке щетку. — Так не пойдет! Лучше сначала ты меня почистишь. А то разомлеешь и уснёшь без обеда, голодная!
Така краснела, впитывая воду и грязь. Падала слипающимися темнеющими комочками на пол. Седая шерсть Вроарриста, более густая на спине, плечах и бедрах, залоснилась, запахла свежестью и... яблоками?
— Ты становишься не просто седой, а перламутровый, как ракушка изнутри, — сказала Крошка, меняясь с мужем местами.
— А ты будешь как пропеченый хлебушек, как раз к обеду! — Вроаррист смел рассыпанную по дну углубления таку и высыпал ее на спину Ариш. — Пудрой можно пользоваться несколько раз. Когда она хорошо потемнеет, то дает сильное полотно, — в голове у Вроарриста появилась картинка: крупные пауки-ткачи обгрызали красную кашицу, намазанную на тонкие травяные сети в рамах и на деревянные болванки для штанов и рубашек. Вместо сетки вплетали в рамы ярко-оранжевый нежный, но крепкий паутинный войлок. С болванок снимали готовые шаровары и рубашки, плотные жилетки словно из пушистой пены. Прорезали и вшивали застежки — веревочные петли и деревянные пуговицы — в крепкую ткань. Светлое тонкое полотно и нижнее бельё пауки делают из свежей таки...
— Пойдем, оденемся и пообедаем. Нас уже заждались, — Вроаррист указал на лавку у стены, где была приготовленая одежда двумя стопками, а сам убрал использованную таку в ящик.
— Это сколько арнов надо вычистить, чтобы сделать штаны Хорхи?
— Много, но это же приятно? — арн погладил Крошку по блестящей шерсти на бедре. — Но на самом деле для пауков достаточно смешать таку с бульоном и добавить туда немного жира и ткань будет так же хороша.
— А где же ваша паучья одежда? — Крошка спихнула плоский футляр со свадебными ожерельями на комбинезон Вроарриста и оделась. — Да и остальные, кроме Хорхи, одеты не на свадьбу!
— Мы сюда попали с гона, без вещей, оторванные от дома. Хорха же была приживалкой в стае Сибрист, которая переместилась вместе с землёй и всем нажитым. Но нам нужна тетушка, и я переманил ее. Подожди, мы отстроимся, привезем ткачей и все будет. Подставляй шею! — Вроаррист достал и держал обеими руками наготове рукодельные бусы из проволоки с камешками и ракушками. — Оно не такое красивое, как сделали ваши мастера для меня.
