только один человек во всем Внутреннем Космосе – Величайший Итсура, герой из героев.
«Ублюдок из ублюдков!» - охваченный внутренней яростью, подумал Берсерк, поняв, что задумал бессмертный герой, - «Значит, ты готов убить вообще всех, лишь бы только достичь своей цели?!»
Как и говорил магистр Анубис, «элиты» не остановятся ни перед чем, лишь бы получить свое, удовлетворить свои амбиции. Убить сотни и тысячи людей? Да легко! Сейчас это и происходило прямо на глазах Берсерка. Используя смертных как тупой скот, не ведающий, что его ведут на бойню, Итсура задумал совершить прыжок во Внешний Космос. Чтобы получить доступ к древнему могуществу Эдема для себя одного, он бросил в жернова чудовищного сражения жизни тысяч простых людей, чтобы бездушные «Другие» перетерли их, просто как мясо.
И все ради чего? Зачем все эти бессмысленные в своей бесконечной жестокости жертвы? Чтобы что? Чтобы «элитам» жилось еще лучше, чем прежде? Или вообще, может быть, после этого прыжка Космическая Чума, погубившая древнюю высокотехнологичную Империю людей, проникла и сюда, в последний еще живой оазис и тоже превратила его в безжизненную пустыню? Только потому что Величайший, мать его, Итсура, возомнил себя вершителем судьбы всего рода людского?!
То, что это чудовище в облике человека, прикрывающееся своим мифическим образом героя-спасителя, Берсерк не сомневался. Сборный флот самоубийц уже проделал больше половины пути, хоть и потеряв половину своего состава. Осталось совсем немного – и они будут у самих Врат. Сколько еще ударов выдержит кораблик Итсуры, майор не знал. Проблема была в том, что по нему практически не стреляли – «Другие» сосредоточенно выжигали массу других кораблей, не делая различия между ними. Из-за этого летящий на острие атаки Итсура был не в большей опасности, чем все остальные, и даже в гораздо меньшей, учитывая его кинетический щит. Берсерк понял, что телепатически манипулируя обманутыми им жертвами, Величайшему хватит их жизней чтобы достичь Врат и совершить прыжок. Они все умрут, а он победит. Вот и все. Все эти смерти, все эти разрушения, все эти ужасы – все лишь для того, чтобы Итсура оказался в Эдеме.
Майор Берсерк сжал зубы, обернувшись на мертвого магистра. Все-таки Анубис был прав, бессмертные совершенно обезумели от своей власти, и им никогда не будет достаточно. Они пойдут на все, что угодно, лишь бы получить еще больше. Будут убивать, предавать, поддерживать рабство, наркоторговлю, устраивать войны – даже уничтожат вообще всех остальных людей, лишь бы самим жить в раю вечно.
И ничего с этим уже не поделать… «Справедливость» выведен из боя, флот Белой Звезды уничтожен, и даже магистр Анубис мертв. Итсура долетит до своей цели, и получит все, что хочет. А майор Берсерк будет за этим беспомощно наблюдать.
Или нет?
Майор вспомнил слова предателя-Валькирии, что Врата под прицелом «Расщепителей». Шантажируя Камуи, капитан должен был все время держать эту уязвимую цель под прицелом, чтобы быть уверенным, что его не кинут с договоренностями. Значит, Врата еще можно взорвать! Да, сам эскадрон Валькирии, как и особое крыло майора уже погибло в бою и не сможет выполнить свою боевую задачу. Но он сам – сможет!
Нужно было только активировать пуск термоядерных ракет – и в этом должен помочь его, Берсерка, новый дар. Если он смог активировать визор даже под напором излучения бури, то и пусковой механизм «Рсщепителей» тоже должен смочь.
Майор Берсерк отдал честь телу мертвого Анубиса. Магистр, оставаясь до конца верным своим принципам и Уставу, так и не принял бессмертия, не использовал на себе «Амброзию», хотя в любой момент мог это сделать. Он предпочел умереть как жил – смертным воином-«судьей». Всегда выполнял главную боевую задачу – защищать всех людей.
И теперь, когда его не стало, за него это должен сделать Берсерк.
- Спи спокойно, старый воин, - сказал он с глубоким уважением, - Теперь, когда ты больше не можешь сражаться, вместо тебя это буду делать я.
Собрав в одну точку все свои мысли всю свою дисциплину и все свою боевую ярость, майор дал последний приказ разбитому крейсеру.
- ОГОНЬ!! – выкрикнул Берсерк, исторгая из самого своего сердца неукротимый импульс своей новой псионной силы.
Энергоконтуры на короткий момент снова заработали, и боевые системы включились, подчиняясь псионному приказу Берсерка. Боевой флагман «Справедливость» внезапно ожил, словно вспомнив свое предназначение, и повинуясь псионному приказу командира, сделал залп. «Расщепители» стартовали к Вратам, обгоняя наступающий флот самоубийц Итсуры, как и его самого. И сразу же после выстрела крейсер окончательно заглох, прогрузившись в кромешную тьму, и даже последний визор погас навсегда. Теперь флагман был окончательно мертв.
Но он выполнил свою боевую задачу, как настоящий «судья».
В тот момент, когда Т-1 «Справедливость» в своем последнем, агониальном импульсе отстрелятся «Расщепителями», «Молот» Бастет почти долетел до него. Молодые «судьи» были настолько близко к поврежденному крейсеру, что Суон даже почувствовала – не увидела – именно почувствовала, что сделал майор. Ее пробудившийся дар телепатии был слишком слаб, чтобы она могла прочесть его мысли, но смысл их она почувствовала.
И этот смысл вверг лейтенанта Бастет в ужас. Тот импульс разрушения, что исходил от майора, был настолько сильным и целенаправленным, что Суон испугалась, впервые приняв в свой разум подобное псионное воздействие. Действуя чисто инстинктивно, она ударом ноги выбила предохранитель старта спас капсулы, выбросив Инкви из «Молота». В этом действии не было абсолютно никакой логики, только ее собственный иррациональный страх, что еще один ее подчиненный умрет из-за нее. На самом деле было вообще без разницы, где кто находился, был бы Инкви по-прежнему внутри корабля, или снаружи, в спас капсуле, если бы они попали в эпицентр термоядерного взрыва, они оба умерли бы одинаково быстро. Инкви не успел ничего понять, как его выбросило наружу – да и сама Бастет осознала то, что сделала, когда все уже произошло.
Она только поняла, что все уже случилось, и все ее дальнейшие действия больше не имеют смысла. Но Суон должна была что-то сделать, все ее обучение и весь ее небольшой жизненный опыт говорил о том, что даже когда все плохо и выхода нет – нужно действовать. Сражаться и защищать. И сейчас, даже понимая, что всему настал конец – она по-своему защищала Инкви.
То, что конец неизбежен и причем скоро, понял и Даймон. Сражаясь уже практически вслепую, с отключившимися системами – даже Оруженосец не работал – он тащил бой
