Находясь в Видениях, в векторном отношении таксист ехал по тем же дорогам, что были проложены в Москве. Заранее задав маршрут по навигатору, он запрограммировал видения изменить все кроме дороги и движущегося по ней транспорта. Теперь в голубом небе светило жаркое солнце Франции, по обочинам росли пальмы, а на горизонте виднелось море. Как ни крути, а в такой ситуации внимания дороге уделялось гораздо меньше, чем этого требовала обстановка. И хотя на ночной улице машин было крайне мало, а система безопасности давала знать о приближении потенциально опасного объекта… «Черт возьми, хочешь мастурбировать – встань у тротуара и перетрахай в видениях хоть весь „Мулен Руж“. Но, когда ты движешься, да еще с пассажиром, такие вольности мало кому понравятся из тех, кто заплатил, чтобы с комфортом добраться до дома. А не угодить в канаву».
Но Женя не успел сделать выбор. Выбор за него сделало ФСБ. Эротические Видения были заблокированы, и в самый кайфовый момент перед лобовым стеклом такси возник фантом лица недоброго эфэсбэшника.
– Машину на обочину, заглушить двигатель. Из машины не выходить, сохранять спокойствие. Проводится спецоперация.
– Что, что такое, слющ, – затараторил таксист, резко вильнув и встав у обочины как вкопанный. – Я навигатор смотрель, заблюдился мало-мало совсем. А тут этот девюшка такой кароши возник. Я даже нэ успел ничего сделать. Апять этот долбанный Видение глючит, слюший! Я в суд на них подам!
Женя трижды ударил костяшками пальцев по стеклу, от чего таксист вздрогнул и подпрыгнул на своем сиденье. Похоже, он вообще забыл, что кого-то вез, и просто машинально следовал за стрелками навигатора.
Таксист обернулся, посмотрел на пассажира, Женя сунул ему под нос удостоверение техника корпорации.
– Контрольная закупка, – с металлом в голосе объявил Ковалев. – Я не просто наблюдал, как… ти тют блудил, слюш, я еще все запысиваль. Па-анимаешь?
По лицу таксиста растеклась улыбка сожаления.
– А-а-а… извины, брат. С кем не бывает. Работа тяжелый, устаю сильно, да. Вот хотел немного поболтать, дарог всё равно пустой. Ночь крюгом.
– Устал – спать иди. – Женя был непреклонен. – Ты устал, а я должен в канаве лежать?
– Э-э-э-э… – протянул таксист, размахивая вытянутым указательным пальцем. – Ты так сказал, потому щто я с Кавказ, да? Ты националист, слющий? А-а-а… нигдэ нас не лубят.
– Точно. Вас нигде не любят. Только от этого вас почему-то везде все больше становится.
В Видениях прошло повторное сообщение о проведении спецоперации по задержанию террористов и рекомендация никому не покидать свои транспортные средства.
«Только недавно испытания прошли, а машинка уже работает, – рассуждал Женя. – Система выдала федералам номера всех чипов, находившихся в секторе проведения операции, и автоматика проинформировала пользователей о том, что им следует сделать. Попробуй поспорь с ними».
А террористы тем временем ни о чем не подозревали, их чипы видений давно были под отдельным контролем. Если только у них не было засланного казачка, который, изображая броуновское движение, колесил по окрестным улицам, так сказать, на шухере.
По дороге неспешно катил одинокий рейсовый автобус. Кто обратит на это внимание? Уж точно не посетители ресторанчика, в котором, например, проходила одна из встреч террористов с западными эмиссарами. Ночь. Пустые дороги. Возле ресторана остановка. Двери автобуса открылись, и из них хлынули бойцы спецназа. Направленным излучением ультразвуковых генераторов они с ходу разнесли витринные окна ресторана и ворвались внутрь. Вторая группа заходила со стороны подсобных помещений. Послышались выстрелы. Со всех сторон к ресторану двинулись машины с мигалками.
– Вах, – сказал таксист. – Как в кино, слюш.
Ко входу подкатили два грузовика. Задержанных выводили из ресторана по одному. Двигались рысью. На голове черные мешки, руки за спиной в наручниках.
«А город подумал: ученья идут, – сам с собой разговаривал Женя. – Грамотно сработано. В две минуты».
– Продолжайте движение, – разрешила возникшая в воздухе голова.
Таксист что-то бубнил, но Женя не слушал его.
«Черт его знает, что тут произошло на самом деле, – продолжал размышлять Ковалев. – Может, террористы, а может, просто несогласные. Собрались водки выпить, языком потрепать. А если это и оппозиция. Почему бы ей не быть? Почему бы ей не собираться где и когда угодно, если это не противоречит законам? Может, они имеют отношение к Люфту? Ясно, что ничего не ясно. Мир просто слетел с катушек. Вчера во дворе соседнего дома отметелили двух мужиков. Нормальных таких мужиков, гранитчиками работают, обоим под полтинник. Пятаки пальцами гнут. Но будь ты хоть трижды каратист, если тебе вломят доской по затылку, вряд ли ты успеешь крикнуть «ки-я». А за что? За пару пузырей и закуску. Когда Женя слышал от стариков, что раньше молодежь была другой, он только посмеивался. А теперь готов согласиться. Когда он в школу ходил, тогда тоже дрались двор на двор, стенка на стенку. Ну чтобы вот так, впятером на одного, в переулке, и не просто случай или два. Это как модная забава какая-то. Называется ограбь прохожего. И никто не заметил, как мир стал злым. Но с другой стороны… Разве он когда-то был добрым?
Глава VII
Старенький автобус ЗИЛ-3250BO с ходу протаранил железные ворота, с корнем вырвав навесы. Сотрудник вневедомственной охраны еще не успел поперхнуться бутербродом с колбасой и облиться кофе из крышки термоса, а восемь крепких парней в камуфляже с черными масками, скрывавшими лица, выпрыгнули на ходу из автобуса и вбежали в двери трехэтажного здания Рязанского областного центра ВИДЕНИЯ. Боец охранного подразделения, стоявший у рамки металлодетектора, и его напарник были убиты одной автоматной очередью. Еще двое охранников застрелены на лестнице, между первым и вторым этажами. Персонал центра не успел опомниться, как оказался в заложниках. У нападавших был не только план здания, благодаря чему всего восемь человек за четыре минуты превратили центр в неприступную крепость, но и почти воплощенная в жизнь мечта всей жизни. Сейчас они входили в историю. Они делали революцию.
Пока сторож на воротах звонил в ближайший отдел полиции, революционеры методично уничтожали оборудование центра.
– Говорит Рыжий, – прохрипела радиостанция, – зал пульта управления зачищен. Техники оказали сопротивление, пришлось успокоить.
– Добро, – ответил Слон.
Через несколько секунд рация снова прохрипела:
– Это Шустрый. Резервный генератор уничтожен.
– Отлично.
– Я Осьминог. Двери подвала и коллектора коммуникаций заклинены. В местах возможного проникновения поставлены растяжки.
– Принято.
– Говорит Лом. Персонал центра собрали в столовой, мы со Стрекозой контролируем ситуацию.
– Принято.
– Говорит Майк. Модуль управления спутниковой антенной выведен из строя. Я подключил нашу коробочку. Через четыре минуты компьютер закончит калибровку данных, и мы сможем выйти в эфир.
– Принято.
– Здесь Чип. Сеть камер слежения наглухо выведена из строя. Две я оставил, перекоммутировав сигнал. Телефонная связь отключена.
– Отлично.
Слон посмотрел на часы. На две минуты раньше запланированного. Совсем неплохо.
Через десять минут здание центра ВИДЕНИЯ было взято СОБРом в плотное кольцо и по периметру, метрах в трехстах от центра событий, оцеплено полицией. С минуты на минуту ждали приезда штурмовой группы ФСБ. Узнав о происшествии, глава администрации района лично доложил в Москву, в центральный офис корпорации ВИДЕНИЯ.
– Внимание, – сказал в мегафон пожилой полковник. – Говорит полковник Абрамов. Здание окружено. Предлагаю сложить оружие и выйти по одному. Жизнь и справедливый суд гарантирую. В противном случае мы будем штурмовать здание.
– Говорит Слон, – тоже через мегафон ответил лидер террористов. – Засунь свои гарантии себе в жопу, полковник. Все входы надежно заблокированы и заминированы. В наших руках персонал центра и дорогущее оборудование. Мы не боимся умереть. А ты, сука, не боишься взять на себя ответственность за гибель семидесяти двух заложников?
