себе смертный приговор, эллин?
Тот ухмыльнулся, показательно оглядев окрестности.
— Ждёшь помощи? У тебя там остался кто-то ещё? Говорят, новая правительница Дома Геф тоже неплоха. Но она женщина, а значит старина Дионис в два счёта скрутит и её. Окружать себя красотками, это плохая стратегия, старина. Иметь их в постели, может и приятно, но и ломаются они за секунды.
В разуме снова зазвучал тонкий голос Мьёльнира.
— Можно исс-с-спользовать часс-с-сть исс-с-скры, как артефакт. Это может пробить его защиту.
В теории, может и да. Только вот сложно незаметно отделить кусок божественной сути, при этом ещё и слепив из него нечто убойное. Не говоря уже о том, что это безумно дестабилизирует меня самого. И неудачная атака автоматически превратится в полное поражение после того, как противник нанесёт ответный удар.
О том, чтобы переработать часть «искры», превратив его в голую силу, я тоже думал. Но тут в дело вступал фактор энергии Бездны. Она изменила механизм защиты у обоих выродков — он хлестал отдачей по нападающему. И я был уверен, что её сила зависит от объёма использованной мощи. Какой будет отдача, если я ударю всем объёмом, который получил после переработки части божественной сути, даже представлять не хотелось. Равно как и думать о последствиях. Хотя, тут и размышлять нечего — ответная атака придётся прямо на «искру», из-за сохраняющейся связи между её отдельными частями. Пусть даже те были превращены в голую мощь и обрушены на противника. Шансы выжить, минимальны.
— Ну что ты замолчал, римлянин? Не знаешь, как быть? Впервые встретился с противником, который тебе не по зубам? Давай великий стратег, выдай гениальную мысль. Повесели нас. А то уже становится скучно.
Статно сложенный ублюдок показательно зевнул, вызывая во мне новую волну ярости. Тем более, что я пусть слабо, но ощущал эманации членов пантеона, которые боролись за свои жизни внизу. И с трудом сдерживался, чтобы не рвануть к Найхве. Останавливало только понимание того, что тогда я тоже попаду под удар Диониса и у нас пропадёт последний шанс на спасение — вымотанного Измайлова, Аполлон прикончит за считанные секунды.
Идея пришла внезапно. Стоило подумать о воздействии Диониса, как в голове родилась мысль о противодействии. Как там говорят восточные варвары? Клин клином вышибают. Именно так и поступим.
Потянувшись к каналу связи с нужным членом свиты, я отлетел чуть в сторону и глянул на Аполлона.
— Напомни-ка мне, эллинский бездарь, а как поживает ваш старший? Что стало с любителем покидаться молниями?
На момент тот даже растерялся — похоже такого вопроса, этот затянутый в тогу циклоп, точно не ждал.
— Тебе-то какое дело до Зевса? — наконец среагировал он, нахмурив в лёгком удивлении брови.
— Да вот подбросили интересную новость. О месте, где может скрываться ваш любимый отец. Интересно стало, чего там стоит ждать? Что вы с ним такого сотворили, что великий громовержец бежал подальше от собственных отпрысков?
Тот пристально уставился на меня, видимо упорно не понимая, к чему я веду. Впрочем, эллинский бог, который обожал форму рослого и атлетично сложенного мужчины с идеальным лицом, никогда не отличался высоким уровнем интеллекта. Что давало мне дополнительное время на общение с членом свиты. Даже в самом безумно высоком темпе, нельзя объяснить всё за пару секунд.
— Зевс исчез настолько давно, что о нём уже никто и не помнит. Не пытайся меня обмануть, римлянин. Нет такого бога, который мог бы тебе что-то о нём рассказать.
С невинным видом пожав плечами, я немедленно парировал.
— Так это был и не бог. Один из тех, кого вы заточили в Тартаре, каким-то чудом выиграв войну. Кронос.
Лицо Аполлона моментально исказилось яростью. Предсказуемая реакция — так оно обычно и бывает, когда ты споришь с другим богом о том, что соберёшь небольшой гарем из десяти самых красивых женщин мира, а потом выясняется, что их всех похитил один древний титан. И как будто этого мало, умудрился каждую уложить в постель, по её добровольному согласию. Дальше, судя по воспоминаниям Минервы, версии этой истории разнились, но уверен, свою порцию позора эллинское отродье получило сполна. Оттого и кривилось сейчас его лицо, а руки рефлекторно натягивали тетиву, готовясь отправить в меня стрелу.
Когда последняя сорвалась в полёт, устремившись к моему щиту, внизу полыхнул портал. Из которого появилась ещё одна дева, сразу же бросившаяся к Дарье.
Ко мне устремилась волна сияющих стрел, навстречу которым ударила волна силы. Аполлон никогда не выпускал по одной — эллин вечно пытался засыпать противника целым градом божественных снарядов, увеличивая шансы на поражение.
Снова завибрировал от боли каркас — отдача от столкновения с мощью Бездны проявилась сразу же. А потом полыхнул многослойный барьер, принявший на себя все уцелевшие стрелы и в голове зазвучал яростный писк Мьёльнира. Я его прекрасно понимал — ощущения от взаимодействия с энергией Бездны были такими, что каркас выворачивало наизнанку.
Впрочем, это были вполне приемлемые издержки. Потому как через пару мгновений внизу раздался рёв Диониса, наполненный отвращением, страхом и паникой.
Его причина была проста — прямо сейчас Дарью обнимала подрагивающая Лада, которая совсем недавно получила, пусть слабую, но «искру» и находилась в поместье, обучаясь обращению со своей новой силой.
Божественный статус предсказуемо увеличил мощь её Дара, который и раньше воздействовал на мужчин весьма убойно. В случае с Дионисом, он подходил практически идеально. Эллинский бог воздействовал на разумы и инстинкты дев, окутывая их в сети сладострастия и фактически погружая в транс, во время которого выкачивал из жертв силу. Но сложно проделывать такое, когда твоё собственное сознание объято отвращением к женскому полу.
И судя по тому, как орал пузатый эллин, удар по нему нанесли крайне болезненный.
Аполлон, который готовился выпустить новую волну стрел, тоже отвлёкся, а на его лице отразилось изрядное удивление. Похоже не ожидал, что кто-то из моей свиты сможет добраться до его напарника.
Окно для атаки было совсем крохотным — ещё немного и Дионис придёт в себя, а нанести настолько же эффективный удар повторно, будет практически невозможно. Хитрая эллинская сволочь к нему наверняка подготовится. Потому в головах всех членов пантеона, что находились поблизости, зазвучал мой голос.
— В атаку! Убейте его, пока не пришёл в себя!
Я бы с удовольствием ударил сам, но Аполлон уже вышел из ступора и снова принялся засыпать меня стрелами, параллельно что-то выкрикивая. Слова его я не слышал, а
