Прудон также дал пищу для размышлений моему соседу справа, Бруно Балларду, моделирующему барракуду с устрашающими челюстями. Другой ученик трудится над большим угрем, бьющим разрядами электрического тока.
Рыба-клоун Фредди Мейера живет в симбиозе с ядовитыми морскими анемонами, которые защищают ее от врагов. Раввин первым придумал не только союз между двумя видами, но и между двумя различными формами жизни. Руководствуясь тем же принципом, еще один ученик поместил свою рыбу-пилота вблизи акулы Прудона, чтобы она вела хищника к добыче, а акула ее защищала. Дружить с сильными всегда было хорошим методом выживания.
Очертания животных в первозданном океане становятся более тонкими и точными. Усиливается защита там, где ее было недостаточно. Кожа становится более прочной, не теряя гибкости.
Арес снова требует внимания.
Он пишет на доске: «Все в стратегии».
– Некоторые из вас начали понимать, как укрепить своих питомцев. Но физическая сила и кровожадность имеют границы. Есть другие способы победить. Это будет новым поколением ваших прототипов.
Мы ищем другие пути, нежели чем сила, и находим их.
Стратегии воспроизводства иногда компенсируют недостатки в боеспособности. Так, вид, не слишком способный защитить себя, может выжить, откладывая огромное количество икринок, или благодаря тому, что самка защищает мальков, укрывая их во рту в случае опасности и выплевывая потом. Производство детей может стать даже методом нападения. Некоторые крупные и хорошо вооруженные рыбы становятся беззащитны перед стаей мальков, ворующих их пищу и паразитирующих на теле.
Вдохновляясь идеями моего учителя Эдмонда Уэллса, я стремлюсь улучшить связь между своими существами. Теперь они живут семьей и разговаривают с помощью ультразвука. Вокруг идея создания группы не получает распространения. Напротив, процветает все, связанное с камуфляжем, мимикрией, обманом, челюстями, зубами, ядом или быстрым спариванием и размножением. Вскоре боги-ученики определяют своим созданиям территории, которые те защищают всеми зубами и плавниками. И каждый направляет разведчиков, чтобы проверить враждебные территории.
Рыбы предыдущих поколений брошены на произвол судьбы и, продолжая размножаться, разнообразят окружающую среду. Поскольку они менее совершенны, то выступают в роли дичи.
Это противостояние всех возбуждает. Рядом со мной ученики видят, как их творения разрываются, раздираются на куски из-за отсутствия правильной стратегии. Чтобы исправить положение, они начинают копировать победителей.
На поверхности скапливается все больше дохлой рыбы. Некоторые кусками падают в бездны, и одному из учеников приходит мысль создать питающегося ими краба-некрофага.
Успех такой, что краб быстро мутирует и даже пытается вцепиться в панцири черепах Беатрис Шаффану. Она вынуждена вдвое увеличить защитный слой. Она даже покрывает панцирь чем-то вроде гладкого лака, за который не могут ухватиться даже самые острые клешни.
Арес подбадривает нас, пришпоривает, призывает драться еще ожесточеннее. В какой-то момент, так что мы этого даже не заметили, наше возбуждение усилила музыка «Кармина бурана».
А война идет повсюду. Через некоторый промежуток времени, кажущийся мне довольно коротким, виды приходят в равновесие. Никому больше не удается захватить чужие территории, и каждый эффективно защищает свою.
Тогда Арес решает все прекратить и подвести черту.
Он объявляет, что сперва назовет двадцать победителей, а затем исключенных. Мы ждем, затаив дыхание.
Первое место: Прудон получает лавровый венок за свою акулу, абсолютного хищника. Второе место: Жорж Мельес и мурена со сверхразвитым зрением. Третье место: Беатрис Шаффану с морской черепахой, панцирь которой ни один противник не может даже поцарапать. Используя лишь концепцию щита, она создала прекрасный образец. За ними следуют Бруно Баллард и Фредди Мейер, один с барракудой, другой с рыбой-клоуном. Затем Мата Хари и ее кальмар, Мэрилин и медузы. Сразу за ними скат Рауля. Наконец упоминают моих дельфинов, но Арес упрекает меня за их недостаточную боевитость. С его точки зрения, это животное удачно по форме, но неудачно по духу. Оно больше игривое, чем воинственное. На этой стадии эволюции игра является непозволительной роскошью, – говорит он. Я напрасно возражаю, что игра – это подготовка к войне. Он отвечает, что сперва нужно подумать о выживании и хищничестве.
Внизу списка Арес собрал виды, неспособные ни к эффективному нападению, ни к защите. Слишком медлительные акулы, недостаточно ядовитые медузы, чересчур мягкие кальмары, осьминоги, у которых путаются щупальцы, плохо умеющие общаться сардины или нежизнеспособные угри. Вердикт не обсуждается. Неумелых устраняют. Одним махом двенадцать человек. Новый обратный отсчет: 137 – 12... Нас уже только 125.
Единственной знаменитостью среди исключенных является Монтень. Он поворачивается к нам и, как хороший игрок, желает удачи.
Кентавры появляются на пороге, чтобы выполнить свою задачу, приговоренных уносят, а мы собираемся встать, когда Арес нас останавливает.
– Подождите. Вы что думали? Занятие еще не окончено, оно только началось. После рыб вы займетесь наземными животными. Короткий перерыв – позавтракать и размяться, и за работу.
56. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: НАСИЛИЕ
До прибытия переселенцев с Запада североамериканские индейцы жили в обществе, придерживающемся концепции умеренности. Насилие, конечно, существовало, но оно было ритуальным. Не было сверхрождаемости, а потому и войн, связанных с перенаселением. Внутри племени насилие служило свидетельством храбрости при испытывании боли или в безвыходной ситуации.
Межплеменные войны возникали в основном из-за конфликтов, связанных с территориями для охоты, и редко перерастали в массовые убийства и резню. Важно было показать другому, что ты мог бы пойти дальше, если бы захотел. Но общепринятой была бесполезность идти дальше.
На протяжении длительного времени индейцы боролись с пионерами, просто хлопая их по плечу копьем, доказывая таким образом, что могли бы его воткнуть, если бы хотели. Те отвечали им с помощью огнестрельного оружия. Поскольку, чтобы не применять насилия, нужно как минимум быть богом.
Эдмонд Уэллс,
«Энциклопедия относительного
и абсолютного знания», том 5
57. ВРЕМЯ ЖИВОТНЫХ
Чтобы не терять времени, мы едим прямо на рабочих местах. Сезон Лето приносит корзинки с пищей. После морепродуктов наступает очередь сырой рыбы. В меню тунец, скумбрия и треска, подаваемые в виде карпаччо. Мы проголодались. Сырая рыба придает сил.
Не произнося ни слова, мы поглощаем энергию. Мы торопимся, поскольку знаем, что Аресу не терпится продолжить «игру». Впрочем, пока мы насыщаемся, бог войны, потрясая крестом, проливает дожди, чтобы покрыть пустынные континенты растительностью. Вне океана растения будут получать больше света, больше кислорода, и изобилие микроэлементов улучшит метаболизм наших пробных образцов.
Мы вытираем рты, когда Арес призывает к порядку:
– Хватит бездельничать. Ну-ка, подайте мне эту уху на твердую землю.
Войдя во вкус игры и повинуясь приказаниям бога-профессора, в следующие часы большинство наших рыб ползут на сушу, опираясь на плавники, превратившиеся в неловкие лапы. Они быстро приспосабливают свои легкие к воздушному дыханию и начинают размножаться на континентах и архипелагах, превращаясь в лягушек, саламандр, маленьких ящериц и больших ящеров, а потом в... динозавров.
И снова на «Земле 18» начинается рукопашный бой, где каждый верен своему стилю. Фредди превращает свою рыбу-клоуна в подобие длинного диплодока с щуплой шеей. Длина зверя достигает двенадцати метров, но он оказывается уязвимым. Рауль, оставаясь верен скату, производит вид птеродактиля, летающего ящера с длинным клювом и мелкими зубами. Его вид первым взлетает в воздух. Я узнаю своего друга – пионера танатонавтики, всегда стремившегося подняться и осмотреть все с высоты.
