Разумеется, Райан видел ттартиф – на снимках и в документальных фильмах, посвящённых Посейдону. Не было, наверное, на свете ребёнка, которого не просветили бы, как выглядит единственная, кроме человечества, обнаруженная разумная раса. «Разумные рыбы» называли их, хотя ттартиф всё же были ближе к млекопитающим, и если бы не жабры, их, пожалуй, следовало бы скорее признать разумными дельфинами. Дельфинами с руками и ногами – или лапами? Во всяком случае, передние конечности у них вполне подходили для тонких работ, несмотря на небольшие перепонки между пальцами. А вот задние всё же больше напоминали ласты, хотя ходить ими по мелководью ттартиф могли. Но вот лица, или морды… Дельфиньего обаяния им не досталось. Рыбы и рыбы. Различить этих двоих можно было только по разноцветным пятнам на покрывающей тело мелкой чешуе. Должно быть, для ттартиф все люди тоже на одно лицо. Различаются по цвету волос и одежды.
Безгубый рот одного из посланцев ттартиф шевельнулся. Райан бездумно ожидал бульканья, какое бывает, когда под водой пытается говорить человек, но из невидимого динамика донёсся мелодичный свист. Одновременно ожил электронный переводчик.
– Мы рады вас приветствовать.
– Я тоже рад вас приветствовать, – вежливо сказал Райан. Ттартиф шевельнул передней лапой, и Райан чуть не повторил его жест, но всё же удержался. Мало ли, вдруг это у них что-то вроде нервного тика от волнения, и тогда излишнее обезьянничанье будет выглядеть злой насмешкой.
– Мы слышать о вашем прибытии.
– Я польщён.
– И мы хотеть попросить у вас помощь.
Райан мельком подумал, что уж настроить переводчик на согласования в предложении – дело пары секунд. И если это до сих пор не сделано, то причина может быть только одна: оригинальная фраза настолько сложна, что электроника просто не справляется. Честно передаёт смысл отдельных конструкций, боясь внести даже минимальное изменение, чтобы ничего не исказить. Так что, видимо, сами ттартиф при переговорах с людьми всё же придерживаются какого-то своего этикета.
– Именно у меня? – уточнил он.
– Да.
– Чего вы от меня хотите?
– Можем ли мы знать, что вы оказать помощь?
– Я смогу ответить на этот вопрос, только когда узнаю, что именно от меня требуется.
– Мы настаивать.
– Я не даю обещаний, если не знаю, что именно обещаю. Я не хочу по неосторожности пообещать невыполнимое. Ещё раз извините.
Ттартиф поглядели друг на друга.
– Вы вести войну, – на этот раз заговорил второй, но голос переводчика остался тем же самым. К тому же он был женским, и Райану это немного мешало. Хотя кто знает, быть может, его собеседники и в самом деле были женского пола.
– Да, это так.
– Мы не вмешиваться в ваши войны. Мы хотеть, чтобы здесь был мир. Так было. Но теперь ваши враги хотеть стать и нашими врагами.
– Вы имеете в виду ту станцию, которую сейчас наши враги строят в вашей системе?
– Да. Дом для там, где без воздуха и воды. Они угрожать нам. Они говорить: торговать только с нами, а не с нашими врагами. Они говорить: если не с нами, то ни с кем. Мы вас уничтожить.
Райан потёр подбородок. Посейдон был не то чтобы совсем беззащитен, но против массированной бомбардировки, вроде той, что подверглись Иберия и Ниобея, не устоял бы. Ну и что, что вода – глубоководная бомба по разрушительности мало чем уступает своей наземной товарке. И флота, или хотя бы достаточного количества орбитальных батарей, чтобы успешно попробовать отразить крупное нападение, тут нет. До сих пор ттартиф спасало то, что никому и в голову не приходило резать курицу, несущую золотые яйца. Однако после всего увиденного сомневаться в том, что Альянс выполнит свою угрозу, не приходилось.
Сандер, ты оборзел.
– И что вы в связи с этим хотите от меня?
– Мы хотеть, чтобы вы уничтожить дом ваших врагов.
– Говоря «дом», вы имеете в виду недостроенную станцию?
– Да.
– Но почему вы просите помощи у меня?
– Мы знать: вы обладать большая власть. Вы прийти – и тот, кто быть куплен вашим врагом, уйти. Вы нам помочь.
– Но раз вы знаете, что наш консул здесь больше не командует, вы можете обратиться за помощью к тому, кто занял его место. Новый консул так и так уже связался с правительством Федерации, и в скором времени…
– Нет! – первый из ттартиф так активно зажестикулировал передними лапами, что показалось – даже в бесстрастном голосе переводчика появилась нотка возбуждения. – Мы не вступать в союз с вами. Или с вашими врагами. Это значит – здесь не быть мир. Мы просить только вас.
Интересно, выходит, вступать в союз с Федерацией они не желают, а вот просить об услуге Райана, который, как-никак, должностное лицо той же самой Федерации – это, по-видимому, столь дорогого сердцу ттартиф мира не нарушит. Ну да ладно. Быть может, тут какие-то тонкости ттартифского менталитета, которых он, Райан, просто не понимает.
– Что вы можете предложить взамен?
– Увеличить ваша доля, когда торговля возобновить. Мы не прекратить торговать с ними совсем, но треть им, две трети вам.
Райан раздумывал ещё несколько минут. В принципе, делать ему тут нечего – только ожидать ответа из Федерации. Которого до сих пор не было, что означало – ответ летит своим ходом. Видимо, Канхо решил переговорить с ним лично, вместо того, чтобы довериться связи, а значит, у них ещё больше недели свободы и ничегонеделания. И что ему, так и сидеть на «Зимородке» и грызть себя за то, что не спас Давину?
– Мне нужен ренкот, – решился он. – Прямо сейчас. Если я отвечу согласием, вы можете предоставить мне несколько стандартных порций?
Ттартиф повернулись друг к другу. Несколько минут непереведённых свиста и жестикуляции, которые Райан переждал, разглядывая сплетённые на коленях пальцы.
– Если вы согласны, мы доставить их завтра.
– Тогда я согласен. Мне потребуется дней шесть-семь на подготовку.
– Мы понимать. Мы иметь план их дом, мы отдавать его вам.
– Тогда мы договорились.
5
– Что ты сделал? – поразился Ульрих.
– Подрядился разнести ту базу, что Альянс сейчас строит в их системе.
Все остальные переглянулись.
– Даже боюсь спрашивать, каким образом ты намерен это сделать, – сказал Игнасио. – Не сомневаюсь в твоих талантах, но нас семерых для этого явно маловато.
– В принципе, с достаточным количеством взрывчатки и один человек справится, – заметила Карла.
– Да, но для этого нужно как минимум попасть внутрь. Ракет, способных разнести её снаружи, у нас нет.
– Правильно, – оборвал наклюнувшееся обсуждение Райан. – Ульрих, ты ведь встретил здесь знакомых, я верно понимаю?
– Верно, – кивнул дейнеб. – По армии.
– Не буду спрашивать, чем они тут занимаются, но не найдётся ли среди них пары десятков крепких парней, умеющих обращаться с оружием и не боящихся риска?
– Хм… Ну, если хорошо заплатить… А чем, кстати? Наша корабельная казна, конечно, не пустует, но на наём отряда там вряд ли хватит. Профессионалы, сам понимаешь, берут не-дёшево.
– А заплатит им консул, – Райан безмятежно улыбнулся. – Он тут передо мной распинался, как важно для Федерации восстановление дипломатических отношений с ттартиф. Вот пусть и поспособствует.
– Ловко, – Ульрих тоже улыбнулся во все тридцать два зуба. – Кстати, никакого секрета, чем они тут занимаются, нет. В охрану парни нанялись и в конвой. Ведь это только снаружи тут мир, а на деле и федералы, и альянсовцы отнюдь не прочь перехватить чужой груз – когда тот уже вышел в космос, за пределы юрисдикции ттартиф, но ещё не ушёл в «прыжок». А сейчас, когда торговли нет, ребята звереют от скуки, а многие уже и на мели. Так что с набором добровольцев, думается мне, проблем не будет.
Следующее утро началось с небольшого ЧП. Запертый в своей каюте Валентин Севье всё-таки попытался сбежать. Воспользовавшись тем, что действие ренкота уже кончилось, а новой дозы пока не было, он аккуратно и, надо отдать ему должное, достаточно профессионально внедрил в разум принёсшей ему завтрак Марисы приказ открыть дверь каюты, а потом попытался заставить её открыть наружный люк «Зимородка». К счастью Райан, предвидя такой оборот событий, заранее запрограммировал бортовой компьютер так, чтобы открыть люк можно было только из рубки, и при любой попытке срабатывала сигнализация. Брыкающегося и ругающегося, что твой матрос древних времён, пленника водворили обратно в его тюрьму, Игнасио и Макс остались утешать изрядно напуганную девушку, впервые на себе испытавшую воздействие недружелюбного псионика, а Райан отправился в консульство за обещанными планами и ренкотом. За Марису он особо не беспокоился. Что бы там Райан ни думал о преподавателях аидского училища, готовили курсантов они на совесть, и ученик им попался способный. Вергано, проведя профессиональный осмотр, подтвердил, что никакого вреда, кроме естественного испуга, Валентин девушке не нанёс и, видимо, нанести не хотел.
