– Вот как? – удивился Канхо. – Я её не видел.
– Я писал её на имя полковника Пикардо, – Райан пожал плечами. – Кстати, хотя это последнее, о чём я думал, Александр наверняка решит, что база на Посейдоне – месть за Пангею.
– Вам виднее, – Канхо крякнул и поднялся. – Старость не радость… Пойду, посижу в вашей кают-компании, там, помнится, был удобный диван. Заодно и послушаю, что скажет новый консул. Подумаю, стоит к нему ехать, или нет.
Он вышел в сопровождении своего адъютанта. Рауль хлопнул Райана по плечу и последовал за ними. Оставшись в одиночестве, Райан усмехнулся собственным мыслям и развалился в кресле, вытянув ноги. Пожалуй, генерал выбрал самый оптимальный вариант поведения: сделать вид, будто ничего особенного не случилось. И Райан с готовностью подхватил его игру. В самом деле, зачем им мелодраматичные сцены со взаимными упрёками и обвинениями? Каждый из них и так может без труда представить, что ему скажет оппонент и что сам он на это ответит.
Снова замигал сигнал вызова, и Райан бездумно ответил, даже не обратив внимания, что вызов не местный, а по межпланетной гиперсвязи. И тут же подпрыгнул в кресле:
– Давина!
Да, это была она. Сидящая на фоне какой-то тёмной стены на обычном офисном стуле… в одиночестве? Во всяком случае, в кадре рядом с ней никого не было. Хотя в том, что канал прослушивается, сомневаться не приходилось.
– Здравствуйте, Райан, – женщина бледно улыбнулась. Она была в такой же серой форме без знаков различия, которую носили курсанты на Аиде.
– Давина… Как ты?
– Я… хорошо, – она кивнула. – Да, хорошо.
Райан молчал. Это был тот редкий случай, когда он совершенно не знал, что сказать. Выпалить «я люблю тебя», вертевшееся на языке? Но тех, кто, вне всякого сомнения, слушал их сейчас, это абсолютно не касалось. Нет, Райан не боялся, что кто-то узнает об его чувствах. Но и делать свою любовь представлением для зрителей не собирался.
– С тобой всё в порядке? – повторил он.
– Да. Со мной всё в порядке. Я… хочу сказать вам кое-что.
– Да?
– Мне велели вам передать… – она запнулась и глубоко вздохнула. – «Симон, брось это дело. У тебя осталась жизнь, вот и пользуйся ею. Иначе нам вдвоём вновь станет тесно».
Давина снова вздохнула и закончила:
– Это всё.
– Давина… – в голове вертелись сотни дурацких и не очень вопросов, и он не знал, с какого начать. – Тебя там не обидели?
– Нет, – она вновь попыталась улыбнуться. – Мне пора.
– Подожди! Помнишь, что я тебе обещал на прощание? Я сдержу слово, клянусь тебе!
Связь оборвалась. Райан стукнул кулаком по краю пульта и некоторое время сидел, тупо глядя на тёмный экран. Потом сжал зубы, проверил, шла ли запись, и отправил копию разговора на коммуникатор Канхо. Послание Александра было предельно ясно, всё-таки не зря они столько времени провели вместе. Они оба знали, как думает другой. Слова, произнесённые Давиной, ничего не значили, смысл прочитывался между слов. Собственно, сам факт этой встречи в прямом эфире и был посланием.
У Симона Конверса никогда не было недостатка в женщинах – но действительно близких отношений не завязалось ни с одной. В сопливой юности он, было дело, влюбился в девушку на несколько лет старше себя, но так и не решился хотя бы заговорить с ней. А после серьёзных чувств у него и не было ни к кому. Линда Барток могла бы стать исключением, перейди их отношения грань товарищеских, но она этого не захотела. Учёба, служба, война, дела государственные и снова война… а на личную жизнь времени всё как-то не хватало. Нет, он не жил монахом, женщины приходили к нему сами – и исчезали порой раньше, чем он успевал запомнить их имена. Роль хозяйки дома и спутницы на обязательных для консула приёмах и визитах играла его доверенная секретарша, отношения с которой, кстати, тоже были сугубо деловыми. И Симон решил для себя, что он из тех мужчин, кому дружить удаётся лучше, чем любить. Так и было до тех пор, пока он не превратился в Райана Танни и не встретил Давину Мортимер.
Это судьба, думал Райан, разглядывая своё расплывчатое отражение в матовом экране. Он никогда не был ни суеверным, ни фаталистом, но уж очень необычно и в то же время правильно всё сложилось. Женщина, которая могла его убить. Женщина, которая его спасла. Главная женщина его жизни.
Кого же ещё он мог полюбить, как не её?
Он ни секунды не сомневался, что его любовь взаимна. Он видел это, читал в её глазах, раз уж её разум был закрыт для него, и даже то, что она его оттолкнула, стало лишь ещё одним подтверждением. Он ведь тоже был главным мужчиной её жизни. Они были связаны крепче, чем кто бы то ни было в этой вселенной. Они были обречены возненавидеть друг друга – или полюбить.
Райан рывком заставил себя подняться из кресла. Он редко сомневался в правильности принятых им решений. Не усомнился и сейчас.
7
По-видимому, разговор с консулом не затянулся – когда Райан вошёл в кают-компанию, Джозеф Канхо уже беседовал с Ульрихом, расспрашивая того о подробностях диверсии. Райан остановился в дверях и молча подождал, пока его заметят.
– Что-то случилось? – спросил Канхо, повернувшись к нему.
– Вы получили материал, который я вам отправил?
Генерал коснулся браслета на левом запястье:
– Получил… Но ещё не смотрел.
– Так посмотрите.
Канхо посмотрел. Много времени это не заняло. Потом он поднял глаза на Райана.
– И что… из всего этого следует?
– Я лечу с вами.
– Куда?
– К Тёмной звезде.
– Вы думаете, что ваше присутствие там необходимо? – помолчав, спросил Канхо.
– Необходимо или нет – Александр тоже будет там. И мы наконец сможем закончить эту историю – раз и навсегда.
– Полагаете?
– Уверен. Это приглашение. Мы оба знаем, что Тёмной звезды я не миную – и знаем, что другой это тоже знает. Александр не повторит прежней ошибки: теперь он хочет если уж не сделать из меня труп собственноручно, то хотя бы своими глазами убедиться, что я им стал.
– А при чём тут капитан Мортимер?
– Она – гарантия, что я приму приглашение и не разнесу эту чёртову базу у Тёмной звезды ракетами, без высадки.
– И вы намерены сделать то, чего он от вас хочет?
– Именно.
Канхо открыл было рот, но тут его посетила новая мысль:
– Кстати! А каким образом Александр узнал код «Зимородка»? Ведь, согласно докладу младшего лейтенанта Краско, осмотр его бортовых компьютеров на «Единороге» не проводился.
– Верно, – Райан пожал плечами. – Должно быть, Сандер просто его вспомнил.
– Он что же, видел «Зимородок» раньше?
– И неоднократно. Как вы думаете, откуда я узнал про потайное отделение в грузовом отсеке? Я тоже вспомнил. Это была моя яхта, «Зимородок» строился по моему личному заказу. Не зря он мне с первого взгляда так понравился… Хотел бы я знать, каким образом он оказался на Иберии. Видимо, после моей якобы гибели его банально продали, а вот какими путями он следовал дальше, можно только догадываться.
– М-да, забавные бывают совпадения, – задумчиво согласился Канхо. – Но, возвращаясь к нашему разговору… Хотелось бы верить, что вы отдаёте себе отчёт в том, что вы делаете. Я, конечно, мог бы вам запретить…
– Вы могли бы попытаться. Но я отправлюсь к Тёмной звезде – с федеральным флотом или без него.
– Всё-таки порой бывает удобно иметь под рукой взвод-другой солдат, – сухо сказал Канхо. – Или хотя бы несколько верных людей, чтобы иметь возможность привести в чувство подчинённых, забывающих, что такое подчинение приказу. Вы отдаёте себе отчёт, что там вас будет ждать засада?
– Отдаю. А потому надеюсь, что соотечественники Ульриха не откажутся ещё от одного делового предложения.
– Что ж, поскольку людей, кроме адъютанта, у меня под рукой нет, и в выполнении приказов я сейчас могу полагаться лишь на вашу добрую волю, запрещать я вам не буду. Но и разрешения не дам. Действовать будете на свой страх и риск.
– Меня это устраивает, – кивнул Райан. – Разрешите сесть?
