– Ладно, Харри, заливать, – укоризненно покачала головой Молли. – Бабаянус мужик хороший, но Двуликий по-любому.
– Всё бы вам правду какую-то узнавать, – сплюнул в костер Проглоттер, отчего пламя вспыхнуло ярче прежнего, да еще и со зловещим уханьем.
– Силен, – уважительно протянула Козазель.
Проглоттер продолжил, не замечая:
– Иногда правду лучше не знать. Я бы отдал свою коллекцию сушеных антиглобалистов за то, чтобы никогда не... – он всхлипнул.
– Помнишь гимн нашей школы? – неожиданно сменил тему Джеймс.
– Смутно.
– А я отлично помню. Еще бы, пять лет главным гимнюком был, пел каждое утро. Так вот, там слова есть: «Даром преподаватели время со мною тратили. Даром со мною мучился самый искусный маг». Ну, вранье же! Каким таким «даром»?! Мои родаки по тридцать тысяч евроблей в год платят!
– К чему это ты? – топнула ногой Молли.
– А к тому, что это там, в школе, можно заливать и всё такое! – вспыхнул Барахлоу. – А тут надо быть честным, как на исповеди. Поняли? Ведь от этого зависят наши жизни. Это пока в пещере бояться нечего, а дальше, по словам Бабаянуса, начнутся сущие Армагеддон и шоу-бизнес!
– Ты прав, конечно... – поник головой Проглоттер. – Хорошо. Истина заключается в...
– Нельзя, блин!!! – завопил вдруг Кабысдон и принялся нарезать в воздухе круги. – Атас, немцы! Аlаrm, alarm!
Ребята обернулись к озеру. И вскочили.
На них катились волны.
Пока маленькие.
Первые три вальяжно пробежали по ботинкам путешественников и затушили костер Молли.
– Смотрите, они увеличиваются! – воскликнул Джеймс.
– Шмотки в руки и по метлам! – скомандовала Молли.
Харри застонал:
– Метлы!.. Мы их забыли в кабинете Мастдая!
– Тогда деру! – уточнила Козазель, убегая обратно в коридор.
Парни подхватили вещи и помчались за ней.
Сзади слышалось медленное, но планомерное биение волн о стены. Удары становились тяжелее и тяжелее.
За очередным поворотом Барахлоу и Проглоттер налетели на остановившуюся Молли.
– Чурбаны! – процедила сквозь зубы девочка, поднимаясь с пола. – Вот, локоть разбила из-за вас, растяп. Я пока бежала, дотумкала, в чем фишка. Когда Харри упал вводу, пошли волны. Но они не затухли, а стали накладываться друг на друга. Вот такая мультипликация...
– Но по всем законам физики они должны были успокоиться! – возразил Проглоттер, протирая очки-аквариумы грязным платком.
– Лучше оденься, физик, – усмехнулась Молли. – Надо было внимательнее читать книгу великого Моментуса Клея «Особые среды: вызов традиционным законам...» Там, на странице семьсот пятьдесят три, есть статья о самовозбуждаемых волнах. А во втором издании...
– Хватит, – прервал лекцию Джеймс. – Лучше прислушайтесь. По-моему, вода нас настигает.
Из-за поворота вырулил мощный водный поток.
– Полундра-а-а-а!.. – заорал Харри Проглоттер, хватаясь за рюкзак.
В следующую секунду детей подхватила набежавшая волна и закрутила, закрутила...
VI
Тогда Игорь взглянул на светлое солнце
и увидел воинов своих, тьмою прикрытых.
«Слово о полку Игореве»
Проглоттер, Джеймс и Молли были пленниками. Пленниками капитана какого-то диковинного подводного судна. Капитан производил впечатление преступника и убийцы, но Барахлоу, похоже, видел в пленителе нечто большее.
Их судно было атаковано глубинными бомбами, и одна из них, кажется, угодила в цель... Харри очнулся на берегу. Он встал и пошел в дивный сад, напевая песню о девушке с глазами цвета моря, девушке с зелеными глазами. За молоденькой цветущей яблоней увидел Молли. Он сунул руку в карман и выгреб оттуда горсть крупного жемчуга.
– На, бери, – протянул Проглоттер драгоценные камни Молли.
И вдруг камни зажглись и сгорели, как какая-нибудь ветошь на уроке волшебного терроризма. Харри поглядел на девочку. Но это уже была, простите за прямоту, не девочка. Это был Вольтаморд.
Да-да, зловещий Вольтаморд, чье фото красуется в каждом учебнике по Темным Силам. Злой волшебник манил Харри Проглоттера пальцем.
– Арона-а-акс! – истошно заорал Харри совершенно неуместное заклятие, падая и пряча лицо в песке.
– Какой в брамбафлегор Аронакс?! – услышал Проглоттер слабый голос Джеймса Барахлоу. – Хватит валяться, пора скарб собирать.
Харри поднял лицо, выплевывая песок, и открыл глаза. Свет ослепил его, но ненадолго.
Прозрев, Харри увидел, что лежит на пляже, рядом стоит на четвереньках Молли, а чуть поодаль качается на неверных ногах Барахлоу.
Харри перекатился на бок и попробовал сесть. Удалось. Теперь он мог видеть озеро, горы и полоску берега с разбросанными по ней вещами.
– А как мы спаслись? Где пещера? – просипел Проглоттер.
– Я помню, как мы попали в тот круглый зал и почти утонули, – ответила Молли. – Потом дно стало подниматься. Вы с Джеймсом лежали без сознания, я даже подумала, вам кранты. В дне открылся люк, и оттуда вылез человек. «Привет, сказал он, – меня зовут капитан Немой». Да, Немой... Или как-то так, не важно. Важно то, что я вырубилась. А потом мы все пришли в себя. Здесь.
– Странная история, – почесал нос Проглоттер. – И, между прочим, где мой Нельзяблик?
Кабысдона нигде не было: ни за пазухой у Харри, ни в рюкзаке, ни на берегу.
– Утонул. Прощай, Кабысдон, – прошептал мальчик.
И тут у него в животе громко ухнуло.
– Ипатьевская мандрагора! – выбранился Харри. – Я должен принять таблетки!
К счастью, его рюкзак был цел и невредим. В одном из карманов лежал антифесталиум несвариус. Харри Проглоттер проглотил несколько таблеток, запивая их водой из припасенной для этого случая фляжки.
Вещам Молли Козазель повезло куда меньше. Юная заучка зачем-то набрала кучу книг. Почти все они вывалились из мешка и теперь плавали у берега: мокрые и жалкие.
Молли стояла на коленях и плакала, сжимая в побелевших кулачках два кинжала. Погибли и «Сборник непечатных заклинаний» Виктуара Темнолицына, и «Отмороженность. Руководство для начинающих» маркиза де Огорода, и «Тысяча волшебных трав и грибов» Викториуса Пелевиниума, и «Сказочные существа и места их обитанию» Торча Ганджубаскова, «Сила разума: руководство по самозащите.» Иммануила Ахримановича Бабай-оглы...
– Брось реветь, стыришь из школьной библиотеки новые, – попытался успокоить девочку Джеймс. Как обычно, в своем духе.
Дети подобрали то, что смогли спасти, и побрели от берега. Впереди был лес – густой и потому темный. Между деревьями стояла автомашина с открытыми дверями и багажником. Рядом была разбита палатка и горел костер. Пятеро людей сидели на подстилке, ели, пили и громко разговаривали. Однако содержание беседы осталось для Харри и его друзей загадкой, так как из авто неслась сумасшедшая музыка.
3азевавшиеся птицы, пролетавшие над гремящей машиной, теряли ориентацию в пространстве и валились наземь подобно подбитым игрокам в квидиш.
Вокруг этого своеобразного стойбища валялся разноцветный мусор: целлофановые пакеты, бумага, бутылки и прочий хлам.
– Проклятые шмуглы! – возмущенно потряс кулаком в сторону лагеря Проглоттер.
– Вообще-то, шмаглы по-любому, если ты хочешь правильно грубить, – заметила Молли.
Проглоттер посмотрел на нее и сказал примирительно:
– А, забудь, разница переводов.
– Чего?! – не поняла Молли.
– Забудь.
И они вошли в лес.
По звериной тропе шагалось легко. Повеселевший Джеймс снова запел. Теперь это была бравая песня о странном лихом Интернационале – бессмысленном и беспощадном:
Гоп-стоп, проклятьем заклейменный!
Мы подошли из-за угла.
Кипит наш разум возмущенный:
ты много на себя взяла.
Теперь расплачиваться поздно
до основанья, а затем
ты посмотри на эти звезды:
кто был ничем, тот станет всем.
Это есть самый модный в синагоге отходняк,
