зажили и, наверное, не собираются заживать, однако... Он обязан сделать это, обязан ради себя и ради других закончить всё это безумие.
Чёрная дыра становилась всё больше и ближе. Гравитация вокруг неё становилась слишком мощной, горизонт событий начал странным образом влиять на это пространство, из-за чего пошли какие-то аномалии в виде трещин вокруг.
На пути парня появлялись золотые стены, что пытались его остановить, но он просто сносил их телом Управляющего. Затем его ноги оплели золотые корни вместе с цепями, из-за чего он чуть ли не упал.
— ФУ ХУА! — взревел мужчина.
Над ними показался силуэт девушки, чьи руки ухватили за голову Управляющего и потянули назад, сталкивая сначала с землёй, после чего Феникс потянула её на себя, отправив противницу в самое сердце чёрной дыры.
Если им ничего не помешает, то именно сейчас всё и закончится! Они победят!
Золотые глаза с нескрываемой яростью смотрели на Хуа.
— Никогда! — судья создала за спиной золотую стену, что позволила ей остановиться. Как только это произошло, на её лице проявилось удивление.
В неё влетел Кевин, которого бросила Фу Хуа. Опасно, слишком опасно быть в такой близости с пожирателем звёзд, но иного выхода для победы нет. Никто им не успеет помочь, остановка времени ещё не до конца разрушилась, а Бондрюд контролирует пространство и пытается уже сдержать расширение дыры от поглощения всего вокруг.
Шансы закончить начатое есть только у них двоих.
— Пади уже ради тех, кого ты убила. — прорычал Каслана, и его кулак врезался в лицо соперницы.
— Гхыгх!
Стена за её спиной не вынесла давления с двух сторон и разлетелась на куски. Вот и всё. Управляющий отправилась в самое сердце своей же созданной ловушки.
«Как я могу?.. Как?.. Разве... Разве я не должна была победить? Освободиться от всего этого? Почему мне не позволено жить так... Как того хочу я? Почему мне всю жизнь приходилось жить по чужой указке?.. Нет... У меня ещё есть козырь... Я не проиграла!» — её ладони соединились между собой, после чего между ними проявилась золотая энергия. — Я ещё не закончила, люди! Может, вы победили меня, но я получила откровение! С этим ни вам, ни кому-либо ещё не справиться! Я добьюсь свободы! Добьюсь! — закричала Управляющи, взывая ко всей энергии, что у неё только осталось.
Несмотря на то, что финальной судье тяжело пришлось в последние минуты боя, её восстановлению энергии можно было позавидовать. После такого сражения ей хватило бы меньше часа, чтобы полностью восстановиться... И сейчас у неё имелось достаточно энергии, чтобы применить способность, которую не хотелось использовать до самого последнего момента.
— Узрите же! То, с чем даже им не совладать! Узрите!.. — внезапно её глаза расширились. Она почувствовала прикосновение к своему плечу, такое слабое, эфемерное, но слишком ощутимое.
— О-о, моя дорогая, думаю, здесь тебе стоит закончить. — раздался рядом с её ухом чужой, но знакомый голос.
— Ч-что?! С-стоп! Э?! — вся накопленная энергия развеялась. Её тело начало распадаться при приближении к центру чёрной дыры. — Н-нет! Т-ты же обещал! Ты мне обещал! — как бы она не кричала, ей уже никто не отвечал.
Так и затих её голос в полной пустоте сингулярности.
В это же время Бондрюд раскрыл множество порталов, отправив всех товарищей обратно в нормальный мир. Сам он уходил последним, чтобы убедиться в смерти их врага. Как бы он не пытался прощупать пожиратель звёзд, но никаких признаков энергии финальной судьи не чувствовалось.
Он слабо похлопал руками:
— Это было прекрасное противостояние, и оно закончилось. Прощай, Управляющий.
После этих слов исследователь исчез в портале.
— Доктор, все показатели в норме. Нет никаких отклонений, в скором времени можно будет выпускать новый продукт в производство.
— Я и так это знаю. Но мне не нравится конечный результат. У них всё ещё много недочётов и ошибок. Хочется исправить их все сразу.
— Но вы же понимаете...
Эти приглушённые голоса продолжали раздаваться, после чего тьма наконец рассеялась. Взгляд сумел сфокусироваться и увидеть зелёную плёнку. Некто находился в зелёной жидкости с трубками по всему телу в какой-то позе эмбриона.
Неизвестный наблюдал через стекло за странными личностями, что вели диалог, по всей видимости, о нём...
— О-о-о... — когда доктор подошёл поближе, удалось разглядеть его лицо получше. Различались мягкие и утончённые черты лица, а ещё запоминались эти голубоватые локоны волос и такого же цвета глаза. — Ты посмотри, она проснулась. Какой всё-таки милый продукт, когда он начинает изучать мир вокруг. — на губах женщины проявилась улыбка.
— Вы слишком странная, доктор...
— Неординарный подход самое важно в науке. Как я могу быть умнее всех вас, если бы действовала по шаблону? Ты, главное, смотри... Она пытается думать, осмыслить... М-м-м, даже если они лишь неудачные продукты, это не отменяет моей любви к ним.
— Любви?.. Вы же перемололи несколько сотен экземпляров в мясо, чтобы создать...
— Но-но-но! — она выставила перед собеседником палец. — Я сделала это быстро, с болью на душе. Они же такие невинные, глупые и слабые. Я не могла заставить их страдать ради моей любви.
— Ха-а... Не знаю, что сказать. Делайте, что хотите...
— Этот продукт отправится на испытательный полигон.
***
Жизнь раба, жизнь продукта, маленького механизма, что можно заменить в любой момент времени. Подобную участь едва ли кому-либо когда-нибудь пожелаешь. Легче умереть, чем всю жизнь пребывать в таком состоянии, однако...
Едва ли смерть хоть что-то изменит в этом мире. Умрёшь ты, и никто не расстроится. Абсолютно, ты просто исчезнешь, а тебя заменят. И в этот момент в проигрыше будешь ты, потому что всем абсолютно плевать.
Изначально рождённый продукт полезен до тех пор, пока выполняет свою функцию как надо, а сломанные выбрасывают, утилизируют.
Но что же делать, если у таких вот продуктов оказываются свои чувства, стремления и желания? Умереть просто так уже не хотелось... Вокруг ведь такой огромный, неизведанный и интересный мир! Так... Почему им суждено отработать своё и сгинуть в небытие без толики счастья?
Все эти мысли долго преследовали Управляющего. Многие и многие сотни лет они посещали её, зарывались в глубины подсознания, искали ответы, однако наталкивались на жестокую реальность. У них не должно быть чувств,
