Он тяжело вздохнул и процедил, глядя куда-то в сторону:
— Я все понял. Расследование начнется… впрочем, вы верно заметили — оно уже началось.
— Вот и славно. — Фон Киссель развернулся и открыл портал. — Пойдем, Слава.
Упомянутый Слава, прежде чем исчезнуть, обратился к помалкивающим в сторонке патрульным:
— Витя, здесь Темные сами разберутся. Продолжайте рейд!
Гаркуша торопливо закивал, после чего Светлое начальство отбыло тем же манером, каким и появилось. Едва туманное пятно портала истаяло в ночном воздухе, старший из патрульных Ночного Дозора злорадно бросил Шведу:
— Что ж! Теперь этот труп — ваша проблема! Как говорится, адье!
Мало того что Гаркуша повторил слово Шведа, оброненное совсем недавно, так он, стервец, еще и рукой напоследок помахал!
Светлые величаво удалились в один из переходов. Швед коротко выматерился и набрал Ефима.
Тот отозвался моментально и, судя по бодрому голосу, даже не думал спать в этот поздний час:
— Да, шеф! Чего стряслось?
— Фима, — мрачно сообщил Швед. — Нужна труповозка.
— Куда? — ничуть не удивившись, справился Ефим.
— Колодец на «Героев Днепра», у метро.
— Ждите, в течение часа буду, — пообещал Ефим и отключился.
«Боже ж мой! — подумал Швед, пребывая в легком замешательстве. — Что бы я без Ефима делал? Незаменимый человек!»
— Ты не против, если я схожу за пивом? — осторожно поинтересовался Симонов.
— Против, — проворчал Швед. — Хватит бухать, Игорь. Мы на работе.
Симонов печально вздохнул, но перечить не стал.
— Давай лучше мозговой штурм устроим, — предложил Швед. — Каким образом можно лишить человека всей жизненной силы? С учетом, естественно, невампирских методов.
— Давай, — без особого энтузиазма отозвался Игорь. — Сейчас, только отвод подновлю…
И в самом деле: невзирая на давно воцарившуюся над Киевом ночь, по площади из тоннеля в тоннель периодически проходили люди — торопливо, чуть ли не трусцой. Незачем им видеть мертвое тело и двух Иных рядом. Пусть стороной обходят, вдоль стеночек колодца, так оно правильнее.
— Вообще я где-то читал, что если у одного и того же человека каждый день понемногу оттягивать силу, месяц, скажем, или два, с какого-то момента она начинает уходить сама, — задумчиво сообщил Симонов. — Только где и когда я это читал? Хоть убей — не помню.
Швед с интересом воззрился на коллегу: тот был постарше, поэтому действительно мог помнить заметно больше, чем он сам.
— Что, вот так вот в итоге и уходит? Вся?
— По-моему, да.
— Но следы-то самой подпитки остаются? — с надеждой уточнил Швед. — Вампирскую магию не скроешь.
— Остаются, — подтвердил Симонов. — Собственно, я как раз и читал, как по следам выявить того, кто подпитывался.
— И как?
Симонов замялся.
— Точно не помню, — признался он. — В общем, там на ауру в итоге все завязано. Характерный рисунок ауры жертвы начинает проявляться в ауре вампира, вроде так. Энергетического вампира, в смысле, реально он может быть хоть магом, хоть ведьмаком.
— Н-да, — угрюмо заметил Швед. — Нам это вряд ли поможет. Ауры-то нет.
— Это уж точно. — Симонов потряс пустой сигаретной пачкой и опять принялся канючить: — Ну хоть за сигаретами-то схожу, а? Видишь, закончились!
— Бросай курить, — рассеянно посоветовал Швед. — Вставай на лыжи…
— Да ну тебя, — отмахнулся Симонов. — Я пошел, в общем.
— Только недолго, — сдался Швед.
Симонов был неисправим.
— Ясное дело! — пообещал он и торопливо зашагал к тускло освещенному зеву подземного перехода, ведущего в сторону супермаркета.
Швед, оставшись наедине с трупом, прикидывал и так, и эдак — что, собственно, делать дальше? Ну, приедет Ефим. Ну, погрузят этого несчастного в какую-нибудь колымагу. А куда его везти-то? В морг? Так не проще ли просто полицию вызвать? Работал бы Дозор как положено, тогда вопросов нет, в лабораторию, чтобы спецы-аналитики разобрались, куда у трупа аура подевалась да как именно всю жизненную силу из него выкачали.
От осознания, сколько дел еще ждет впереди и сколько всего нужно будет организовать, Шведа захлестывало отчаяние.
Ефим примчался через тридцать семь минут — еще даже Симонов из супермаркета не успел вернуться. И примчался не один, с благообразным господином лет шестидесяти на вид.
— Вы знакомы? — поинтересовался Ефим, утомленно щурясь. — Нет? Тогда знакомьтесь: Дмитрий Шведов, с сегодняшнего дня шеф Дневного Дозора Киева. Аркадий Семенович Бермас, бывший начальник научного отдела… Хотя теперь, наверное, опять начальник научного отдела, уже не бывший.
— Здравствуйте, молодой человек. — Научник церемонно пожал Шведу руку и слегка поклонился. Он явно был Иным старой закалки, из тех, кто прекрасно помнит Россию еще царской и кто даже в наши дни не стесняется носить котелок, трость и холеную бородку-эспаньолку. — Что тут у нас? Небось покойник телесно целехонький, но без ауры, без жизненной силы и с испугом на лице?
— Точно, — подтвердил Швед. — Все, как вы сказали.
— И что, Дозор правда восстанавливают?
— Именно так! Я уполномочен Пражским Бюро Инквизиции… э-э-э… — Швед торопливо подбирал подходящие формулировки, но в голову почему-то лезла сплошная официальщина. — Возобновить деятельность Дневного Дозора. Для начала в Киеве, а там, надеюсь, и по всей Украине. Вот… пытаюсь все это расшевелить. Не понимаю, правда, почему выбор пал на меня, а не на кого-нибудь более достойного…
— Стало быть, я и мои младшие коллеги опять можем выходить на работу и занимать лаборатории?
— А лаборатории сохранились? — удивился Швед. — Офис же отобрало правительство!
Аркадий Семенович поглядел на Шведа с легкой ироничной улыбкой и объяснил:
— В доме с химерами помещался только офис Дозора. Лаборатории расположены на Подоле и в данный момент пустуют. Естественно, они опечатаны.
— Кем?
— Для людей — полицией, для нас — Инквизицией.
У Шведа само собой стало улучшаться настроение.
«А и действительно! — подумал Швед, удивляясь, что сам не обратил внимания на эту вполне очевидную вещь. — У Дозора ведь была масса филиалов и помещений по всему Киеву! Склады, гаражи всякие, лаборатории. В дом с химерами это все точно не влезло бы!»
— И сотрудники ваши не разбежались? — на всякий случай спросил он у научника.
— Кое-кто разбежался, — не без сожаления вздохнул Бермас. — Но есть и такие, кто остался и в любой момент готов продолжить работу. Я, как изволите убедиться, готов. Ефим позвонил, и я тут.
