— Я не поведу, — сообщила Тимофеева упавшим голосом. — Сил никаких нет.
— Мы что, ночевать тут будем? — обречённо спросил Макс. Где-то далеко, за укрытыми темнотой километрами, а может, и вовсе за гранью реальности, ждала его недостижимая уютная квартирка, а в ней — горячий душ, какая-нибудь снедь в холодильнике и упоительно мягкий диван.
— Не будем. Ксюш, давай ключи, — примирительно прогудел Старов, и Оксанка безропотно протянула ему брелок. То ли правда устала вусмерть, то ли просто не рискнула перечить.
Отряхнув с кроссовок налипшую грязь, Тимофеева забралась на заднее сидение. Макс, подумав, последовал её примеру. Не принципиально, где ехать — лишь бы не пешком, а старшие найдут, о чём интересненьком поболтать дорогой. Мишка недовольно поёрзал в водительском кресле, отодвинул его назад до упора: для его габаритов машинка, конечно, тесновата. Макс поспешно подобрал ноги, кое-как устраиваясь в резко сократившемся пространстве. Автомобильчик чихнул двигателем и, шаря жёлтым взглядом фар по тёмным просторам, неторопливо пополз прочь.
— По таким буеракам, да ещё ночью, — вполголоса посетовал Старов, сосредоточенно щурясь на расстилающееся впереди бездорожье.
— Надо было мне ехать, — бросил в ответ Зарецкий. — Ксюшина тележка только по ровному асфальту хорошо катается.
Тимофеева смолчала. Может, из пиетета, а может, потому, что теперь не она решала, кому ехать в тепле и комфорте, а кому догонять последнюю электричку.
— Ну ты устроил, конечно, крематорий, — ворчливо заметил Мишка. — А если б нас задел?
— Не задел, — напомнил Ярик. — Что мне, по одной их было выщёлкивать? До утра бы провозились.
— Может, поймали бы парочку для вивария…
— На пополнение вивария заявка по другой форме.
Макс фыркнул. Ксюша укоризненно на него глянула и прикрыла глаза. Надо же, при такой-то тряске — и пытается дремать. Нет уж, до ровной дороги и думать нечего.
— Ты лучше скажи, что по делу думаешь, — Мишка в очередной раз уверился, что воспитывать Зарецкого — дело гиблое, и сменил тему. — Вот у нас есть странно ведущая себя нежить. Вдали от всяких аномалий, зато прямо под Москвой. Сбилась в кучу и сидит в лесу с какого-то перепугу…
— Значит, кому-то надо было, чтоб она там сидела, — глубокомысленно ответил Ярик. — Вопрос, кому и зачем.
— А вопрос «как» тебя не интересует?
— Какая разница? Только зря гадать будем.
Пустырь наконец кончился, сменившись вполне пристойным просёлком. Мишка сосредоточенно дёргал руль, устраиваясь в продавленных дачными вездеходами колеях. Из любопытства Макс глянул на время: нет ещё и полуночи, а чувство, будто провозились часов пять, не меньше.
— А если нежить просто массово сбрендила? — предположил Старов. — Или на том пятачке её что-то привлекает? Может, вернёмся на неделе, посмотрим?
— Вернёмся обязательно, — заверил Ярик. — Насчёт «привлекает»… Не знаю, вряд ли. Тогда бы туда вся окрестная дрянь сползлась. А там как раз не окрестная…
— Проклятый клад?
— Свеженький?
— Тогда что?
— Хорошо, давай вместе думать, — Зарецкий тронул шторку воздуховода, впуская в салон холодный сквозняк. — Нежить не способна к самоорганизации и терпеть не может себе подобных. Факт?
— Факт, — согласился Мишка. Грунтовка кончилась, влившись сперва в асфальтированный огрызок, а затем и в магистраль, и Старов позволил себе расслабленно откинуться в кресле. — Всё, что страшнее домового, человеку ни в каком виде не подчиняется. Тоже факт?
— Нет.
— Ты знаешь хоть один способ?
— Мало ли, что я знаю, — Ярик раздражённо тряхнул головой. — Если допустить, что способ есть, ты с посылом согласен?
— Леший знает. Всё равно не соображу, зачем.
— Я пока тоже. Завтра подумаю, — решил Зарецкий. — Начинаю понимать шефа с его подозрениями… Мих, зарули в какую-нибудь едальню, хоть по кофе перехватим.
— Дельная мысль, — одобрил Старов и повысил голос: — Молодёжь, есть хотите?
— Сам ты молодёжь, — беззлобно огрызнулся Макс. Мишке и тридцатника нет, можно подумать, невесть какой ветеран госслужбы! — А есть хочу, ага.
— Не откажусь, — прошелестела Ксюша, мигом прекратив делать вид, что спит. Ишь ты, тоже, небось, внимала каждому слову…
— Единогласно, — постановил Мишка и заморгал поворотником. Сетевая забегаловка приветливо светила вывеской, обещая тепло, перекус и гарантированное отсутствие повредившейся умом нежити.
V. Глупости
Утро выдалось пасмурным и зябким, так что вылезать из-под тёплого одеяла и тащиться в Управу не хотелось категорически. Тем не менее, совесть строгим маминым голосом сообщила, что опаздывать на второй день работы — верная карьерная смерть. Пришлось приводить себя в порядок и под накрапывающим дождём бежать к автобусной остановке, проклиная погоду и забытый дома зонт. К моменту, когда Ира кое-как втиснулась в переполненный вагон метро, тщательно собранные волосы порядком вымокли и растрепались, а ноги замёрзли от просочившейся в туфли дождевой влаги. Роскошный, должно быть, видок…
Зато Оксана выглядела безупречно, разве что затейливый маникюр куда-то делся, сменившись простым прозрачным лаком. Встретив Иру быстрым недовольным взглядом, Тимофеева буркнула дежурное «привет» и отвернулась к монитору. Ну и пожалуйста, лишь бы жить не мешала.
Стоило включить компьютер, как из кабинета Верховского явился Миша Старов. Совсем они отсюда не уходят, что ли? На часах без пяти девять, а все уже по уши в делах…
— Привет, Ирин. Под дождь попала? — сочувственно спросил Миша.
Ира поспешно пригладила мокрые волосы.
— Да, пока от метро бежала.
— Чаю выпей, — посоветовал Старов. — Тут кое-что на оформление нарисовалось. Найдёшь сегодня минутку?
— Конечно, — Ира заставила себя улыбнуться. Миша ведёт себя мило и никак не виноват в её дурном настроении. — Хоть сейчас.
— Сначала чай, — напомнил контролёр. — На больничный ходить невыгодно.
Тут не чай нужен, а мамина настойка, но где ж её здесь раздобудешь… Ира покорно прогулялась к чайнику. У Оксаны, разумеется, стоит под рукой непременная коробка со сладостями, но угоститься она, конечно же, не предложит. Надо купить себе хотя бы печенья — не таскать же конфеты из переговорной, в самом деле!
Макс ворвался в кабинет пригородной электричкой — стремительно, шумно и с опозданием в пять минут. Швырнул рюкзак на свой стул, обвёл диким взглядом кабинет и кивнул на начальничью дверь:
— Там?
— Там, там, — спокойно подтвердил Миша. — Без паники, я тебя не выдам.
— Я выдам, — ласково пообещала Оксана. — Максюша, ты живёшь ближе всех. Какого чёрта?
— Да я дома только в два часа был! — тут же вспыхнул Макс.
— Я тоже. А ребята и того позже, — Оксана оскалилась в очаровательной улыбке. — Миш, выкинь его нафиг из отчёта. Зло должно быть наказано.
— Где тут у нас зло?
Александр Михайлович грозно оглядел подчинённых с порога кабинета. Контролёры мигом подтянулись, Ира тоже на всякий случай выпрямила спину.
— Некрасов опять опоздал! — наябедничала Оксана.
— Напишет объяснительную, — не слишком стараясь скрыть издёвку в голосе, постановил начальник. Макс метнул в сторону Тимофеевой пламенный взгляд. — Миша, если хотите успеть в ближайшую зарплату, надо до одиннадцати всё отправить.
— Сделаем, — Старов с надеждой покосился на Иру.
— Хорошо. Когда Ярослав вернётся, пусть тоже ко мне зайдёт.
Верховский исчез в кабинете, оставив свою команду в состоянии, близком к скандалу. Макс чуть ли не искры пускает, даром что вымок до нитки, Оксана зло кривит губы, Миша мрачно переводит взгляд с одного на другую, словно выбирая, кого первым хватать за шкирку. Интересно, станет ли тут спокойнее, когда вернутся из командировки оставшиеся два контролёра?
— Ира, черкни Зарецкому, чтобы про шефа не забыл, — бросила Оксана, демонстративно отворачиваясь от Макса. Тот, выругавшись сквозь зубы, ретировался к себе за стол и там затих.
