Эл заметил серьгу — заляпанный кровью серебряный полумесяц. Полумесяц свисал на тонкой цепочке с мочки уха, покрытой запекшейся кровью, и был точной копией того, что украшал его собственное левое ухо и уши Стэна, Арти, Кенни. Только этот висел вверх ногами.
— Да, — крикнул он ребятам на земле. — Это один из наших.
— Вашу мать! — выругался Стэн. — Мы его знаем?
Эл вгляделся, но торчавший изо рта покойника кляп, кровь, покрывшая всю голову, и целая куча гудящих мух, облепивших лицо мертвеца и то и дело вылетавших из разреза на горле, не давали ничего толком рассмотреть.
— Не могу разобрать.
— Ладно, давай режь веревку.
Вот что Эл действительно ненавидел. Это казалось почти святотатством. Не то чтобы Эл был верующим или вроде того, но, не будь он достаточно осторожен, вполне мог бы сейчас оказаться на месте этого парня.
Вытащив из-за пояса десантный нож, он принялся пилить веревку у самого узелка. Веревка порвалась на отдельные волокна, пару раз дернулась и наконец лопнула. Пока тело летело вниз, Эл закрыл глаза. Он замычал себе под нос «Песочного человека» из альбома «Металлики», чтобы заглушить звук, с которым труп ударился об асфальт. Особенно он ненавидел тошнотворный влажный «чпок» от удара головы, если та первой соприкасалась с землей. Как сейчас.
— Похож на Бенни Гонсалеса, — заметил Арти.
— Ага, — отозвался Кенни. — Точно он. Бедняга Бенни!
Ковбои оттащили тело к обочине и снова сели в машину, но праздничное настроение улетучилось.
— Хотел бы я поймать ублюдков, которые это делают, — сказал Стэн, вернувшийся за руль. — Они должны быть где-то поблизости.
— Они могут быть где угодно, — возразил Эл. — Они подловили Бенни у того столба, убили — ты видел скопившуюся под ним лужу крови — и оставили там. А затем смылись.
— Они охотятся на нас так же, как мы охотимся на них, — подал голос Кенни.
— Я хотел бы стать тем, кто их поймает, — сказал Стэн.
— Да? — прорезался Арти с заднего сиденья. — И что бы ты потом с ними сделал?
Стэн ничего не ответил, но Эл и без того знал ответ. Ничего! Стэн притащил бы их к кровососам и сдал с рук на руки. Вампирам не нравилось, если кто-то позволял себе вольности с их скотинкой.
Цари мира… принцы на день…
Если привыкнуть к нечисти, на которую работаешь, все не так уж плохо. Эл понимал, что могло быть и хуже, гораздо хуже. Можно было оказаться на скотобойне вместе с остальными.
Эл не знал, когда вампиры развернули свою кампанию по захвату мира. Говорили, что все началось в Восточной Европе, через некоторое время после того, как оттуда вышвырнули коммунистов. Вампиры втайне пополняли свои рады. Они выжидали и, когда повсюду началась неразбериха, нанесли удар. Внезапно об этом принялись кричать все новостные каналы. Дракула — не какой-то там персонаж из детских сказок. Нет, он настоящий — новый Сталин, правящий всей Восточной Европой.
Оттуда вампиры распространились на восток и запад, в Россию и остальную часть Европы. Первой их целью стали правительственные чиновники и большие военные шишки: кровососы обратили их, а затем принялись сеять хаос повсюду. Им не потребовалось много времени, чтобы пересечь океан. Америка считала, что готова к отпору, но просчиталась. Вампиры наносили удары сверху и снизу, во всех направлениях, и прежде, чем кто-нибудь успел понять, что происходит, власть оказалась у них в руках.
Почти. По ночам они могли творить все, что заблагорассудится, однако круглосуточная власть им не светила, потому что кровососы не переносят солнца. Им был нужен кто-то, способный держать оборону от рассвета до заката. Кто-то вроде Эла и ребят. Однажды ночью вампиры обнаружили их логово в подвале разрушенного местного фитнес-центра и сделали предложение, от которого Стэн и остальные не смогли отказаться.
У них выбор: стать убойной скотиной или ковбоями, пасущими стадо.
На взгляд Эла, выбирать не из чего.
У кровососов было два способа убийства. Первый — обычный, когда они прокусывали жертве шею и высасывали кровь. На следующую ночь укушенный становился одним из них. Этот вариант использовался для захвата новых территорий — неплохо, если надо сразу получить много новых рекрутов. Но стоило им закрепиться у власти, как они начали кормиться по-другому. Кровососы не были дураками. Если бы на одной территории скопилось слишком много вампиров, вскоре им бы нечего стало жрать: мир, переполненный шеф-поварами, у которых нет продуктов для готовки. Поэтому, оказавшись у руля власти, они стали подвешивать свои жертвы вверх ногами, перерезать им горло и пить хлещущую из раны кровь. Убитые таким способом оставались мертвыми. Кровососы называли это «истинной смертью».
Элу, Стэну и остальным они предложили бессмертие — стать их ковбоями, послушной рабочей силой в дневное время, пасти стадо и управлять делами от рассвета и до заката. Двадцать лет верной службы, и тебя прикончат старым способом — тем самым, который позволяет превратиться в одного из них. В неупокоенного, бессмертного, в того, кто правит миром.
Двадцать лет — и службе конец! Как в армии. Кровососы выдавали серьги в форме полумесяца, чтобы не убить ненароком ночью. В дневное время можно делать почти все, что душе угодно.
И только ночи принадлежали им.
Вообще, быть ковбоем не так уж и плохо. Надо приглядывать за вампирскими гнездами, чтобы какие-нибудь самозваные спасители мира — Стэн называл их конокрадами — не вломились туда и не начали разбрызгивать повсюду святую воду и вгонять колья в ссохшиеся маленькие сердечки хозяев. А если хочется заработать призовые баллы за усердие, можно каждый день ловить пару-тройку людей, чтобы проснувшимся на закате вампирам было чем подкрепиться.
Кстати, эти призовые баллы — совсем не предмет для шутки. Заработай достаточно, и сможешь отправиться на экскурсию на одну из их скотоводческих ферм. Только вместо коров там люди. Женщины. Молодые.
Ни Эл, ни Стэн, ни остальные из их стаи еще не успели побывать на ферме, но, судя по рассказам, это было нечто. На выходе болел член.
Элу не особенно нравилось работать на вампиров. С другой стороны, он не мог припомнить, чтобы ему нравился кто-то из прежних работодателей. От кровососов мурашки бежали по коже, но что оставалось делать? Если не можешь победить врага, присоединись к нему. Многие ребята думали так же.
Но не все. Кое-кто принимал это слишком близко к сердцу, обзывал Стэна, Эла и ребят предателями, коллаборационистами или еще хуже. В последнее время кто-то из них перешел от оскорблений к действиям: Бенни Гонсалес был пятым за последние четыре недели.
Похоже, парни, которые убивали ковбоев, хотели выдать это за работу вампиров. Только концы не сходились с концами. Трупы все были в крови, и под ними натекали лужи крови. А когда вампиры перерезали кому-то горло, они не давали пропасть ни одной капле. Облизывали тарелку дочиста, так сказать.
— С сегодняшнего дня нам необходимо быть особенно осторожными, — говорил тем временем Стэн. — Надо смотреть в оба.
— Что именно мы должны высматривать? — отозвался Кенни.
— Парней, которые держатся вместе, но не ковбоев.
Арти начал напевать песенку Вилли Нельсона «Мама, не позволяй своим детишкам стать ковбоями», и это вывело Стэна из себя.
— Захлопни пасть, мать твою за ногу! Это не смешно! Один из нас может оказаться следующим! А теперь СМОТРИТЕ В ОБА!
Пока они сворачивали на пляж Пойн-Плезант, Эл всматривался в дома по обе стороны дороги. Машины неподвижно стояли вдоль тротуаров пустынных улиц. По большей части здания казались заброшенными. Их окна слепо таращились на Эла. Однако то здесь, то там попадался ухоженный двор. Такие дома были дерзко увешаны крестами и гирляндами чеснока. Время от времени — Эл мог поклясться — кто-то выглядывал в окно или подсматривал из-за двери.
— Знаешь, Стэн, — сказал Эл. — Я готов поспорить, что те, кто убивает ковбоев, прячутся в одном из этих домов с крестами и чесноком.
— Может быть, — ответил Стэн. — Но что-то я сомневаюсь. После захода эти ребята предпочитают отсиживаться внутри. А те, кто убивает наших, работают по ночам.
Звучало логично. Люди, жившие в этих домах, вообще редко выходили наружу. Они были опасными одиночками. Вооруженными одиночками. Вампиры не могли пробраться внутрь из-за крестов и чеснока, а ковбои, которые пытались вломиться в дом или хотя бы снять часть крестов, обычно получали заряд свинца. Вампиры велели оставить их до поры до времени в покое. Когда-нибудь у них закончится еда, и им придется выйти. Тут-то их и накроют.
Умные, чертовы кровососы! Похоже, вампиры считали, что у них достаточно времени, чтобы пересидеть одиночек, — все время вселенной.
Машина выехала на Оушен-авеню и теперь катилась вдоль деревянного настила, всего в нескольких десятках метров от Атлантического океана. Как здесь все изменилось за год! В прошлом году на пляже было не продохнуть от туристов, приехавших на день или снявших бунгало на неделю. Теперь вокруг царила пустота. Солнце стояло высоко и жарило вовсю, но казалось, что зима не закончилась.
