Твердо Стейн был уверен лишь в одном, что эльфийский предсказатель сразу догадался о том, что кто-то из подозрительно погибших или пропавших Светлых жив, и перепроверил себя, чтобы подтвердить это. Не зря старик решил прибегнуть к мощнейшей магии ветра и огня, но только возраст и сильное истощение энергии не дали принародно объявить о том, что исчезнувшая много лет наследница Светозара находится вместе со всеми, рядом. А может, старик схитрил и не захотел этим знанием поделиться вслух? Все может быть.
Искры, вызванные Гандальвом …неужели никто не увидел, КУДА и НА КОГО они упали? Рука воина привычно касалась рукояти меча, готовая вступить в схватку, но этого не потребовалось, потому, как никто ничего не понял и ЕЙ прямо сейчас опасность не грозила.
Варвара Малинина оказалась не просто случайно заброшенной сюда беззащитной девушкой, а настоящей наследницей Мирославой? В произошедшее только что и вообще во все дальнейшие умозаключения верилось с трудом. А еще хотелось дополнительных доказательств, но каких Эйнар не знал. У него была тысяча вопросов, на которые трудно пока найти ответы. Но Стейн был твердо уверен в том, что разберется во всём в этом, в конце концов, он сын Лорда.
Но ведь… кровь никогда не лжет.
.***
Азалия была в ярости.
С самого прибытия девушки из другого мира она заподозрила неладное. Более того, именно она через сына распорядилась встретить эту странного вида девицу и устроить проверку. Пришлось все сделать так, чтобы Грант ничего не заподозрил, потому как слишком горд и честен, и подключить с булыжником никчемного Артфула, считающего себя магом.
Как будто не для него, не для сына все это в конечном итоге делалось, а для кого-то другого.
Как хорошо рассуждать о честности и порядочности тому, у кого есть власть и деньги. А если ты богата и знатна, но не на столько, чтобы затмить свою родную сестру? Ведь ты всегда была красивее её, это признавали все! Однако предпочтение даже в детских играх отдавали совсем не ей, не Азалии.
И даже само замужество сестры как пощечина ей, Азалии! Ведь только она могла и должна была украсить собой трон Ардари, а Светозар этого не понял, поэтому и поплатился в конечном итоге.
Разве она не пыталась подкарауливать его на лестницах, в саду и предлагать себя как последняя уличная девка ? Пыталась, да только князь сам выбрал судьбу для себя и Предиславы. Ну, отправил бы свою жену с глаз долой подальше, объявил бы больной и недееспособной, а попросту сказать глупой дурой, к тому же от рода остались только они две, и заступиться было б некому. Так нет же, не понравилось ему это, не велел приближаться к жене, оберегая от слов.
Не она, не Азалия виновата в смерти своей ненавистной сестры, а только князь, который предпочел другую.
И ведь добилась своего, стала королевой! Только вначале надо было переждать, затаиться. Выйти замуж за пожилого богатого дворянина, иноземца Якоба Ольсена, который, вскоре помер от старости. Так считали все, но она, Азалия точно знает, что тому причиной на самом деле ягоды белладонны, чей сок противный старикан не почувствовал в вине. Сам виноват, нечего было безмерно пить.
И разве не хорошо она придумала, когда накормила старого козла Якоба его любимой соленой селедкой, а из питья предусмотрительно рядом было только вино?
Разве не смешно он открывал рот как рыба, которой мало воздуха и хватал себя за горло сухими морщинистыми руками?
И разве потом, когда у ненавистного мужа начались галлюцинации, не она ли выбежала из спальни, крича о буйном его помешательстве, а тот, ничего не соображая, но скорее в целях привычной обороны схватился за нож, напугав всех слуг, а в прошествии трёх часов и вовсе помер?
И ведь она, Азалия, честно проплакала у гроба мужа. И что с того, что не совесть проснулась, а потому что испугалась. И как не бояться было ей, бедной молодой женщине, ведь узнал о несчастье родной брат Якоба и прислал гонца, что скоро приедет. И пришлось рыдать навзрыд перед приехавшим о жалкой судьбе бедной вдовы, оставшейся одной на руках с малолетним сыном. И брат мужа, такой же маразматик, расчувствовался при виде племянника, напомнившего ему моего супруга в детстве, и впоследствии прислал сундук золотых монет.
А потом, разжалобив письмами сестру (ведь всё просчитала, что не откажет в милости Предислава и упросит князя о ней, несчастной вдове с малым дитём на руках) вернулась ко двору Светозара.
Только теперь князь не нужен был вовсе, так как по пути домой в Ардари встретила она старую каргу , которая сидела и гадала при дороге. Хотела кинуть ей медный грош, а то и вовсе пнуть , чтоб больше не показывалась, но старуха взглянула в глаза Азалии и та поняла, что вот пришла она, помощь богов.
Наивная Предислава приняла свою сестру и племянника с радостью, видать не рассказал ей князь о притязаниях Азалии. Это и к лучшему, проще влиять на сестру.
Князь слишком гордый был, амулеты и обереги не носил, всё в силу свою верил. И это в век магов и колдунов? Но Предислава волновалась за мужа и поделилась своей проблемой с ней, Азалией и как водится, последняя подсказала верный способ. Заговоренной ниткой подшить мужу плащ и всё будет хорошо. Стал болеть князь, но ровно до того момента, пока не пожаловал свою одежду какому-то путнику. И так несколько раз. То в битве вещь порвется и выкинет её Светозар, то и вовсе не захочет одевать.
Вот только стала Предислава меньше с сестрой общаться. Поначалу думала Азалия, что дело в дочери Мирославе, что родилась у Светлого. Но нет, как только придет она навестить княгиню, так дитя сразу уносят, а то и вовсе скажется сестра больной и не выходила.
Как раз князь с небольшим отрядом собирался на охоту на расплодившихся кабанов, изрядно портивших зерновые поля вокруг замка. Тут то и пригодилась карга , давно понявшая, что на уме у хозяйки.
Встала на опушке, по ветру пустила морок на сопровождавших князя воинов, поэтому они и не смогли догнать Светозара. В разные стороны развела их старуха. Отряд скакал вдоль леса, видя мираж вместо Правителя. А князь помчался прямиком в чащу за морочным вепрем, который потом завел его в болота, где он и сгинул, так и не поняв, что с ним.
Предислава несколько дней после этого была сама не своя, а после и вовсе отказала ей, родной сестре, от права входить в замок, вероятно, всё-таки заподозрив в плохом. Да только как было справиться с ней, с Азалией, если карга навела всё тот же морок на служанку княгини, пытавшуюся выкрасть Мирославу. Поднялся переполох, служку схватили, а та и рассказать ничего не смогла, не понимала сама, зачем хотела это сделать и кто надоумил. Обереги и заговоры, что пыталась выставить княжна помочь не в силах, так как старуха оказалась сильнейшей злобной ведьмой, способной на гадости и затуманившая мозги многим в Ардари, не позаботившимся о безопасности от магов.
Как Предислава с дочерью незаметно покинули замок неизвестно, но только старуха не сразу смогла их найти. Посланные каргой вдогонку чары вымотали сестрицу до смерти. Отправленные вслед наёмники на берегу Черной речки смогли найти только тело Предиславы, девочка, как решили, утонула. Однако, как только кто-то из наемников прикоснулся к мёртвой молодой княгине, чтобы завернуть её тело в тряпку для предъявления хозяйке, она тут же исчезла. Без следа и навсегда.
После этого, изрядно покривлявшись при изображении горя от потери близких и горячо любимых людей, ей, Азалии, всё-таки удалось вступить на трон. Долгожданный. Она и корону себе заранее заказала, золотую с алмазами, потому что знала, что сбудется мечта, не иначе.
Ну, разве это не справедливо, что сильнейший должен править?
И теперь оказывается, что княжна Мирослава жива?!
Карга померла, как раз через пару месяцев после окончательного вступления на трон Азалии. Смерть никому невозможно отодвигать вечно, но знала ведьма что-то такое, отдаляющее этот неизбежный срок. Потому что заранее просила королеву, что как только ей совсем плохо будет, то нужен младенец, от рождения не больше суток. Испугалась тогда Азалия, что подсидит её старая на троне, а то и вовсе со света сживёт. Карга жила в лесу, таясь от всех, потому что люди не приняли бы её, как не крути. Да и темные дела легче обделывать, когда за тобой никто не присматривает. Азалия каждый день навещала старуху, даже пообещала съездить быстро за младенцем, но не вернулась. А лес, где стояла избушка, подожгла.
