Джульетт невольно улыбнулась оригинальности метафоры, хотя улыбаться было явно нечему. Спохватившись, она тут же придала лицу более подходящее случаю выражение.
— Тогда… я просто не знаю, Стью.
— Звучит глупо, — признался он. — Сам не верю, что такое сказанул. Но чувство было именно такое.
— Хочешь сказать, оно и с телефонами что-то сотворило?
— Не знаю почему, но да.
Ранчо находилось в каньоне, поэтому мобильники здесь не работали. Росс поговаривал о приобретении спутникового телефона, но дальше разговоров дело не зашло. Интернет тоже работал по телефонной линии, так что теперь ранчо было полностью отрезано от внешнего мира.
— Поедем в город? — предложила Джульетт.
Стью водил старый пикап, а она ездила на Пасфиндере.
— Придется, — согласился Стью. — Ружье у вас есть?
Когда они только переселились, соседи тоже советовали купить ружье, потому что здесь водились пумы, волки и змеи. Но Джульетт и Росс осели на ранчо не только ради денег, но и чтобы стать ближе к природе, и стрелять в животных в их планы совсем не входило. Еще им советовали приобрести собаку, но после смерти их колли Расти на других питомцев не тянуло… Что-то в последние годы вокруг много смертей… К чему бы?
— У меня нет ружья.
— Я так и думал, — Стью оглядел кухню так, будто кто-то зашел в гости с ружьем и совершенно случайно его здесь забыл. — Тогда поехали.
Стью выудил из заднего кармана ключи и нахлобучил шляпу. Джульетт еще на улицу не выходила и выходить не собиралась, поэтому ей понадобилось несколько минут, чтобы натянуть свитер, куртку, шапку и перчатки, тем более, что снаружи разыгралась метель. В заключение она разыскала кошелек.
— Я готова.
Они подошли к грузовику, и Стью со старомодной вежливостью придержал для Джульетт дверцу. Потом сел за руль и повернул ключ в зажигании. Машина не завелась. Не завелась она и со второй попытки.
— Черт! — воскликнул Стью. — Утром доехал безо всяких проблем. Понятия не имею, что стряслось.
— Давай возьмем Пасфиндер.
Стью поколебался, вглядываясь в метель, будто пытаясь понять, что может подкараулить их на пути между пикапом и крытым навесом.
— Хорошо, только быстрее, — наконец решил он.
Они одновременно распахнули дверцы, вышли и сквозь летящий снег поспешили к навесу. По дороге Джульетт зубами сдернула перчатку и отыскала в кошельке ключи.
Кто-то порвал все четыре покрышки Пасфиндера. На бетонном полу валялись клочки резины.
— О… — выдавила Джульетт.
Даже не ругательство — одно-единственное бессмысленное слово, почти выдох, чуть окрашенный голосом.
— Плохи дела, Джульетт.
Она сглотнула, и голос вернулся.
— Нет-нет… То есть, если придется, можно и на голых колесах выехать…
— Оно здесь. Оно пытается удержать нас здесь.
— И похоже, успешно.
— Попробуйте завести, — Стью наклонился и заглянул под машину, а Джульетт даже со своего места удалось разглядеть на полу лужи с обрывками проводов. — Хотя нет. Можете не пробовать.
Теперь Джульетт чувствовала ту же дрожь, которую описывал Стью, и она не имела ничего общего с забившимся за шиворот снегом. Она не видела коров, но, очевидно, все они были обречены — и происходящее казалось несколько нереальным. Испорченные машины и телефонная линия… они указывали на существование какого-то враждебного разума, который пытается запереть их на ранчо и явно не к добру.
Как там сказал Стью? Похлебка из зла? Совсем недавно это выражение казалось бессмысленным, но теперь оно получило смысл — совершенно ясный и совершенно ужасающий.
Обойдя дом, медведь направился к лесу. Сэм и Дин быстро обследовали остальные комнаты, чтобы удостовериться в отсутствии других жертв, и вышли во двор. Следы зверя отчетливо виднелись на снегу. За домом возвышались деревья — много деревьев, и где-то среди них бродил медведь-людоед. Сэм протянул руку, не позволяя Дину рвануть в лес.
— Чего тебе?
— Там шатается здоровенная зверюга, — напомнил брат. — Нам бы вооружиться.
— А, ну да.
И они вернулись к Импале, которую младший Винчестер иногда про себя величал передвижным оружейным складом. Если честно, Сэм бы сейчас не отказался от базуки, но пришлось удовольствоваться обрезом двустволки двенадцатого калибра. Сэм загнал в патронники два картечных патрона и взял про запас еще дюжину. Дин выбрал автоматический пистолет «Смит-и-Вессон», очень похожий, а может, судя по истертой рукоятке, тот самый, с которым они тренировались в детстве. Несколько запасных магазинов Дин рассовал по карманам и отрапортовал:
— К охоте на медведя готов!
Лес встретил их невероятной, почти зловещей тишиной, снег нещадно глушил шаги. Сэм всегда считал, что то, что сыплется сверху, должно производить какие-то звуки, как дождь там или листья — хоть шелест какой, но нет, совершенно тихо. Если где-то и были птицы, то они затаились, опасаясь непогоды. К счастью, снег шел не так сильно, чтобы запорошить медвежьи следы — глубокие, отчетливо видны пять пальцев; отпечатки задних лап четче, чем передних. Странно, что не было слышно треска, с которым зверь по идее должен ломиться через кусты. Должно быть, медведь ориентировался в лесу куда лучше людей.
— И долго мы будем за ним гнаться? — не выдержал Сэм минут через двадцать.
— Пока не догоним. Если надоело — ты знаешь, где машина.
— Дин, я не говорил, что мне надоело, но мы не готовились к долгой охоте. Если наш медведь такой шустрый, мы за ним будем всю ночь бегать, а у нас для ночевки в зимнем лесу экипировка не та. Много мы наохотимся, если замерзнем насмерть?
— Тогда придется поторопиться, — не повелся Дин, лавируя между низкими кустами.
Сэм понимал, что происходит с братом. Больше всего Дина злили неудачи. Отец учил с самого детства: ваш провал почти наверняка означает чью-то смерть. Дин пошел еще дальше, полагая, что к смерти может привести малейшее промедление. Отец делал из сыновей солдат, и по Дину было ясно видно, насколько Джон преуспел. Дин выглядел бойцом не только внешне — армейская стрижка, плотное телосложение, широкие плечи, отличное владение оружием и боевыми приемами — но не меньше он был солдатом и в душе: так, например, ощущение «чуда» у него отсутствовало начисто. Каждый день Винчестеры сталкивались с вещами, которые другим могли разве в кошмарах привидеться, и видели то, что можно было определить как «невероятное». Для Дина чудес не существовало, зато были враги. Его миссия и его охота. Здесь, в Сидар-Уэллсе, эти его тараканы в голове вымахали до приличных размеров, поэтому Сэм не мог винить брата, что тот принимает происходящее так близко к сердцу. Сэм тоже так делал, но в отличие от старшего брата он пытался искать во всем золотую середину и осознавал, что, загнав себя до смерти, много пользы они не принесут. А вот Дин, кажется, был не прочь, как говорят, сгореть в сиянии славы. Но уже через момент Сэм себя одернул: нет, Дин за славой не гонится, он гонится за результатом.
