Ознакомительная версия.
- Погибелью? - Эмма никак не могла усилить удивительное эхо от своего голоса. - Ты сумасшедший. Убийство Тавви не разрушило бы род Нефилимов - и никто из ныне живущих никогда не слышал об Аннабель...
- Как ты думаешь, каково это? - прокричал он. - Её имя забыто! Её судьба предана забвению! Сумеречные охотники превратили её жизнь в историю. Я полагаю, что некоторые из её родственничков сошли с ума - они не смогли вынести того, что сделали, не смогли больше жить с тяжестью этого секрета.
Пусть он говорит, подумала Эмма.
- Если это был такой уж секрет, откуда Эдгар По узнал о нём? Это же его поэма под названием «Аннабель-Ли»...
Что-то вспыхнуло в глубине глаз Малкольма, нечто тайное и мрачное.
- Когда я услышал об этой поэме, то подумал, что это всего лишь отвратительное совпадение, - сказал он. - Но эти строчки завладели моим умом. Я отправился к поэту, чтобы поговорить с ним об этой поэме, но он к тому времени уже умер. «Аннабель» была его последним творением.
Его голос наполнился тоскливыми воспоминаниями. - Прошли годы, и я верил в то, что она находится в Адамантовой Цитадели. Меня это вполне устраивало. То, что она была жива. Когда я всё выяснил, то хотел опровергнуть это. Но поэма раскрыла мне глаза и подтвердила всё, что происходило. По узнал правду от жителей Нижнего мира и осознал это раньше, чем я: как Аннабель и я любили друг друга, будучи детьми, как она собиралась оставить нефилимов ради меня, и как её семья, услышав об этом, посчитала, что смерть предпочтительнее жизни с магом. Они замуровали её в морской могиле рядом с полуостровом Корнуэлл, замуровали её заживо. Позднее, когда я перемещал её тело, я разместил его как можно ближе к океану. Она всегда любила воду.
Он начал задыхаться от всхлипов. Эмма, не способная двигаться, смотрела на него во все глаза. Его боль от потери была настолько свежа и реальна, как будто он сейчас говорил о том, что произошло вчера.
- Все они твердили, что она стала Железной сестрой. Все лгали мне - Магнус, Катарина, Рагнор, Тесса - подкупленные Сумеречными охотниками и вовлечённые в их ложь! А я, не замечающий всего этого, скорбел по ней, пока, в конце концов, не узнал всей правды...
Внезапно какие-то голоса отразились в коридоре эхом; Эмма слышала звук бегущих шагов. Малкольм щёлкнул пальцами. Фиолетовый свет засиял в проходе, находящемся позади них, его блеск пропал, как только преобразовался в более тусклую и непроницаемую стену.
Звук шагов и голосов исчез. Эмма находилась с Малкольмом в запечатанной им же пещере.
Она отошла назад, сжимая в руках светильник. - Я разрушу эти Руки Славы, - предупредила она, её сердце отчаянно билось о грудную клетку. - Я сделаю это.
На кончиках его пальцев замерцал тёмный огонь. - Я могу тебя отпустить, - произнёс он. - Могу позволить тебе жить. Выплыви отсюда через океан, как уже делала до этого. Ты сможешь передать моё сообщение. Моё сообщение Конклаву.
- Я не нуждаюсь в том, чтобы ты меня отпускал, - она тяжело дышала. - Я лучше сражусь с тобой.
Его улыбка искривилась, став почти печальной. - Ты и твой меч, чья история сейчас не имеет никакого значения, не противники для мага, Эмма.
- Чего ты хочешь от меня? - спросила она, её голос повысился, эхом отразившись от стен пещеры. - Что тебе надо от меня, Малкольм?
- Я хочу добиться от тебя понимания, - проговорил он сквозь сжатые зубы. - Мне нужно, чтобы кто-то объяснил Конклаву, в чём они виноваты, мне нужно, чтобы они знали, что по их вине пролилась кровь, и мне также нужно, чтобы они осознали, почему это случилось.
Эмма взглянула на Малкольма, худого и высокого мужчину в покрытом пятнами белом пиджаке, на концах пальцев которого плясали магические искорки. Он одновременно и пугал её, и печалил.
- Твои причины не имеют никакого значения. Возможно, ты делал то, что делал во имя любви. Но если ты думаешь, что что-то изменится, ты ничем не лучше Конклава.
Он двинулся к ней, и Эмма бросила в него светильник. Малкольм увернулся и светильник пролетел мимо, с лязгом врезавшись в каменный пол. Пальцы отрезанных рук на нём, казалось, скрючились, чтобы защитить себя. Эмма развела ноги в стороны так, чтобы её не сбили с ног. Этому приёму её давным-давно научил Джейс Эрондейл, когда они находились в Идрисе.
Она удерживала рукоять Кортаны двумя руками, и в этот раз вспомнила Клэри Фэйрчайлд и те слова, что та сказала ей в Идрисе, когда Эмме было всего двенадцать лет: «Герои - не всегда те, кто побеждают. Иногда они проигрывают. Но они приходят в себя и продолжают сражаться. Они не сдаются. Вот, что делает их героями».
Эмма бросилась к Малкольму, занеся Кортану. Он отреагировал на её атаку с секундной задержкой - вытянул руку в её сторону, а из его пальцев вырвался поток огня. Он двинулся по направлению к ней, испепеляя всё на своём пути, и был похож на полосу фиолетово-золотого света.
Эта задержка дала ей время уклониться. Она крутанулась и подняла Кортану над своей головой. Магия столкнулась с лезвием меча и потухла. Она вновь ринулась в атаку, Малкольм пригнулся, но она всё же разрезала рукав его одежды, чуть выше локтя. Он этого и не заметил.
- Смерть твоих родителей была необходимостью, - пробормотал он. - Мне надо было убедиться в том, что книга работает.
- Нет, ты не должен был, - прорычала Эмма, размахивая Кортаной. - Тебе следовало получше обо всём узнать, чем пытаться оживить мертвеца.
- Если бы Джулиан умер, ты бы не попыталась вернуть его назад? - спросил Малкольм, деликатно подняв брови вверх. Эмма отпрянула так, как будто он влепил ей пощёчину. - Ты бы не вернула своих родителей к жизни? О, это так просто для тебя, как и для всех Сумеречных охотников, стоять, говоря о морали, как если бы ты была лучше, чем большинство из нас...
- Я лучше, - произнесла Эмма. - Я лучше, чем ты. Потому что я не убийца, Малкольм.
К удивлению Эммы, Малкольм отшатнулся - по-настоящему удивлённо отшатнулся, как будто он не представлял, что его назовут убийцей. Эмма нанесла удар от плеча, вытянув Кортану вперёд. Меч вошёл в грудь Малкольма, разрывая его блейзер, и остановился, как будто воткнулся в камень.
Она неистово закричала от боли, напоминающей разряд электричества, что пронзила её руку. Она слышала смех Малкольма и чувствовала врезавшиеся в неё волны магии, исходящие из его вытянутых пальцев. Её подняли в воздух и с силой швырнули в сторону, магия разрывала её на части, словно пуля, проделавшая дыру в бумажной ширме. Она упала, ударившись спиной о каменный пол, Кортана всё ещё была в её ослабевшей руке.
Красный туман застилал ей глаза. Через эту пелену она увидела Малкольма, стоящего над ней. - О, это было восхитительно, - ухмыльнулся он. - И просто чудесно. Это была десница Господня, Эмма! - он рванул свой спортивный пиджак, и Эмма увидела, на что наткнулась Кортана - это была Чёрная книга, спрятанная во внутренний карман его блейзера.
Ознакомительная версия.
