***
-Мелкая, ну прости, -умоляюще твердила Ксения уже на протяжении получаса, стоя перед закрытой дверью младшей сестры. Подруги уехали по домам, а Вилена всерьёз обиделась на Ксюшу за то, что та не уделяет ей должного внимания, предпочитая играть в детектива, и думать лишь о похищенных драгоценных камнях. В итоге, как только Даша и Диана ушли, девочка заперлась в своей комнате, и не выходила оттуда, ни под каким предлогом.
Упираясь лбом в закрытую дверь, Ксюша досадливо поджала губы, вспоминая, где именно успела провиниться. За дверью послышался возмущённый и обиженный голос сестры:
-Ты целый день, только и делаешь, что про камни эти талдычишь! Даже в магазине, когда я просила тебя оценить сарафан- ты даже на меня не посмотрела!
-Но ведь, оценила? -напомнила Ксюша.
-Не глядя! -обиженно парировала Вилена:
-Это не считается!
Ксюша тяжело вздохнула, стукнувшись лбом об дверь, едва не завыв от досады:
-Я всё поняла, малыш! Прости!
За дверью воцарилась тишина, изредка сменяющаяся судорожным сопением. Ксения насторожилась:
-Вилен? Ты там плачешь, что-ли?
Дернув ручку пару раз, она требовательно добавила:
-Открой!
В этот момент внимание девушки привлек скрежет, доносящийся из прихожей, а затем- хлопок входной двери.
-Девочки! Я дома! -бодро воскликнули из коридора. Дверь моментально распахнулась, и в Ксюшу едва не врезалась сестра, пустившись на голос отца, радостно воскликнув:
-Папуля!
Ксения не хотела говорить отцу про разговор со Скалкиным, но сестра сделала это за нее, рассказав: и об их поездке в Обелиск, и о том, что Ксения разговаривала с подчиненным отца. Затем добавила и то, что с той поры старшая сестра перестала обращать внимание на все вокруг, включая ее, и как следствие - они поссорились. Ксюша молча бросила в сторону Вилены обиженный взгляд, в то время, как на лбу папы пролегла суровая морщинка, а внимательный взгляд обратился к ней.
-Ай-яй-яй!-беззлобно пожурил старшую дочь он, покачав головой.
Ксюша вжала голову в плечи, опуская взгляд. На плечо легла теплая, крупная ладонь, заставив поднять глаза на отца, который вздохнув, с легким разочарованием изрек:
-Это ты зря, конечно.
-Мне просто стало интересно, что произошло,-виновато отозвалась Ксения. Отец провел ладонью по ее плечу, а затем и спине, прижал к себе, поучительно сказав:
-Знаешь, любопытство - это не всегда хорошо. Тем более, когда лезешь в те дела, которые тебя не касаются.
Вилена утвердительно кивнула, хмуро глядя на поникшую сестру.
-Прости, пап,-тихо промолвила Ксюша, роняя голову на грудь мужчины, и низкий голос прозвучал слегка приглушенно.
-Папа,-Вилена дернула отца за свободную руку, привлекая внимание, и заинтересованно спросила:
-А расскажешь, что у вас сегодня на работе было?
-Ну уж нет!-наигранно строго отозвался он, и твердо добавил:
-Работа должна оставаться на работе! А дома я хочу посвятить все свое время своим девочкам!
Сгребая в объятия Вилену и крепче обнимая Ксюшу, отец поочередно поцеловал их, и улыбнувшись теплой улыбкой, сказал:
-А еще я хочу, чтобы вы обе сейчас же помирились. И больше никогда не ссорились.
Девчонки встретились взглядами, и Вилена поджала губы. Ксюша протянула ладонь первой:
-Мир, дружба, жевачка?
Девочка нехотя улыбнулась, но все же обменялись с ней рукопожатиями.
-Вот и умнички!-похвалил обеих отец, как вдруг телефон, лежавший напротив, на низком столике, громко затрезвонил.
-Я на минутку,-отец убрал руки от девочек, поднимаясь и взяв в руку телефон, ответил на звонок, удаляясь в кухню:
-Да, Данила. Привет.
Ксюша и сестра настороженно переглянулись. И не сговариваюсь, отправились вслед за папой.
Из кухни до них донеся негромкий голос, заставив остановиться и прислушаться. Застыв у дверей, сестры услышали негромкий разговор:
- Да знаю я, знаю. Они сегодня на собрании обьявили. Только- глупости это все. Сразу надо было, по горячим. А теперь мы может и не найдем никого.
Прошло чуть меньше минуты, и отец, стоявший к ним спиной, у стола, продолжил:
-Не могу, Дань. Ну никак. Пусть там хоть треснут. У меня выходной. Я девочкам обещал, понимаешь?
Вилена разочарованно вздохнула, с грустью посмотрев на Ксюшу. Стало ясно: звонят с работы. И судя по тому, к кому папа обращался, это был его зам. А исходя из диалога, выходило, что отца хотят вызвать на работу. Ксюша покачала головой, растроено отворачиваясь и увлекая за собой сестру, со словами:
-Пошли уже.
Вилена обиженно посмотрела на нее:
-Мы, что никуда не поедем?
Ксюша пожала плечом, досадливо поджав губы, уводя девочку в гостиную. И даже не услышав, как отец, все еще говорящий по телефону, произнес:
-Спасибо, друг. Ты меня очень выручишь.
Ровно минуту спустя Виктор вернулся в гостиную, и положив телефон на столик, обратился к сидящим на диване дочкам:
-Простите, девочки. С работы звонили.
-Ага,-обиженно буркнула Вилена, скрестив руки на груди и посмотрев на отца из-под темных бровей:
- И обломали выходной.
Виктор слегка опешил, удивленно окинув девчонок взглядом, и заметив их грустные лица. Обойдя столик, отец присел на корточки, напротив них, протянув руки и взяв ладони дочерей в свои:
-О чем это вы?
Ксюша уныло вздохнула:
-Мы слышали, как ты с Михалычем разговаривал.
Отец покачал головой:
-Вот оно что. Слышали, да не до слушали.
Девчонки тут же заинтересованно уставились на него, и Виктор с улыбкой, мягко произнес:
-Михалыч меня подменит.
Вилена и Ксюша тут же просили в улыбках, подавшись к отцу.
-Значит,-с надеждой произнесла Она:
-Мы поедем к тете? И ты весь день будешь с нами?
-Ну конечно!-улыбнулся отец, разводя руками:
-Я же обещал?
Девочки не сговариваясь, одновременно бросились в его объятия, радостно улыбаясь.
Глава 14
У Феликса Корвина уже сдавали нервы. Весь отдел безопасности стоял на ушах, с того момента, как он привез сюда банду Соколовского. Нашумевшую банду, надо сказать. У безопасника на каждого из них имелась внушительная папка с личным делом, а особенно крупная - на Соколовского. Этот индивид постоянно ухитрялся выйти сухим из воды: убийства, ДТП с кучей свидетелей и пострадавшими, торговля наркотиками. Все это имелось в деле, но дальше никогда не шло. У Соколовского имелась влиятельная крыша в верхах, но сегодня Корвин был настроен решительно. Ограбление нашумело везде, где можно, даже в городском СМИ, и безопасник был уверен- на этот раз Соколовский не уйдет от правосудия. Глава отдела, Иван Муров, или же для своих, просто Мурик, провел беседу с Феликсом, перед тем, как отдать ему на растерзание главного бандита округа. Феликс был поражен тем, о чем его очень деликатно попросил старший: не давить на Соколовского, а постараться как можно спокойнее провести допрос, без пристрастий. Муров знал, что Корвин давно точит зуб на бандита, но так же они оба знали- это не простой бандит. И работать с ним будет так же не просто. Пришлось согласиться. Но когда Муров заявил о том, что на допросе будет присутствовать третье, не заинтересованное лицо, Феликс насторожился. Ему так и не довелось узнать, кто это будет, и на допрос мужчина отправился в глубокой растерянности. Пока остальных допрашивали следователи отдела, Феликс отправился за Соколовским, которого уже вели под конвоем в допросную комнату.
Комната для допросов была небольшой, выдержанной в нейтральных, серых тонах. Внутри был всего лишь один, большой стол, и по два стула с каждой стороны. На окне стояла решетка, а освещение было не слишком ярким, но достаточным, чтобы писать или читать. Корвин уже дожидался бандита, положив на стол пухлую папку с делом, когда дверь кабинета со скрипом открылась. Два крупных конвоира, в серо-синей форме завели внутрь парня, лет девятнадцати-двадцати. Феликс тут же поднялся, окинув его суровым взглядом. Светлые волосы спадали на широкие плечи, руки были заведены за спину, сцеплены наручниками. Бледное лицо, с резкими чертами не выражало ничего, кроме презрения, видневшегося даже во взгляде сощуренных, темных глаз. На правой скуле виднелся кровоподтек от удара, а белая футболка была помята и местами выпачкана в грязь. Словно, его хорошенько поваляли по полу.
