«Не думай сейчас об этом. Вообще ни о чем не думай. Жди. Наблюдай».
Куэвас, небольшой испанский городишко, находящийся в паре часов от их дома, уже много недель подвергался террору со стороны группы вампиров, и мэр города умолял о помощи. Дженн входила в состав одной из групп профессиональных охотников на вампиров, которых называли «саламанкийцами». Они были выпускниками Академии, где готовили профессионалов для борьбы с Проклятыми. Дженн входила в состав старинного, существующего уже много столетий университета Саламанки. Отец Хуан, их наставник и учитель, послал их в Куэвас, чтобы избавить его жителей от Проклятых.
А вышло так, что не охотники ловят вампиров, а те охотятся за охотниками, словно Проклятые заранее знали об их приходе и сами заманили их сюда. «Интересно, — думала Дженн, — откуда. Отец Хуан всегда посылал отряд на операцию, соблюдая строжайшую тайну. Неужели в университете есть предатель? Или кто-нибудь из жителей Куэвас предал их?»
«А так ли уж безупречен Устав охотника, где всех вампиров стригут под одну гребенку?»
«Ни о чем не думай».
Добравшись до городка уже под вечер, Дженн, Антонио и другие охотники остановились в лесу и скрытно пробрались в церковь, где стали ждать, предаваясь медитации, молитвам и готовясь к будущей схватке. Вампиры появились с приближением сумерек и буквально в мгновение ока — передвигались они быстрей, чем их способен был видеть обычный человек, — подожгли каменные развалины «кастилло» — старинного замка, кирпичные здания магазинов на расположенной неподалеку площади и несколько современных административных зданий из стекла и стали. Украшающие площадь ряды цветочных урн с розовыми и белыми геранями лопались, как бенгальские огни, окна трескались и разлетались вдребезги, завывали автомобильные сирены сигнализации, и всюду, всюду с ревом и треском лизали воздух языки пламени.
Всего за два коротких месяца совместной охоты саламанкийцы успели повоевать с куда большими по численности отрядами вампиров, однажды против них было одиннадцать Проклятых, но они были совсем недавно «обращены», так сказать, новички. Чем моложе кровосос, тем легче его одолеть, он еще не совсем привык к своим новым способностям… или слабостям.
Что касается старых и опытных вампиров, таких, как эти трое, что таились сейчас в темноте, можно было только надеяться, что они еще не сталкивались с охотниками. Что они настолько привыкли зверским образом убивать беззащитных, что недооценивают тех, кто знает, как с ними обращаться.
Но Проклятые из Куэваса ударили первыми, а это означало, что они знали, на что способны охотники. Почуяв запах дыма, Дженн и другие саламанкийцы едва успели вывести из состояния медитации сидевшего за алтарем Антонио и выбраться наружу.
И теперь они уязвимы, беззащитны. И…
Дженн заморгала глазами. Антонио рядом не было. Сердце ее забилось от страха, она похолодела и не знала, что делать. Прямо перед ней, весь охваченный пламенем, содрогнулся дуб, огромная ветка с треском отломилась от ствола и упала в грязь.
«Он бросил меня здесь, — подумала она. — О господи».
«Дыши», — напомнила она себе, но как только сделала вдох, легкие ее наполнились дымом, она зажала ладонью рот, потеряла равновесие и, отчаянно кашляя, упала в грязь. Ушибленная спина невыносимо болела; теперь девушку можно брать голыми руками. Тем более что она одна.
«Антонио, где ты? — мысленно вопрошала она. — Как ты мог покинуть меня?»
Слезы из глаз потекли ручьем. Дженн яростно помотала головой. Надо торопиться. Если не двигаться, она умрет ужасной смертью. Дженн видела, как вампиры убивают людей. Но она не позволит сделать с собой то же самое. Или позволит?
«Не думай. Шевелись, двигайся».
Ногти Дженн вонзились в землю, она заставила себя подняться. Стараясь двигаться, как ее учили, в стиле коммандос, она стала пробираться вперед, забирая влево, как вдруг от дуба отломилась еще одна ветка и, как пылающее копье, полетела прямо на нее. Она едва успела увернуться. Сначала надо выбраться подальше от горящих зданий и деревьев, а потом уже думать о том, чтобы вступать в бой.
Вдруг послышался звук, похожий на шелест воздуха в листьях, Дженн мгновенно перекатилась влево, и туда, где она только что лежала, спиной о землю, шмякнулся вампир. Его водянисто-голубые глаза на мертвом лице, похожем на маску, были широко раскрыты, и изо рта воняло гнилой кровью. Ей показалось, что он со стоном произнес какое-то слово, возможно, имя.
Потом неожиданно вампир рассыпался в прах, и горячий ветер понес прах вдоль по улице.
«Одним меньше», — подумала она, закрывая рот и нос, чтобы ненароком не нанюхаться вампирских останков.
Некогда, увидев подобное в первый раз в жизни, Дженн целый час молчала, не могла говорить. А теперь не в силах сдержать на губах торжествующей улыбки.
Она с трудом поднялась на ноги; Антонио стоял совсем рядом, глаза его сияли, пальцы все еще сжимали кол, убивший вампира. Он смотрел на нее сверху вниз: еще бы — шесть футов ростом, а она всего пять футов и пять дюймов! Она протянула руку и дотронулась до него, но вдруг леденящий кровь в жилах крик сотряс ночной воздух, и она помчалась на этот крик, ожидая, что Антонио сделает то же самое. Но вдруг какая-то сила отшвырнула его в сторону, и он упал на кучу пылающих веток и листьев.
— Антонио! — вскрикнула она и, резко развернувшись, приняла бойцовскую стойку лицом к лицу с вампиром, который бросил Антонио так же легко, как швыряют монету на стойку бара.
Проклятый был высокого роста и толстый, он скалился, и клыки его отсвечивали в зареве огня. Лицо его было все в крови. У нее забилось сердце, но она приказала себе не думать сейчас о том, скольких жителей убил этот кровосос.
Из висящего на поясе колчана Дженн быстро выхватила кол и, сжав его в правой руке, отодрала застежку-липучку левой, чтобы достать крест. Ей отчаянно хотелось оглянуться и посмотреть на Антонио, но она побоялась.
Вампир презрительно усмехнулся.
— Pobrecita![4] — прорычал он на испанском с сильным астурийским акцентом. — Я слышу, как бьется твое испуганное сердечко. Как кролик, попавший в силок.
Он полоснул ее по щеке ногтями, больше похожими на звериные когти, и мгновенно отпрыгнул назад. Дженн чувствовала, как кровь побежала у нее по щеке, горячая и липкая, и только потом ощутила острую боль.
Дженн осторожно обошла вокруг него. «Я — охотник», — напомнила она себе, но пальцы, обхватившие кол, заметно дрожали, и он, конечно, видел это. Если он атакует сейчас, она, скорее всего, не успеет отразить нападение. В Академии ее обучили приемам предугадывать и предвосхищать движения вампира даже тогда, когда ты не видишь их. Эти Проклятые так быстро двигаются. Отец Хуан говорил, что быстрей, чем человек грешит. Еще он говорил, что они могут убить тебя, а ты об этом и не узнаешь, но если ты не трус и человек добродетельный, ангелы в песне расскажут тебе об этом.
«А я трусиха».
Она глубоко вздохнула и слегка повернула голову в сторону. Следить за ним лучше всего, не глядя на него прямо. Движения противника наиболее эффективно ловятся краем глаза. Ее обучили этому в академии, и это умение уже не раз спасало ей жизнь. Может быть, спасет и сейчас.
Но, может быть, и нет.
Вампир оставался видимым, он выжидал, но, скорей всего, просто играл с ней, как кошка с мышью. Некоторые вампиры были матадорами и из танца смерти создавали целый ритуал. Для других охота была лишь средством, а цель одна — добраться до свежей человеческой кровушки, которую качает живое сердце.
Краем глаза Дженн заметила в полумраке какое-то движение. Она постаралась никак не показать, что видит, как к вампиру крадется другой охотник, сама Эрико Сакамото, в хрупком телосложении которой трудно было предположить наличие огромной силы. Как Дженн и Антонио, она была во всем темном — свитер с высоким воротом, кожаные штаны и высокие, до половины икр, ботинки на толстой подошве. Короткие густые волосы придавали ей вид первобытного воина. На скуластом, покрытом золотистым пушком лице виднелись свежие полосы сажи.
Звуки, которые могли выдать ее приближение, тонули в треске огня. Эрико поймала взгляд Дженн, и та стала сдвигаться вправо, чтобы вампир оказался как раз между ними.
— Охотники, ишь ты… jovenes…[5] Плюнуть да растереть, — продолжал тем временем рычать Проклятый.
— Попробуй… это я тебя сейчас в порошок сотру, — проворчала Дженн, стараясь удерживать на себе внимание вампира.
Она старалась смотреть не в глаза ему, а на клыки, иначе он мог одурманить ее гипнозом. Это одно из первых правил выживания — уметь избежать гипнотического взгляда вампира, превращающего жертву в покорное ему существо.
— Лучше помолись, кому ты там молишься, — продолжила она. — Тебе конец.
