— Мы с тобой сто раз это обсуждали, — Данила закатил глаза. — Меня подрядили истреблять этих тварей, чтобы защищать людей. Такой расклад меня устраивает. Если бы мне велели убивать невинных — какими бы никчёмными они ни были — я бы лучше умер. А для миссии мне нужен ты — поэтому я тебя с собой и таскаю.
— Вот именно. Эксплуатируешь ты меня безжалостно! Я бы даже сказал, бессовестно! — Шмыг возмущённо покинул насиженное место у Данилы на плече и завис в воздухе. — Нет, Данила. Я тебе не друг, я тебе — живой телефонный справочник с системой распознавания рож… А чё это ты так на меня смотришь?..
Разглядывая парящего в воздухе ушастого чёрта, Данила криво улыбался из-под капюшона.
— Ты это завязывай, я этот взгляд знаю… — Шмыг сощурился. — Так в рекламах девки на чувака смотрят, который новым дезиком надушился! Или в кат-сценах… Данила, слышишь, нельзя меня романсить!
— Да я просто подумал: ты вот ноешь постоянно, типа я о тебе не забочусь, — протянул Данила. — Я и подумал: а может, и правда? Надо к тебе как-то подобрее быть, что ли. Ты же вот летаешь, по сути, голый. А уже осень. Скоро первые заморозки будут. Давай тебе в зоомагазине купим костюмчик. У тебя какой размер — как на чихуахуа?
— Ты мне давай тут не… это самое! Никаких костюмов! У нас история поиска одна на двоих. Увижу, что ты вбивал какой-нибудь «костюм пчелы для собачки», улечу от тебя к чертям собачьим!
— Во-первых, не улетишь. Иначе тебя наши наниматели не в костюм пчелы, а в костюм дохлого бесёнка нарядят. А во-вторых, чтобы я про убийства носителей больше не слышал. У тебя нос большой, сделай на нём здоровую такую зарубку. Может, тогда запомнишь: мы людей не убиваем. Только демонов.
Шмыг погладил себя лапой по носу.
— Я как-нибудь так запомню.
— А почему именно костюм пчелы, кстати? — поинтересовался Данила, когда чертёнок снова уселся к нему на плечо. — Просто так ляпнул, как обычно, или это твой потаённый страх какой-то?
— Да просто была у меня одна подружка…
— Мы же оба знаем, что не было.
— Ладно… Видел я, значится, один ролик. В истории поиска можешь не искать — я, в отличие от некоторых, знаю, что такое вкладка «инкогнито»…
В соседнем доме кто-то кричал:
— Миша, хватит! Опять же прощения будешь просить, когда протрезвеешь…
— Может, это наш клиент? Если так, то дело плохо: в квартиру вламываться, а если ещё и дверь в подъезд железная… — предположил чертёнок.
— Не наш. Слышал? Она сказала «опять». Я себе плохо представляю демона, который в человека вселяется, чтобы к жене поприставать по пьяни, а потом извиняться, когда проспится.
— Ох, Данила, многого ты о нашем племени не знаешь…
— По-хорошему, и Мишу этого тоже поучить не мешало бы, — невозмутимо продолжил Данила. — Но тут же чёрт знает, из какой квартиры кричали. И жетон не поможет.
— Чёрт тоже не знает, — буркнул Шмыг.
— Ага.
— Так вот… Наши ради чего только сюда не проникают. Я вот слышал байку… Одна ведьма для смеху научила своего попугая говорить заклинание призыва. А заклинание — это же договор. Так и квартиру можно на кошку переписать. Кошке-то, конечно, квартира даром не нужна, но ты это сначала в суде докажи. Ну вот, и в попугая, значится, начал вселяться один бес.
— А потом по городу ходили слухи о злобном попугае-убийце размером с Годзиллу?
— Ну у тебя, Данила, и фантазия, — отмахнулся Шмыг. — Тебе книжки надо писать. Нет, бесу понравилось, как у попугая вкусовое восприятие устроено. Он в него залезал и хавал как не в себя.
— И чего попугай, лопнул?
— Да нет… Он разжирел, и ведьма его на диету посадила. Бесу стало невкусно, и он в попугая больше не лазил.
— Я, честно говоря, от твоей байки большего ожидал, — хмыкнул в ответ Данила.
— Так ты бы сказал. Я приврал бы, с меня станется.
— Я в тебе не сомневаюсь. А вообще… Было бы таких бесов побольше… ну, которые вселяются, чисто чтобы поесть или, там, лак для ногтей понюхать, потому что в Аду такого нет, — может, и я был бы не нужен. Но им обычно подавай власть и кровь.
— Есть за моим племенем такой грешок, — Шмыг лишь пожал плечами. — Спорить не стану. Как там, кстати, амулет твой? Жетон в смысле.
Данила коснулся жетона:
— Совсем ледяной. Это значит…
— …Значит, уже теплее. Хорошо. А то я пока тебе про беса в попугае рассказывал, тоже чего-то жрать захотел. Мы с тобой что на ужин брать будем?
— Давай сначала с демоном разберёмся, а потом уже что-нибудь придумаем.
— Да я тебя знаю. Драка будет долгая, потому что ты носителей шмалять отказываешься. Ты устанешь, и придётся мне вместо нормальной жратвы чебуреки замороженные на сковороде без масла разогревать. Тебе-то после драки всё равно будет, ты ж машина, ты гвозди перевариваешь, а у меня пузико будет болеть… — пожаловался Шмыг.
— Если всё пройдёт как надо, возьмём что-нибудь приличное. Например…
Данила хотел уже было предложить чертёнку купить вёшенок и потушить их со сметаной, но не успел — из соседней подворотни раздался женский вопль:
— Спасите!
— Руки от неё убрал, мразь.
Высокий лысеющий жлоб оглянулся по сторонам, поначалу даже не заметив, что за его спиной стоит плечистый мужик в капюшоне. А когда заметил — осклабился, отвернулся от смертельно перепуганной женщины, платье которой он ещё секунду назад старательно нарезал на лоскуты. Затем наставил на Данилу нож:
— Так у меня сегодня счастливые часы, два по цене одного! И брошенка, которая сочится вкуснейшим ужасом, и герой, который вот-вот начнёт истекать сладкой ненавистью к себе… Но я тебя сразу предупреждаю: если она убежит, пока я тебе трахею вырезаю, то развлекаться мне придётся с тобой. Ну, с теми запчастями, которые от тебя останутся.
— Знаешь, приятель, рожа у тебя такая гнусная… Сдаётся мне, ты только с запчастями в жизни и развлекался. Колись, заказывал анонимную доставку? Или не скрывал, чем увлекаешься? — изобразил притворный интерес Шмыг, предусмотрительно отлетев подальше метров на десять.
Данила встал между подонком и его жертвой и спокойно произнёс:
— Дай ей уйти, и я прикончу тебя быстро. А иначе вон тот синий парень по всему Аду растрезвонит, как ты позорно сдох.
Подонок, кажется, сильно удивился. Его жертва тем временем, прошептав «спасибо», воспользовалась моментом, поднялась с асфальта и побежала в сторону освещённой и более-менее людной улицы.
— Вроде взрослый мужик, а в сказки какие-то верит. Ад, синий парень… Тебе что, четыре годика, что ли? — не слишком убедительно хохотнул подонок. — Тебе галюны, что ли, про другие миры рассказывают? Так ты их не слушай. Чередуй с бухлом.
— Я бы с радостью, приятель, но я на ЗОЖе. Курить бросил, питаюсь правильно. Спать не ложусь, пока кого-нибудь из вас не отлупцую, как боксёрскую грушу.
— Ну, про правильное питание ты, Данила, конечно, загнул… — вставил свои пять копеек Шмыг.
— Слушай, я не хочу этому бедняге лицо ломать, — Данила повернулся к Шмыгу. — Назови ты его уже по имени, чтобы он явил своё истинное ли…
Договорить Данила не успел — подонок проворно бросился на него, выставив вперёд нож. Данила легко увернулся, схватил подонка за кисть и сильно сжал её. Противник выронил нож. Чтобы пассажир ещё сильнее не навредил своей оболочке, Даниле пришлось повалить противника на землю.
— Шмыг, давай скорее! — поторопил он чертёнка. — Или ты не узнаёшь земляка в гриме?
— Да всё я узнаю. Просто имя на языке вертится. Что-то на «Го»… — задумчиво протянул Шмыг.
— У меня есть догадка, но вряд ли правильная.
Тем временем подонок силился вырваться из крепкой хватки, с каждой секундой будто становясь всё сильнее:
— Я не знаю, кто вы… и что за цирк устроили… но за то, что испортили мне всё веселье, я… Вам в страшных снах не снилось, что я с вами сделаю!
— В костюм пчелы меня нарядишь? — хихикнул Шмыг в ответ.
— Шмыг! — взревел Данила.
— Да вспомнил я, вспомнил!
Чертёнок нарисовал когтем пятиконечную звезду в воздухе и прочитал формулу:
