Кое-как сглотнув комок в горле, я через силу улыбнулась и посмотрев на ребенка, протянула ему руку:
– Привет, меня Ева зовут, я буду помогать дядей Райфу, а тебя как зовут?
Малыш, серьезно кивнул, взял мою руку, в крепкий захват, будто взрослый, и ответил:
– Я – Костя.
8 глава
– Ну как тебе тут? – спросил меня шаман, когда детей забрали девочки играть.
Я заметила, что каждая курировала свою кучку, и активно чем-то занималась с ребятишками, а потом до меня дошло, что они их обучали письму и счету, но всё преподносилось в качестве игры. Ну, в принципе, правильно, детям скоро в школу, и, наверное, пора им уже начинать активно развиваться в этом направлении.
– Не знаю, – пожала я плечами, и добавила: – Даже не представляю, как этих детей можно вылечить? Ноги и руки, или новые глаза ведь не отрастить? И да, почему у некоторых протезы есть, а у парочки детей, пока нет?
– Я забрал двух мальчиков всего два месяца назад. Протезы почти готовы, через пару недель будем примерять, – ответил шаман, пристально смотря мне в глаза. – И да, для настоящих ведьм нет ничего невозможного.
– Они могут даже конечности отращивать? – в шоке уставилась я на мужчину.
– Могут, – уверенно кивнул он. – И я слышал лично об одном таком случае. Хотя обычно ведьмы очень скрытны, и запрещают своим пациентам распространяться о том, как и кто их лечил, однако, тот кто мне об этом поведал, мой близкий родственник.
– Почему же вы не обратитесь к той ведьме?
– Её уже давно нет в живых, – вздохнул Райф, – так бы я конечно к ней обратился.
– А к другим ведьмам? Вы же говорили, что у них есть какой-то ковен?
– Обращался, деньги предлагал, но они отказали, – ответил мужчина.
– Может, потому что не умеют? – предположила я.
– Умеют, – я заметила нотки раздражения в его голосе. – Но принципиально не хотят помогать.
– Почему? – не поняла я.
– Ведьмы по большей части ненавидят людей, особенно те, что из ковена. Они еще помнят, чем люди платили им за помощь в средние века.
– Ого, – присвистнула я. – Эти ведьмы до сих пор живы?
– Не все, но некоторые. И они запрещают всем своим ученицам помогать людям. Порча, или что-то гадкое – без проблем. А лечение – нет. Даже за огромные деньги. Есть ведьмы, не из ковена, но они обычно живут скрытно, и их невозможно найти. Могут иногда помогать людям, но очень редко, и только если уверены, что люди никому не проболтаются.
– А как же все эти… кто лечит? Всякие экстрасенсы и прочие?
– Либо шарлатаны, либо с каплей силы. Они уж точно не способны вернуть конечности. Так, лишь небольшие недуги вылечить.
– И вы думаете, что я способна? – с опаской спросила я.
– Уверен, что способна, – ответил мужчина. – Ты смогла удержать душу одного из своих альф, вывела яд из его организма. А уж поверь мне, я сталкивался с подобными ранениями. Оборотни не выживают после них.
– Может им просто никто первую помощь не оказывал? Я же именно это сделала? – попробовала я возразить, продолжая не верить в свои способности.
– Оказывали, – хмыкнул шаман. – Но спасти не удавалось даже мне. А ты – смогла. Значит и вернуть детям их конечности сможешь. И заодно будет на ком потренироваться.
Я поморщилась от такой формулировки.
– Звучит отвратительно. Они же не крысы лабораторные…
– Они не крысы, они – дети, нуждающиеся в нормальной жизни, – спокойным тоном голоса ответил мужчина. – А ты нуждаешься в раскрытии своих способностей. Ты поможешь им, они помогут тебе.
– А если я сделаю хуже?
– Я буду контролировать, и если замечу, что, что-то пойдет не так, то сразу же тебя остановлю.
Мне осталось лишь недовольно поджать губы. Затея выглядела фантастической. Одно дело, когда Адрианс был ранен и истекал у меня на глазах кровью, а я всего лишь оказала ему помощь, которой меня научили, и совсем другое – это дети.
– И когда мы начнем? – спросила я.
– Когда захочешь, и поймешь, что готова. Можешь побыть среди детей, пообщаться с ними, или просто понаблюдать. Какой-то особой методики я не могу тебе предложить. Ты – ведьма. Решать тебе. Была бы шаманом, я бы помог. Но вы владеете совсем другой силой.
Я с шумом выдохнула.
– Может быть у вас есть взрослые пациенты? С ними, наверное, будет проще?
– Если появятся, я тебя обязательно позову, – ответил шаман. – Но на данный момент таких нет. А теперь осваивайся тут, а мне надо поработать в кабинете. Бумажную работу никто не отменял.
Он развернулся и ушел, а я осталась, не представляя с чего начать.
Какое-то время в растерянности смотрела на закрывшуюся дверь, а затем услышала голос Светы.
– Ева, идем с нами гулять? Поможешь с неходячими малышами?
– Да-да, – закивала я торопливо, и добавила: – Только объясните, что мне делать?
– Да ничего особенного, – улыбнулась девушка. – Просто коляску выкатить, и всё.
Я заметила серьезный взгляд Кости, которого мне и вручили опекать, и постаралась улыбнуться. В ответ же улыбки не заметила.
Да уж, эти дети улыбаться совсем не умеют.
И это было так непривычно… Я, конечно, в своей жизни не много с детьми общалась, но тех, что видела в школе, или братьев и сестёр подруг было достаточно для того, чтобы понять, что они очень неугомонные, общительные и веселые. Конечно, если не капризничают.
А эти же ведут себя, как взрослые. Хотя совсем еще маленькие.
Я пыталась поговорить с ребенком, но на контакт он почти не шел. На вопросы отвечал односложно и явно мне не доверял.
Лишь когда я спросила про протезы, он нахмурился, и ответил более развернуто:
– Петька ныл, что они чешутся, но сейчас вон как бегает. Врал, поди.
– Может быть, – я пожала плечами.
Сама я сидела рядом на скамейке, а мальчик – в кресле, и с завистью смотрел на бегающих ребятишек.
Потом ко мне подошла Света, и помогла перенести Костю в песочницу.
А мне предложила отойти и поболтать.
– Расскажи, почему вы тут работаете? И почему, только омеги? – решила я задать самый важный для меня вопрос.
– Ну во-первых, у нас у всех специальность – это воспитательницы плюс еще и медсестры, – пожала плечами девушка. – Да и вообще, захотелось помочь. Почему бы и нет?
– А ваши альфы, разве разрешают вам? – удивилась я.
– Да разве посмели бы они запретить нам? – она с удивлением, и даже возмущением, посмотрела на меня. – Или ты позволяешь своему альфе тебе, что-то запрещать?
– Нет, – покачала я головой. – Просто я думала, что омеги без разрешения альф, не имеют права…, – с каждым словом, под удивленным взглядом девушки, мне почему-то становилось неловко из-за своих высказываний, и под конец я совсем стушевалась. А затем всё же попыталась оправдаться: – Меня запечатали в детстве. Мама. Она не хотела, чтобы я была омегой. Увезла из стаи. И я помню одну из наших омег. У неё даже ребенка отобрали и отдали на воспитание в другую семью. И вообще к ней относились очень плохо…
– Что? Да как она позволила? Ребенка? Отобрать? Это что за нонсенс такой? – возмущенно почти закричала на меня девушка, но заметив удивленные взгляды ребятишек, тут же сменила тон, отводя меня подальше, взяв под руку.
– Но это был приказ альфы, разве могла она его нарушить? – попыталась я её оправдать, вспоминая, как она плакала и убивалась.
– Я не понимаю, – покачала головой девушка. – Толи ты что-то путаешь, толи это была не омега, а… я не знаю даже, может просто обычная самка из стаи, которая плохо заботилась о предыдущем потомстве, и альфа забрал у неё новое?
– Но это же альфа, ему не отказывают, – пробовала я настоять на своем.
– Да, альфам не отказывают, – ответила девушка, серьезно смотря на меня. – Но ни один альфа не в состоянии отказать омеге.
– В смысле? – не поняла я. – Они же сильнее физически.
