Я настолько поражена этой дурацкой идеей, что не нахожусь с ответом. Молчу, пока довольный Рональдс быстро сгребает со стола бумажки и блистеры с лекарством, посылая докторице свои фирменные взгляды. Молчу, когда он прощается за нас двоих, и, по-хозяйски стиснув мою талию, выталкивает за дверь.
Только прощальный взгляд Деборы – полный хитрой иронии, так и кричащий, мол, я догадываюсь про ваш «постельный режим», заставляет меня отмереть где-то на середине пути.
Уверенно сбрасываю с себя конечность хорошего мальчика и пытаюсь остановиться. Именно «пытаюсь», потому что ладонь Рональдса, лишенная моей талии, тут же переплетает наши пальцы, пленяя руку, и заставляет двигаться вперед.
Медленно, но, верно, мы подходим к крылу комнат. Вот она развилка между мужским и женским корпусом.
— Что ж. По поводу сиделки мои слова были пророческими, да, Крольчонок? — раздается довольный низкий голос.
Рывок, и мы в мужском крыле. Несколько шагов и я снова войду в комнату к персиковым щечкам Рональдса. Прошлый визит его хором совершенно не отложился в моей памяти, надежно стертый похмельем.
Повторять этот трюк на трезвую голову я не готова.
— Иди ты к черту, Каланча.
Глава 18
Мэри
Чьи-то губы прижимаются к моей шее, оставляя горячий и влажный поцелуй.
Вязкость сна всё еще довлеет над разумом, но тело просыпается быстрее. Включает древнейшие инстинкты, подчиняется настойчивым рукам, скользящим вдоль затылка по шее к пульсирующей жилке.
Последнее, что я помню – шлепок по ягодицам в комнате Каланчи.
Чёртов Рональдс чем-то меня накачал и уложил в койку?! Или…
Уф, нет.
Пока я лежу и пытаюсь уговорить предательское либидо заткнуться и далее делать вид, что мы крепко спим, память предательски подкидывает посекундные флешбэки учебного дня…
Лекция, кристаллы, нога Рея… затем кабинет Деборы и, наконец, тот самый удар, который, кажется, навечно оставил клеймо на моей попе.
Проклятье! Это не клеймо, а каменная эрекция Каланчи обжигает даже через одежду. К счастью, я лежу в одежде (правда без пиджака, но это хотя бы можно пережить), иначе придушила бы хорошего мальчика его же ремнем.
Наша традиционная пикировка с нравоучениями о том какой же он придурок закончилась тем, что мне удалось заставить Рональдса выпить лекарство. И я отлично помню, как он боролся со сном, но в итоге сдался. Я же решилась полазить в святая святых персиковых щёчек… и как чертова наркоманка нюхала его духи.
Клиф Кристиан держат марку своими возбуждающими нотками кожи и ванили. Но… только на коже Рея они ощущаются так.
Правда все эти воспоминания так и не приносят ответа на главный вопрос: «Откуда, черт возьми, я лежу в постели с своим врагом и млею от его поцелуев?!».
— Моя секси-сиделка, — шепчет Каланча, сдавливая мою талию и сильнее присасываясь к шее.
Тело предаёт, и я слабовольно издаю мурлыкающий стон, непроизвольно двигаю в такт бедрами, теснее прижимаясь попой к горячему паху.
Рональдс утробно рычит и, обхватив своей лапищей мою талию, рывками толкается сзади. Пытается дернуть тугой ремешок на моих брюках и до боли прикусывает острое плечо прямо через тонкую ткань блузки.
— Полегче, Каланча! — вскрикиваю.
Шлёпок по ягодицам, и он опрокидывает меня на лопатки, опасно нависая сверху.
Рей улыбается, но это больше походит на оскал. Хищный тигр заманил добычу в свои мощные лапы…
— Попалась, Крольчонок?
Голубой взгляд становится черным, дыхание мужчины утяжеляется, равно как и мое. Сдаюсь и закрываю глаза, ожидая дерзкого вторжения горячих губ. Однако вместо этого в дверь Рональдса кто-то настойчиво стучит.
Несколько секунд мой затуманенный мозг не различает ничего кроме нашего сбившегося дыхания, а потом звуки возвращаются.
— Мистер Рональдс! — звонкий голос секретаря декана чередуется с барабанным стуком по двери. — Райан? Вы тут? Мистер Эриксон ожидает вас и студентку Нэнси для беседы. Желательно прямо сейчас! Если вы знаете где её найти, будьте так любезны сообщить, потому как я не смогла ее до неё дозвониться.
— Благодарю, мисс Джефф! — зычно кричит Каланча и таки обрушивается на мой рот влажным поцелуем.
Позволяю себе и ему насладиться этим порочным моментом и с силой отпихиваю опешившего Рональдса от себя.
Под грудной смех персиковых щечек, я тщетно пытаюсь найти свой пиджак и сильно удивляюсь, когда он обнаруживается в шкафу золотого мальчика.
— Фетишист? — Сдираю вещь с вешалки отворачиваясь, когда Каланча сбрасывает на пол свою футболку, меняя на университетскую рубашку.
Будет лучше держаться подальше от этой тестостероновой горы мышц.
— Сочту это за: «Спасибо, дорогой Рей, за то, что ты не позволил моей бедной шейке затекать в неудобной позе на кресле, и за твою заботу, когда ты отнес меня на кровать».
— Может тебе еще сказать спасибо за то, что не поимел?
— Нет. За это точно, нет, — кривится наглая задница. — То, что я тебя не трахнул — величайшая потеря. Пока что, — скалится он, оттесняя меня к стене.
Успеваю схватить диванную подушку и со всей дури запускаю ею в ногу Каланчи.
— Психованный Кролик! У меня вообще-то еще болит нога, — ноет «пострадавший».
— Оу, сорри, малыш. Я метила в твою третью ногу. Жаль, что промахнулась. Пойдём уже, декан Эриксон ждать не будет.
На людях Рей ведет себя, как истинный джентльмен. Даже на подколки знакомых с вопросами как именно он меня «наказал» за увечья отвечает резким тоном, требуя всех засунуть свои языки в задницы.
Хотя бы за это я ему благодарна.
Но ещё большим шоком становится разговор в кабинете Гилберта Эриксона. Оказывается, Райан каким-то непонятным образом успел дать показания против Пилоси и теперь этого изврата с позором уволят… Если ещё и я засвидетельствую его похотливые намеки.
Вытряхивать на публику все его попытки?..
— Не тупи, Крольчонок! — тихо шипит Каланча, когда декан отвлекается на телефонный разговор с ректором. — В этот раз тебе повезло, но другим может так не повезти… — он до боли сжимает мою ладонь: — Ублюдок, распускающий руки, делающий сальные намёки и склоняющий молодых девчонок к сексу здесь работать не будет!
— Пусти…
Рука тут же оказывается на свободе.
Буквально на секунду, но Рей меня напугал. Своей неприкрытой яростью…
Но, он, черт возьми прав. Кто-то должен остановить этого больного урода.
Перед глазами тут же встает сальная морда Пилоси и все его намеки, плюс разговоры девочек…
Хватит с него!
Именно поэтому я беру лист бумаги и принимаюсь писать, ощущая негласную поддержку Рональдса рядом. А потом и его ладонь, сжимающую мое колено.
Уф, Каланча...
— Может и на тебя написать? — шиплю на грани слышимости.
Чёртов золотой мальчик скалится и делая вид, что тянется к стаканчику с ручками, шепчет пошлое:
— Лучше обнять, ублажить, трахнуть и повторить несколько раз.
Кажется, Рональдсу прилетело сильнее, чем я ожидала. Вроде бы был нормальный Каланча, а превратился в озабоченного пубертата, дерзкого на язык.
В любом случае, деканат — это не то место, где стоит вспоминать его язык…
Глава 19
Мэри
Я причесываю волосы, потуже забирая их в хвост, и тянусь к своим духам. Уже собираюсь накинуть на плечи форменный пиджак, как кто-то принимается нервно барабанить по дверям.
Так стучать может только розоволосый ураган по имени Иви.
Открываю дверь и мысленно хвалю себя за тугой хвост, потому как Нортон стремительно врывается внутрь, отбирая разрушительные лавры у шторма Юнис*.
— Доброе утро, соседка! Зашла одолжить водолазку? — шутливо играю бровями, взглядом указывая на ее багровый засос.
Пинки фыркает и внаглую лезет в мою косметичку, быстро выуживает водостойкую тоналку и принимается гримировать следы бурной ночки.
