А я еще окончательно не вычеркнула его из списка подозреваемых. В конце концов, то, что он до сих пор жив, это чертовски подозрительно.
Но у меня было чутье. Интуиция, полицейская чуйка, инстинкт ищейки, называй, как хочешь. И эта чуйка говорила мне о том, что я напала на верный след, и Гарольд не при делах. По крайней мере, в этом конкретном случае.
В шесть часов вечера зазвонил установленный в номере телефон. Я сняла трубку, предположив, что это новости от мистера Джи, но вежливый голос консьержа известил меня, что некий джентльмен хочет встретиться со мной в холле.
— Этого джентльмена как-нибудь зовут? — поинтересовалась я.
— Он представился Винни-Пухом, — голос консьержа даже не дрогнул, так что я отдала должное его выдержке. — Сказал, что вы поймете.
* * *
Сто двадцать (а может быть, уже и все сто тридцать) килограммов Винни-Пуха с удобством расположились на кожаном диване, но тут же вскочили при моем появлении. Он был чрезвычайно ловок и подвижен для своих размеров, и это ставило в тупик многих из тех, кому приходилось иметь с ним дело.
— Привет, Боб, — сказал он. — Прекрасно выглядишь.
— Вижу, что ты наконец-то научился врать, Алекс, — сказала я. — Тебя, кстати, без формы и не узнать.
Это, конечно же, было вранье. Его можно было узнать в любой одежде, людей с такими габаритами в Городе не так уж много.
— Я тут с неофициальным визитом, — сказал Пух. — Не хочу нервировать местных парнишек полной боевой выкладкой. Должен сказать, что ты выбрала странное место, чтобы остановиться на ночь.
— Говорят, это самое безопасное место в Городе, — сказала я.
— До тех пор, пока его владельцы не выставят тебе счет за проживание.
— Тут мне крыть нечем, — признала я. Отчаянные времена требуют отчаянных мер и все такое, и он, конечно же, прав, счет мне непременно выставят, но это не его дело.
— Впрочем, это не мое дело, — сказал Пух. — Ты наверняка знаешь, что делаешь.
Хотелось бы и мне самой в это верить.
— Так зачем ты пришел, Алекс?
— Мы узнали, что ты в Городе, Боб, — сказал Пух. — И решили поприветствовать тебя от имени всего департамента. Нам не хватает вас с Кларком, знаешь ли.
— Очень приятно, — сказала я. — И это все?
— Разумеется, нет, — вздохнул он. — У тебя неприятности, Боб.
— Новости вряд ли станут лучше, если ты будешь цедить их из себя по капле, — сказала я.
— Мы узнали, что за твою голову назначили награду, — сказал Пух. — Все головорезы Города получили контракт на твое имя. Личность нанимателя пока не установили, такие сделки идут через целую цепь посредников, и мы только начали разматывать этот клубок…
— Могу сэкономить вам пару часов, — сказала я. — Это Тайлер Пирпонт, но вы ничего не сможете ему предъявить.
— Пирпонт? Он из тех самых Пирпонтов?
— Наверное. О какой сумме идет речь?
— Пять миллионов.
Сукин сын Тайлер пытается сэкономить, предложив цифру на порядок меньше, чем ребятам из «Континенталя». Но это все равно очень большие деньги, особенно для всякого отребья, которого в Городе полно.
— Что это за разборка, Боб? Почему Пирпонт решил тебя заказать?
— Это сложная фигня, Алекс, — сказала я. — Честно говоря, я и сама толком не понимаю, зачем ему это надо.
Конечно, у меня была одна теория, но я не думала, что стоит посвящать в нее человека со стороны. Тем более, если я не хочу выглядеть сумасшедшей еще и в его глазах.
Пух покачал головой.
— Мы стараемся ограничить распространение этой информации, но ты сама знаешь, слухи расползаются по Городу быстро, — сказал он. — Это огромные деньги, Боб.
— Угу. Так зачем ты здесь?
— Чтобы тебя защитить, разумеется. Ты ведь одна из нас.
— Уже нет.
— Ты — одна из нас, Боб, — сказал он. — А мы своих не бросаем.
Это было неожиданно. И трогательно.
И чертовски глупо.
— И какой у тебя план?
— Мы будем рядом, — сказал он.
То есть, никакого плана у него нет.
— И сколько вас?
— Сейчас со мной шестеро, — сказал Пух. — Сидят в машинах возле отеля. Если надо, будет больше.
— Алекс, ты же понимаешь, что это ничего не даст, — сказала я. — Если начнется драка, и вы вмешаетесь, все это кончится тем, что будет на шесть трупов больше.
— На семь, Боб, — сказал он. — Ты забыла про мое мощное мускулистое тело.
— Точно, забыла, — сказала я. — Извини.
Винни-Пух был командиром отряда спецназа, одним из самых рисковых и безбашенных мужчин, которых я знала в своей прошлой, тогда еще нормальной жизни. И даже сейчас, когда концентрация крутых типов вокруг меня повысилась до почти запредельных величин, он продолжал смотреться довольно внушительно.
Но этого, разумеется, было мало.
Я покачала головой.
— Я весьма ценю твое предложение, но не хочу подставлять вас под пули, Алекс.
— Это было не предложение, Боб, — сказал он. — Это констатация факта. Ты — коп…
— Бывший.
— Ты — коп, — сказал он. — Ты упадешь, мы упадем.
— А следующим ходом ты должен посоветовать мне уехать из Города, — сказала я.
— Не думаю, что это поможет, — сказал он. — Такие, как Пирпонт, не бросят преследование только потому, что цель сменила место дислокации. Если драка неизбежна, лучше драться на знакомой территории.
Вот подход, который мне близок и знаком. Мой отец, наверное, поступил бы так же.
Лишний повод задуматься…
— И еще — бить лучше первым, — и вот так мой отец точно мог бы сказать.
— Ты вообще помнишь, что ты коп, Алекс?
— Мой рабочий день закончился, — сказал он. — Я реалист, Боб, и я понимаю, что до Пирпонта с нашими силами не добраться. Я видел план его особняка, это настоящая крепость, и у него там несколько сотен человек…
— Я знаю, — сказала я.
Но если он видел план особняка, значит, на самом деле рассматривал возможность штурма. Всерьез о ней думал.
Они тут с ума все за пару лет посходили?
— Поэтому я предлагаю придерживаться другой стратегии, — сказал он. — Пламя и кровь, свинцовые дожди и все такое. Мы должны показать всем желающим этих денег, что они не такие уж и легкие. Мы должны сокрушить всех, кто придет за тобой, чтобы следующие хорошо подумали, глядя на их изуродованные окровавленные тела. Мы должны поселить в их сердцах настоящий ужас.
— Ну, в моем сердце ты его уже поселил, — сказала я.
— Значит, стратегия рабочая.
— Всех желающих она не остановит.
— Вменяемых остановит. Идиотов не жалко.
— Я не верю, что ты на самом деле способен так рассуждать, — сказала я. — А как же закон и вот это вот все?
— Закон иногда бывает слишком неповоротлив, — сказал Пух.
— Наверное, мне все-таки лучше уехать, — сказала я. Может быть, я готова была рисковать собой, но подставлять под пули бывших коллег мне совершенно не хотелось.
— Мы уже арестовали шесть человек в аэропорту и около десятка на вокзале и автобусных станциях, — сказал Пух. — Но, сама понимаешь, без предъявления конкретных обвинений мы не сможем задержать их надолго. И если мы будем продолжать теми же темпами, в камерах скоро не останется места.
Слухи распространяются быстро, и скоро все выезды из Города будут блокированы, так что мне придется либо воспользоваться предложением Луиджи, либо пробиваться с боем, и Кларка мне придется бросить при любом раскладе.
Нет, все это полный бред. Единственный вариант выбраться из этого абсурда малой кровью — это добраться до Пирпонта и убедить его отменить заказ.
— Оставайся пока здесь, Боб, — сказал Пух. — Те, у кого есть мозги, в отель не войдут, им же потом в этом Городе жить. А тех отморозков, которые попробуют сюда вломиться, остановит местная служба безопасности, они ребята серьезные. А я пока соберу ребят, и мы подумаем, как действовать дальше.
— Да, возьмем паузу, — согласилась я. Наверное, это самое разумное, что мы могли сейчас сделать.
Нет, все-таки мне не следовало возвращаться, но что уж теперь.
