— Я босиком, — сказала она, резко остановившись.
Он обернулся к ней.
— Что-то ты часто бегаешь босиком по лесам.
Ее это не рассмешило.
— Зачем ты меня сюда притащил?
— Хочешь верь, хочешь нет, но я пытаюсь тебе помочь.
— Помочь сделать что?
— Здесь прижиться.
Она усмехнулась. Если прижиться здесь означало поверить в то, что он говорил о ее маме, ей никогда здесь не прижиться.
Она уже собиралась вернуться на пляж, но Уин вдруг сказал:
— Ладно, вот если по существу. Твою маму все знали как жестокую и испорченную девчонку. Мой дядя был робким, доверчивым и наивным. Она воспользовалась его чувствами к ней и заставила выдать давний секрет семьи Коффи всему городу. Просто потому, что это было в ее власти. Потом она от него отвернулась. Он был безутешен. Он потерял свою любовь и обидел родных. Совершенно опустошенный, он покончил с собой. Она уехала из города, даже не извинившись. Я знаю, тебе тяжело это слышать. Но это хотя бы объясняет, почему здешние люди относятся к тебе… именно так.
— Как так?
Он удивленно приподнял брови:
— Ты еще не заметила?
Эмили замялась.
— Ты заметила.
Она покачала головой. Она злилась на Уина, что он говорит ей такие вещи, но еще больше злилась на себя, что она его слушает.
— Ты не знал мою маму. А я ее знала. Она никогда бы так не поступила. Ни с кем.
Взгляд Уина смягчился сочувствием. Ему явно не нравилось, что его слова так задели Эмили, и все-таки он не жалел о том, что сказал. Наверное, именно это он и имел в виду, когда говорил, что у них с Эмили есть история.
— И почему я должна тебе верить? — с вызовом спросила она.
Он пожал плечами.
— Может быть, и не должна. Может быть, тебе вообще не стоит со мной разговаривать. Удивительно, что твой дед еще не сказал, чтобы ты держалась от меня подальше. Но скоро скажет. Помяни мое слово.
На секунду поднялся ветер, всколыхнув верхушки деревьев. Сверху каскадом посыпались иглы — и зеленые, и коричневые. Эмили смотрела на Уина сквозь завесу летящих иголок. Смотрела как завороженная. Кто он, этот странный мальчик? Что ему от нее нужно?
— Какой секрет выдал твой дядя? — Слова вырвались сами, Эмили вовсе не собиралась об этом спрашивать.
Уин долго не отвечал, словно боролся с собой. Потом он улыбнулся, холодно и цинично — и чары рассеялись.
— Если я скажу, ты не поверишь.
Он с готовностью выдавал ей чужие тайны, но делиться своими секретами не хотел. Эмили понимала, что не должна слушать такого неискреннего человека. Все, что он говорит, можно с легкостью отметать. И все же его слова крепко засели у нее в голове. И это ее бесило.
Она развернулась и направилась к озеру. Обратно в лето.
Когда Эмили вернулась к Джулии, та сидела на полотенце и читала книгу. Савьер лежал на песке у ее ног, словно большой рыжий кот.
Джулия подняла глаза, когда на нее упала тень Эмили.
— Эмили? Что случилось? — спросила она, отложив книгу.
— Ничего. Я бы хотела поехать домой, если можно. — Ей вдруг отчаянно захотелось поговорить с дедушкой. Кроме него, у нее нет других по-настоящему близких связей с мамой. Он скажет ей, что Уин солгал.
Савьер сел и снял свои темные зеркальные очки.
— Что-то вид у тебя расстроенный, — сказал он.
— Все хорошо. — Эмили попыталась изобразить улыбку.
— Моя сестра ей нагрубила. Я прошу прощения. — Раздался у нее за спиной голос Уина. Эмили резко обернулась к нему. Она и не знала, что он шел за ней. Вид у него был огорченный.
Савьер поднялся на ноги. Для такого невероятно красивого мужчины он умел показаться грозным, когда был сердит. Он был одного роста с Уином, но гораздо крупнее и шире в плечах.
— Что она сказала такого, что так расстроило Эмили?
Прежде чем Уин успел ответить, Джулия спросила:
— Это была ваша вечеринка?
— День рождения сестры.
— Господи. — Джулия схватила сумку и принялась быстро запихивать туда полотенца, книжку, бутылку с водой. — Я не знала. — Она поднялась. — Да, Эмили. Поедем домой.
— Я ее провожу, — сказал Уин. — Мне по дороге, и мне все равно надо быть дома до темноты. — Он протянул руку, и Эмили взяла ее не задумываясь. Она тут же пришла в себя и попыталась выдернуть руку, но Уин держал крепко. Его ладонь была сухой и теплой, как будто он только что снял перчатку.
— Я ее отвезу, — сказала Джулия.
— Мне не трудно.
Савьер шагнул вперед:
— По-моему, это не самая лучшая мысль, Уин.
Уин внимательно посмотрел на Эмили.
— Кажется, это общее мнение.
Он все-таки отпустил ее руку. Эмили вдруг поняла, что ей не хватает этого прикосновения. Это было безумие.
Джулия обняла ее за плечи и повела прочь.
— Пойдем.
— Мне пойти с вами? — крикнул Савьер им вслед.
— Не надо. — Джулия приостановилась, повернулась к нему и добавила. — Но все равно спасибо.
Джулия с Эмили молча прошли через пляж к стоянке. Когда они сели в машину, раскаленную на солнце, Джулия сразу включила двигатель. Эмили не хотелось в это верить, но реакция Джулии косвенно подтверждала слова Уина.
— Уин сказал, что его дядя покончил с собой из-за моей мамы, — выпалила она.
Джулия сделала вид, что не слышит. Она явно не желала об этом говорить.
— Ведь это неправда, да?
— Правда или не правда, он не должен был этого говорить. — Джулия повернулась к Эмили и прикоснулась к ее руке.
Эмили едва не расплакалась. Ей нравилось, что Джулия обращается с ней по-матерински, но конкретно сейчас это было невыносимо.
— Он сказал, она была жестокой, — проговорила она, убирая руку.
Джулия поморщилась.
— Это твой дедушка должен тебе рассказать. Он, а не я. И уж точно не Уин. — Джулия смотрела на Эмили с искренним сочувствием и желанием помочь. — Я очень долго этого не понимала, но все-таки поняла: мы сами вольны выбирать, что нас определяет. Сейчас это не слишком понятно, но потом ты поймешь. Хорошо?
Эмили неохотно кивнула.
— Вот и славно. — Джулия принялась выруливать со стоянки. — Сейчас я отвезу тебя домой, и ты поговоришь с дедушкой.
— Хорошо, что ты дома. — Дедушка Ванс вышел из своей комнаты, как только Эмили ворвалась в дом. Она удивилась, что он вышел сам. Она уже внутренне приготовилась, что ей придется его «выкуривать». — Я тут подумал… Тебе нужна своя машина, чтобы ты могла ездить на озеро, когда захочешь, а не сидеть тут в четырех стенах. А у меня как раз есть. Машина.
— Дедушка Ванс…
— Сам я, конечно, ее не вожу. Никогда не водил. С такими-то ножищами. Но у твоей бабушки была машина. Пойдем, я тебе покажу.
