Снаружи раздался звон колокольчика.
– Наверное, это Задрых и Лобзаний, – предположила Сирена.
В палатку действительно вошли двое мужчин.
– Всем привет. Надеюсь, не долго ждали, – сказал Лобзаний Привада.
Пенни узнала его по бритой голове: создатель снов брился налысо после каждого расставания с женщиной, а случалось это так часто, что волосы не успевали отрастать. У Задрыха Дэйли, напротив, была роскошная грива до плеч.
– Привет, Мокберри. Ты сегодня не одна? Меня зовут Задрых Дэйли, я люблю делать авангардные и эпатажные сны, – обратился он к Пенни и Мотэлю. – Вы, наверное, знаете о моем цикле «Странных снов, воздействующих на все пять чувств».
Словно фанаты, увидевшие своего кумира, Пенни и Мотэль прижали руки ко рту, чтобы не завизжать от восторга. Задрыху Дэйли был очень хорошо знаком этот жест. Он довольно улыбнулся.
– В отличие от Задрыха, я предпочитаю платонические отношения в сновидениях, – встрял Лобзаний Привада. – Чистая возвышенная любовь встречается все реже…
– Увлечение романтическими идеалами не слишком хорошо сказывается на твоей прическе, – ответил Задрых Дэйли и как бы невзначай провел рукой по своей великолепной шевелюре.
Лобзаний на это не прореагировал и повернулся к Мокберри:
– Ты хотела поговорить? Я уже слышал, в чем дело.
– Отлично, это сэкономит нам время. Похоже, тебе придется отозвать из магазина все копии «Волнующей поездки в автобусе».
– Вот как… Неужели ничего нельзя сделать? – печально спросил Лобзаний, усаживаясь на стул.
Остальные тоже расселись на стулья.
– Давайте вместе обсудим и решим, как нам быть, – предложила Мокберри.
– Согласен. Мы все оказались в одном положении, да и методы работы у нас одинаковые.
– Вы так считаете? – не сдержал удивления Мотэль. – Но ведь ваши сны совсем не похожи!
– В наших сновидениях осязательное воздействие первостепенно, и это нас объединяет, – пояснил Задрых Дэйли. – Каждый создатель снов уже в начале карьеры понимает, с каким ощущением ему удается работать лучше всего.
– Одинаково воздействовать на все пять чувств очень трудно, хотя Задрых и продвинулся в этом направлении дальше всех остальных новых авторов, – продолжил объяснение коллеги Лобзаний. – Дело в особенностях работы сенсорной системы самого человека, с которым происходит взаимодействие. Поэтому большинство создателей снов не стремятся передать все ощущения одинаково реалистично, а сосредотачиваются на каком-то одном, и такой подход полностью себя оправдывает. Конечно, самые знаменитые создатели снов умеют идеально передать любое ощущение – именно поэтому они и становятся знаменитыми.
– Думаю, мы трое – лучшие в том, что касается осязательного воздействия, – с гордостью сказала Сирена.
Пенни восхитила уверенность молодой женщины. Ей тоже хотелось бы научиться не сомневаться в себе.
– Может, в этом и заключается проблема, – задумчиво произнесла Мокберри. – Вы слишком сосредоточены на осязании и уделяете меньше внимания другим фоновым настройкам. В результате в ваших сновидениях возникают сбои, приводящие к неприятным ощущениям по утрам.
– Попробую обратиться к памяти человека, не навязывая искусственно созданную ситуацию, пусть память сама дополняет фон, – предложил Лобзаний.
– Хорошая мысль, – одобрила Мокберри.
– Согласен, – поддержал Задрых Дэйли. – Память – большой наш помощник. К тому же чем больше во сне личного, тем больше «душевного трепета» мы получим после пробуждения. Признаюсь, в создании визуального фона мне тоже далеко до Уны Слипленд.
– Ну, тогда договорились, – резюмировал Лобзаний Привада. – А раз вы здесь, может, сразу проведем испытание? Пенни, Мотэль, вы не против?
– Я бы тоже не отказался. – Задрых Дэйли вынул из кармана небольшую коробочку.
– Вы хотите провести испытания на нас? – переспросила Пенни.
– Ну да, – ответил Лобзаний и сверкнул глазами на Задрыха Дэйли. – Я первый!
– Да пожалуйста, – ответил тот.
Лобзаний Привада поднялся со стула и вложил в фонарь свой образец. Пенни ожидала, что вот-вот появится изображение, однако ничего не происходило.
– Коснитесь друг друга кончиками пальцев, – попросил их с Мотэлем создатель снов.
Недоумевая, они осторожно послушались совета. В кончиках пальцев сразу же запульсировало, и по всему телу пробежал приятный трепет. Пенни вспомнила, что точно такое же чувство испытала, когда случайно коснулась руки мальчика, который сидел рядом с ней в школе. Не понимая, что на нее нашло, Пенни представила, как Мотэль берет ее руку в свою, и от этого трепет усилился.
Она встретилась взглядом с Мотэлем, и они в одно мгновение поняли, что испытывают одинаковые ощущения. Оба вскочили со стульев.
– Что вы делаете? – возмущенно воскликнул Мотэль, обращаясь к Лобзанию.
– Совершенно ничего, – ответил тот. – А что собирался сделать ты?
Пенни попыталась обратить все в шутку:
– Мотэль, не злись, это я виновата. Трудно устоять перед такой прекрасной девушкой.
Лобзаний Привада смущенно потер бритую голову.
– Расскажите, о чем вы сейчас думали, – попросил он. – Вернее, что вам вспомнилось.
Пенни ответила как можно спокойнее:
– Я вспомнила один случай в школе.
– А я – в кафе, где часто бываю.
Оба выжидающе смотрели на создателя снов.
– Отлично! Полный успех. Раз ваша память сама подобрала подходящий фон, я могу не придумывать искусственный.
– Невероятно! Одно лишь легкое прикосновение вызвало такое яркое воспоминание! – Судя по всему, Мотэль уже не злился на Лобзания Приваду.
– Каждый из нас хранит множество чудесных воспоминаний. Не так важно, был ли это непосредственный опыт или опыт, полученный из кино и книг. Главное, наши собственные воспоминания способны создать фон сновидения. Конечно, для этого их нужно активизировать. Импульсом может стать и прикосновение, как произошло сейчас, и запах, и звук.
Пенни подумала, что было бы замечательно самой выбирать воспоминание, которое она хочет увидеть во сне.
– Моя очередь! – нетерпеливо напомнил Задрых Дэйли и вложил образец в фонарь. – Пожалуйста, коснитесь друг друга еще раз.
Пенни и Мотэль выполнили его просьбу, но на этот раз с большим опасением. В конце концов, Задрых Дэйли был знаменит самыми непредсказуемыми фантазиями. «Лишь бы не произошло ничего слишком странного», – успела подумать Пенни.
Как и в первый раз, она почувствовала пульсацию в кончиках пальцев, а потом через руку по всему телу распространилась незаметная глазу дрожь. Это ощущение раньше Пенни было незнакомо: страстное предвкушение поцелуя. Только теперь она не испытывала удовольствия, напротив, смутилась, испугалась, и была готова бежать без оглядки. Удержал ее от этого Мотэль, опять вскочивший со стула.
– Судя по реакции, сработано на славу, – удовлетворенно проговорил Задрых Дэйли.
– Не делайте так больше, – только и смог выдавить из себя Мотэль, у которого от смущения пылало лицо.
Их действительно оставили в покое, и создатели снов вместе с Мокберри принялись обсуждать другие особенности производства. Они говорили об уровне воздействия, о течении времени во сне и о многом другом.
Пенни быстро потеряла нить разговора и заскучала. Чтобы не задремать, она иногда пощипывала себя за ногу.
– Это надо будет показать мистеру Талергуту, – через некоторое время сказала Мокберри. – Я отнесу ему образец.
Мокберри встала с места, и звук отодвигаемого стула заставил Пенни вздрогнуть. Она все-таки задремала.
– Вы закончили? – пробормотал Мотэль, потираю шею. Похоже, разговор усыпил и его.
– Хорошо поспал? – насмешливо спросила Мокберри.
– Я все слышал! – запротестовал Мотэль.
– Неужели? Ну, тогда ты знаешь, какое совместное сновидение обсуждали трое создателей.
– А, это… Да, конечно… Совместное сновидение… Одновременно зрелищное, романтичное и страстное… Безнадежно влюбленный человек испытывает непреодолимое желание поцеловать возлюбленную, когда они попадают под обстрел?
