Жители Нижнего мира были сами по себе. Но разве они не все время были сами по себе?
Магнус вздохнул и взглянул на Катарину поверх тарелок.
— Ешь, — сказал он. — В данный момент ничего не происходит. Возможно, ничего и не произойдет.
— В Чикаго на прошлой неделе они убили «мошенника-вампира», — сказала она, разрезая вилкой блинчики. — Знаешь, они хотят приехать сюда.
Они ели молча: задумчиво со стороны Магнуса и устало со стороны Катарины. Принесли счет, и Магнус его оплатил. Катарина не задумывалась над такими вещами, как деньги. Она была медсестрой в клинике с небольшой зарплатой, а у него на руках имелось достаточно денежных средств.
— Пора возвращаться, — сказала она. Катарина провела рукой по усталому лицу, и Магнус увидел лазурные следы от ее подушечек пальцев — ее чары давали сбой, даже когда она говорила.
— Ты пойдешь домой и поспишь, — сказал Магнус. — Я твой друг. Я тебя знаю. Ты заслуживаешь выходной. И ты должна провести его, предаваясь такой бессмысленной роскоши, как сон.
— А что если что-то произойдет? — спросила она. — Что если они придут?
— Мне может помочь Рагнор.
— Рагнор в Перу, — сказала Катарина. — Он говорит, цитирую, что там спокойно без твоего проклятого присутствия. Может, могла бы приехать Тесса?
Магнус покачал головой.
— Тесса в Лос-Анджелесе. Блэкторны, потомки дочери Тессы, возглавляют там Институт. Тесса не хочет спускать с них глаз.
О Тессе, прячущейся в одиночестве возле Лос-Анджелесского Института, того дома на высоких холмах у моря, Магнус тоже беспокоился. Она была самым молодым магом, с кем он был достаточно близок, чтобы называть своим другом, и многие годы она жила с Сумеречными охотниками, где не могла заниматься своей магией в той мере, какой могли Магнус, Рагнор и Катарина. У Магнуса возникали отвратительные видения о Тессе, бросившейся в борьбу с Сумеречными охотниками. Тесса никогда не позволила бы причинить боль хоть одному из своих, если могла бы принести в жертву вместо них себя.
Но Магнус знал и любил Верховного Мага Лос-Анджелеса. Он бы не позволил причинить вред Тессе. А Рагнор был достаточно хитер, чтобы Магнус не слишком о нем беспокоился. Он бы никогда не смог ослабить свою бдительность, если бы не чувствовал себя в полной безопасности.
— Значит, остаемся только мы, — сказала Катарина.
Магнус знал, что сердце Катарины принадлежало смертным, и что она участвовала в этом скорее ради дружбы, чем борьбы с Сумеречными охотниками. У Катарины имелись свои сражения, своя точка зрения. Она была большим героем, чем любой Сумеречный охотник, которого когда-либо встречал Магнус. Сумеречные охотники были избраны ангелом. Сама же Катарина была избрана для борьбы.
— Похоже, ночь тиха, — сказал он. — Давай. Заканчивай, и я отвезу тебя домой.
— Это проявление благородства? — с улыбкой сказала Катарина. — Я думала, оно уже вымерло.
— Как и мы, оно никогда не умрет.
Обратно они шли тем же путем, которым и пришли. Но теперь на улице было совсем темно, и ночь решительно стала холодной. Дело шло к дождю. Катарина жила в простом ветхом доме без лифта к западу от Двадцать первой улицы, не слишком далеко от клиники. Печь никогда не работала, а мусорные баки у входа все время были переполнены, но ее, похоже, это никогда не волновало. Имелось место для кровати и ее вещей. Это все, что ей было нужно. В отличие от Магнуса она вела более простую жизнь.
С Кристофер-стрит Магнус пошел к себе домой, к своей квартире, дальше по Виллидж. Его квартира тоже располагалась в доме без лифта, и он перескакивал через две ступеньки. В отличие от жилища Катарины его квартира была крайне пригодной для жизни. Стены ярких и радостных оттенков розового и ромашково-желтого, а квартира обставлена некоторыми предметами, которые он собрал на протяжении многих лет: чудесный маленький французский столик, несколько викторианских диванов и потрясающий спальный гарнитур в стиле арт-деко, полностью выполненный из зеркального стекла.
Обычно такими бодрящими ночами ранней осени Магнус наливал себе бокал вина, вставлял в проигрыватель альбом «Кьюр», ставил громкость на максимум и ждал начала дела. Ночь частенько оказывалась временем для работы; к нему приходило множество клиентов, поэтому всегда было чем заняться или что почитать.
Сегодня ночью он приготовил себе кофейник крепкого кофе, сел на подоконник и выглянул на улицу. Сегодня ночью, как и каждую ночь с тех пор, как стал раздаваться мрачный ропот кровожадных молодых Сумеречных охотников, он будет сидеть, наблюдать и думать. Если Круг все-таки придет сюда, что, в конце концов, они и сделают, то, что произойдет? Говорят, Валентин особо ненавидел оборотней, но убил мага в Берлине, который призывал демонов. Магнус и сам был известен тем, что призывал демонов раз двадцать.
Весьма вероятно, что если они появятся в Нью-Йорке, то придут за Магнусом. Самым разумным было уйти, затеряться в стране. Он купил себе домик во Флорида-Кис, чтобы коротать там жестокие нью-йоркские зимы. Дом находился на одном из маленьких, менее обитаемых островов, и у него имелась отличная лодка. Если что-то произойдет, то он сможет сесть в нее и умчаться в море, направиться в Карибский бассейн или Южную Америку. Несколько раз он собирал сумку и сразу же после этого ее разбирал.
Бежать не было смысла. Если Круг продолжит свою кампанию так называемого правосудия, то они весь мир сделают небезопасным для жителей Нижнего мира. И Магнус ни за что не смог бы жить дальше, если бы сбежал, а его друзья, как Катарина, остались бы и пытались сами защитить себя. Ему не нравилась идея того, что будут убиты Рафаэль Сантьяго или другие вампиры, кто-либо из фей, работающих на Бродвее, или плавающих в Ист-Ривер русалок. Магнус всегда считал себя перекати-полем, но он уже долгое время живет в Нью-Йорке. Он осознал, что хочет защищать не только своих друзей, но и свой город.
Поэтому он оставался, ждал и пытался подготовиться к встрече с Кругом.
Ожидание было мучительным. Возможно, поэтому он заинтересовался мужчиной у клиники. Что-то в Магнусе жаждало начала битвы. Он пошевелил и размял пальцы, и между ними заструился голубой свет. Он открыл окно и вдохнул ночной воздух, в котором смешались запахи дождя, листьев и пиццы из закусочной на углу.
— Просто сделай уже это, — сказал он, ни к кому не обращаясь.
* * *
Парнишка под его окном появился в районе часа ночи именно в тот момент, когда Магнус, наконец, смог отвлечься и начал переводить древний текст с греческого, который несколько недель лежал у него на столе. Магнус случайно поднял взгляд и заметил парня, смущенно шагающего по улице. Ему было девять, может, десять лет — маленький панк с улицы Ист-Виллиджа в футболке «Секс Пистолс», которая, вероятно, принадлежала старшему брату, и в мешковатых серых спортивных штанах. Стрижка у него была рваной, явно, сделанной дома. И на нем не было пальто.
