– То с дыркой от пули, – подхватил Дин.
– С несколькими, – поправила Триш. – Кто знает, сколько людей он убил за эти годы? Его нужно остановить, и я подумала, если вы, ребята, уже охотились с отцом, то можете помочь мне избавиться от него.
Дин и Сэм переглянулись. Водилась за Сэмом раздражающая привычка быть честным в самых неподходящих ситуациях, но теперь брат промолчал. Дин ощутил почти разочарование. Он уже начал быдо подумывать, что находиться здесь – плохая идея. Было бы неплохо, если б подвернулся повод уйти, даже если он будет выглядеть в глазах Триш трусишкой. Он мог бы сам пойти на попятную, наверное, но это для него не было характерно. Для него было характерно «ломанемся-вперед-и-будем-надеяться-что-все-не-полетит-в-тартарары». Особенно, если рядом присутствовала девушка.
– Готов? – спросил он у Сэма.
Тот вытащил из кармана куртки большой пакет поваренной соли и кивнул. Дин держал железную кочергу, прихваченную из камина.
Может, они и не ездили с папой на охоту, но слышали от него достаточно. Соль используют, чтобы временно развеять призрака. То же и с железом. А если получится найти кости призрака, то нужно их посыпать солью, поджечь, и тогда призрак отправится туда, куда отправляются привидения. Дин понятия не имел, как такое можно организовать одной солью и капелькой огня, но главное, это работало, а остальное не суть важно. Еще у него в кармане нашли приют бутылка жидкости для розжига и спички, так что они подготовились неплохо. Дин надеялся.
Он повернулся к Триш:
– Тебе, наверное, лучше держаться позади.
Триш сдвинула брови:
– С чего бы? Потому что я девчонка? У меня тоже соль есть! – для верности она вытащила пакет соли и потрясла его у Дина перед носом.
– Нет, потому что ты ничего подобного раньше не делала.
Но на самом деле, он хотел, чтобы Триш не шла вперед, именно потому, что она девочка. Так поступали все крутые парни в фильмах. Но он понимал, что с ней такое объяснение не пройдет, а потому нашел другой предлог.
В любом случае, это ее успокоило, и она кивнула, хотя особой радости не высказала. Братья вышли вперед и начали продвигаться к Дому Герольда. Дин убедился, что Сэм позади, но по мере приближения к входной двери не мог отделаться от ощущения, что совершает ужасную ошибку. Он должен был присматривать за Сэмом. Это отец внушал ему год за годом и вбил так крепко, что это стало чем-то большим, нежели простой ответственностью. Это стало неотъемлемой частью его существа. Так какого черта он ведет Сэма в дом, занятый воинственным призраком? Совсем с катушек слетел? Они не готовы к подобному, а впечатлить девчонку – неважно насколько горячую – не причина подвергать опасности брата.
Дин остановился и повернулся к Сэму и Триш:
– Извините, я не думаю…
Дверь с оглушительным треском сорвалась с оставшихся петель и пролетела по воздуху, едва не угодив в них. Дин развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как на первую ступеньку выходит человек. Нет, не выходит. Он появился из темноты внутри дома, вырвался из теней, будто порожденный ими.
Когда Триш рассказала о Стрелке, Дин вообразил привидение эдаким мертвенно-бледным пугалом с пустыми дырами на месте глаз. Однако мужчина, стоящий на крыльце Дома Герольда выглядел почти разочаровывающе нормальным. Он был среднего роста – пониже Дина, но чуть выше Сэма – поверх ремня свисало брюшко. Носил он белую рубашку с подвернутыми рукавами, черные штаны на подтяжках и черные туфли. У него были красные щеки, тоненькие, как нарисованные, усики, а короткие черные волосы были аккуратно расчесаны по пробору и выглядели влажными, будто их чем-то намазали. Лицо было вполне человеческим: все части присутствовали, причем на своих местах. Да, лицо искажала чистейшая ярость, да, у него было ружье, да, на рубашке цвели кровавые пятна… ярко-алые, словно еще свежие.
Несмотря на внешность, Дин прекрасно понял, что перед ним не человек. Больше не человек, во всяком случае. То, как он вышел… на ум пришло слово «возник», но дело не только в этом. Дин ощущал излучаемую им неправильность, словно волны жара, поднимающиеся в июле над угольно-черным асфальтом. Он был просто-напросто неестественен, своим существованием оскорблял саму жизнь. Дин почти чувствовал, как деревья вокруг расступаются, пятясь от присутствия того, что хуже смерти.
Братья не колебались. Дин махнул кочергой в тот же момент, когда Сэм швырнул содержимое пакета. Железо и соль ударили привидение, рот Стрелка раскрылся в беззвучном яростном вопле, а тело распалось туманными завитками. Перед исчезновением призрак успел выстрелить, и выстрел прокатился гулко, словно пушечный.
Дин возликовал. Они сделали это! Может, они и не изгнали призрак, но прогнали его. Неплохо для первой настоящей охоты!
Его восторг угас, когда он вспомнил, что Стрелок успел выстрелить перед исчезновением. С ним-то самим все в порядке, а вот…
Он развернулся к Сэму, который с восхищением таращился на опустевший дверной проем.
– С тобой все в порядке?
Не отводя взглядя, брат кивнул.
Дин с облегчением повернулся к Триш:
– Так что ты думаешь насчет…
Она лежала на земле с широко раскрытыми неподвижными глазами, а ее свитер пропитался кровью.
***
Дин сел на постели. Его окружала темнота, и мгновение он не мог сообразить, где находится. Он понял, что держит что-то в правой руке, и через секунду узнал кольт. Наверное, выхватил из-под подушки перед пробуждением. Хорошо хоть не выстрелил.
Мокрый от пота, он некоторое время сидел неподвижно, пока успокаивались пульс и дыхание. Он слышал, как дышит Сэм – медленно, ровно и негромко – на соседней кровати. Хорошо, что он не разбудил брата. Учитывая, насколько Сэм вымотался, ему понадобится длительный отдых.
Дин не спал, думая о Триш Хэнсен, до самого рассвета.
? «Огонь – плохо!» – цитата из сериала «Баффи – истребительница вампиров».
? Элмер Фадд – мультипликационный охотник, заклятый враг кролика Багза Банни.
? Мамасита – исп. «мамочка».
? Пытаюсь материться поменьше – Дин заменил словом mamacita нецензурное motherfucker. В целом отсылка к фирменной фразе Джона Макклейна (Брюс Уиллис), главного героя пяти фильмов серии «Крепкий орешек».ГЛАВА 10
Сэм открыл глаза, зевнул и потянулся. Он отнюдь не чувствовал себя отдохнувшим, но и ощущения, будто он в любой момент соскользнет назад в бессознательность, тоже не было. Можно считать за улучшение. Он сел и увидел, что Дин за столом – работает за лэптопом.
– Кажется, нам нужно поменяться ролями. Давай теперь ты будешь искать информацию, а я чинить машины и бегать за женщинами?
– Разве что в твоих снах, – пробормотал Дин и поморщился, будто пожалел о выборе слов. – Кофе на тумбочке. Наверное, уже остыл.
– Пока в нем остался кофеин, мне все равно, – Сэм взял стакан и глотнул. – Как ты себя чувствуешь этим… – часы показывали 9:34, и Сэм предположил: – Утром?
Дин кивнул:
– Это я должен у тебя спросить.
– Ну не я ж вчера стал закуской двухголового энерговампира.
– Должен признать, зависаю немного, но буду в порядке. Наверное, терять жизненную силу это как кровь терять. Надо дать телу время, чтобы восстановить запасы.
– Ага. Наверное, ты прав.
Накануне Сэм заснул в футболке и спортивных штанах. Они оба приняли душ перед сном, так что никакого запашка Франкенпса в комнате не присутствовало. Опять-таки, его чувства в последнее время притупились, так что есть вероятность, что тут воняет, а он не чувствует.
Свою провонявшую одежду они затолкали в мусорный пакет и крепко завязали, потом сунули пакет в другой пакет и завязали еще крепче. Потом бросили пакет в багажник. Когда появится время, надо будет наведаться в прачечную самообслуживания, или просто спалить вещи – и все на этом.
Сэм подвинулся к изножью кровати и сел, скрестив ноги и потягивая чуть теплый кофе:
– Так какую же добычу ты принес из темнейших джунглей Интернета, о могучий охотник?
Дин покосился на него:
– Наверное, тебе уже лучше, раз отпускаешь такие фиговые шутки. Но раз уж спросил… – Дин постучал по клавишам, потом развернул ноутбук так, чтобы видел брат. – Знакомо?
Сэм слез с кровати и подошел к столу, чтобы лучше разглядеть. На экране оказалось изображение мужчины, нарисованное чернилами. Были видны только голова и плечи, но по видимой одежде Сэм предположил, что мужчина жил то ли в семнадцатом, то ли в восемнадцатом веке. Довольно длинные кудрявые волосы – скорее всего, парик – помог определить время.
– Ну да, на самом деле. Это парень, которого мы видели после встречи с Двухголовым, так?
Сходство было очевидным. Они словно на фотографию смотрели, если не считать волос.
– Ты видишь перед собой Иоганна Конрада Диппеля, немецкого теолога, врача и алхимика. Родился в 1673 году, умер в 1734.
