— Но ты все еще знаешь, как его сделать, — обвинила я.
— Тебе не повезло с этим, — ответил он. — Ты не можешь заставить душу спонтанно присоединяться и надеяться, что она приживется, даже если это его собственная душа и его собственное тело. Она ушла однажды и уйдет снова.
Он был прав, и я попыталась не выглядеть настолько задумчивой. Мне в голову пришла мысль, что он мог дать мне черное проклятие в надежде утопить меня им. Знать черную магию было законно, а вот творить — нет. И разрушение души новорожденного, таким образом, чтобы старик снова мог жить, было почти столь же черным, каким и казалось.
— Неудивительно, что демоны ненавидят вас, — сказала я шепотом.
— О, мы собираемся сравнить прошлые злодеяния теперь? — сказал он, как раз когда начал писать список компонентов около пентаграммы.
Я качнула бедром и посмотрела на него; его манера письма была такой же строгой, как и его одежда.
— Воровать здоровых младенцев и заменять их своими собственными, дефектными, довольно противно.
— Как и тысяча лет рабства. Или создание разновидностей для вашего собственного удовольствия, того, которое требует актов извращенной жестокости, чтобы выжить, действий, совершенных с людьми, которых вы любите.
Он говорил о вампирах.
— Не хуже, чем уничтожение врага, нападая на его нерожденных детей.
Лэндон прекратил писать.
— Они первыми это сделали.
Но кто действительно знал правду? Я не могла решить загадку две тысячи мертвых лет.
Резким движением, Лэндон передал бумагу мне. В списке было сочетание растений, объектов и оборудования лей-линии, разработанного, чтобы совместно использоваться: кровь; яичный белок колибри; шелк паука, взятого на восходе солнца; сок осины; медная лента Мёбиуса; шелковый шарф; соль… вероятно, для того, чтобы нарисовать пентаграмму… и знакомая фраза латыни. Tislan, tislan. Ta na shay cooreen na da.
У меня отвисла челюсти, и волна разобщенности затопила меня, когда слова поднялись в моем уме.
— Эту фразу Трент раньше использовал, чтобы переместить мою душу, — сказала я, мой голос звучал пустым, как будто снаружи меня.
Лэндон нахмурился, фактически мне пришлось дважды моргнуть, чтобы осознать все.
— Трент сделал это? Ты разыгрываешь меня?
— Не в этот раз, — заверила я его. — Но он держал мою душу в бутылке в течение трех дней, в то время, как моя аура восстанавливалась. Я помню слова.
Ta na shay cooreen na da. Они текли через меня, и я схватилась за стол, как будто это не было реально. Я была поймана в ловушку в своем разуме, стояла на этом самом месте, делала печенье, которое исчезло тогда, когда мы с Трентом стали работать вместе — символ того, что мы объединили наши умы, таким образом, он мог вытащить меня наружу.
— Каламак поместил твою душу в бутылку? — сказал Лэндон с очевидным недоверием.
Я быстро задышала, будто забыла, как это делать.
— Моя аура была сожжена, когда я боролась с Ку’Соксом. Мой разум думал, что я была мертва, и он держал меня на жизнеобеспечении, пока мое тело не восстановилось, а аура не стала достаточно сильной. — Потребовался поцелуй, чтобы рассеять чары и «разбудить принцессу» от спасительной комы, потому что это было очень старое заклинание. Я начинала думать, что именно тогда, я полюбила его.
О, дерьмо. Я люблю его.
Понимание с силой ударило меня. Мои колени зашатались, и я схватилась за стол, когда поднялся скачок эмоции. Я любила Трента. Несомненно, я думала об этом и раньше, но теперь, после того, как я увидела его с Эласбет и предоставила ему безрассудный шанс исправить испорченные отношения с ней, я знала, что это правда. Черт побери, это было не так, как должно было произойти. Это должно было быть романтично, с цветами и солнцем или лунным светом, с его прикосновением к моему лицу и со смешивающимся ароматом наших волос, когда мы целовались. Но нет. Это было тогда, когда я стояла в моей кухне перед человеком, которого я ненавидела, и слушала приглушенный голос мужчины, которого я любила, когда он убеждал свою бывшую справиться с собой и играть по его правилам.
Могло ли это означать, что это на сей раз могло продлиться.
— Рейчел? — сказал Лэндон, и я встряхнулась.
— Он лучше владеет магией, чем ты думаешь. — Опустив голову, я схватилась за колени. Любовь не должна быть страшной, но каждый раз, когда я влюблялась, моя жизнь развалилась. Я не хотела, чтобы что-нибудь изменилось, но как я могла остановить это?
— Он должен быть, — пробормотал Лэндон, смотря на меня так, будто пытался выяснить, почему я витала в облаках. — Те же самые слова? Ты действительно в этом уверена?
Подумай об этом позже, Рейчел.
— Они кружились в моей голове в течение трех дней. Что они означают?
Опустив голову, он зачеркнул и переписал что-то.
— Большая часть из этого должна привлечь внимание Богини.
Отлично.
— А остальные?
— Я не знаю.
Было вероятнее, что он просто не хотел говорить мне. Tislan, tislan. Ta na shay cooreen na da. Эти слова висели в моих мыслях, словно медленно набирающий силы шепот понимания.
— Она — демон, — сказала Эласбет из задней гостиной, ее голос прорвался через монотонный унылый гул в моем уме, где ничто иное не могло. — У тебя есть какая-то идея, что говорят люди? Это означает «возможности нашего ребенка на успех»?
— Люси все равно, — ответил Трент. — Почему тебе нет?
Лэндон откашлялся, передвинув свой эскиз через стол, таким образом, я видела его правую сторону. Ему было неудобно, и я не думала, что это было из-за Эласбет и Трента. Я бы не хотела, чтобы он был увлечен каким-то заклинанием, которое он должен был помнить, но было не похоже, что у меня был выбор.
— Обрати внимание, — сказал мужчина, врываясь в мои мысли, будто он был озабочен своими навыками. — Я согласился помочь тебе, но я не буду этого делать, если кто-то узнает, что я был здесь с Эласбет и помогал ей упрашивать Трента дать ей право видеться с ее первенцем.
— Конечно. — Его щетина начинала показывать, и я могла почувствовать запах холодной пластмассы аэропорта на нем над его слабым древесным ароматом. Отстранившись, я посмотрела вниз на проклятие. — Родители знают, что ты делал это, или ты тоже просто воровал младенцев?
Лэндон выпрямился, ширина стола находилась между нами.
— Ты хочешь стать ответственной за грехи твоих предков? Просто продолжай бросать камни, Морган. — Выражение его лица было закрытым, он осмотрел меня сверху донизу. — Предполагаю, что ты можешь засунуть душу в бутылку?
Я просмотрела заклинание, думая, что оно выглядело легким. Но большинство плохих чар выглядели таковыми.
