Лишь через секунду Тарик узнал Есуа, — ее стандартную человеческую внешность. Она не стала менять ни черты лица, ни контуры тела, только наконец-то рассталась с древними клановыми тряпками боги-знают-сколько вековой давности…
Но как она успела так быстро преобразиться⁈ И прическа, и макияж…
— Госпожа… — охнул Тарик. — Как вы…
Честно говоря, он с трудом мог сформулировать сколько-нибудь внятный вопрос, потому что мозг в обществе этой новой Есуа наотрез отказывался работать.
Она восхищала его и раньше, поначалу тоже до полупаралича языка. Но к ее прежнему амплуа королевы варваров Тарик успел уже если не привыкнуть, то притерпеться. А теперь что — снова здорово начинай? Тем более что в таком, более современном и элегантном виде она казалась почему-то еще опаснее, чем раньше.
— Ты про переодевание? — фыркнула Есуа, явно наслаждаясь произведенным на Тарика эффектом. Раньше, когда он не знал ее так хорошо, ему казалось, что она равнодушна к мужскому восхищению… во всяком случае, когда оно исходит от презираемых ею людишек. Однако со временем Тарик понял, что это, мягко говоря, не так. Лесть (разумеется, искренняя или хотя бы умная) развязывала ей язык как мало что. — Когда мне случилось побеседовать с вашим неумехой-предателем, — так Есуа называла Дракона, если у нее было настроение выражаться прилично, — он показал мне впечатляющую коллекцию артефактов для смены облика. Должна сказать, довольно остроумная выдумка… — она сделала театральную паузу и припечатала: — для недоумка. Он на каждый артефакт завязывает набор характеристик тела, что позволяет ему менять облики проще и быстрее. И все равно это костыль. Он не способен так создать ни одежду, ни украшения, ни документы. Я нахожу куда проще хранить запасные облики в астрале.
— Погодите, то есть вы… как бы вселяетесь из тела в тело? — не понял Тарик.
— Ха, вовсе нет. Ну и жуткое у тебя воображение, человек! — Есуа аж передернуло. — Как моя личность может покинуть мой мозг? Просто чем подвешивать на быстрый доступ инструкции по изменению, куда лучше подвешивать сами изменения.
— А… а одежда и украшения, о которых вы говорили? — спросил Тарик почти с тревогой. — Они что, тоже часть вашего тела?
Есуа рассмеялась. В тихом сосновом лесу этот звук вдруг показался удивительно живым и беззаботным, будто просто какая-то девушка отправилась собирать первые грибы и весело шутит.
— Если я прячу в астрал целое Гнездо, то как не спрятать пару заколок и шпилек? — она потрогала длинными пальцами с безупречным маникюром аккуратную косу.
— Но… они только что не были на вас, и вдруг…
— Пространственная ориентация жестко закреплена к телу, вот и все, — отмахнулась Есуа. — Мелочь. Генетические эксперименты на живых зиготах требуют куда большей точности.
Тарик почувствовал, как по нему прошел легкий холодок: он понятия не имел, на каких-таких живых зиготах Есуа проводила эксперименты, но почти не сомневался, что среди них затесались и человеческие.
И зачем Есуа вдруг потребовались такие кардинальные перемены?
Едва Тарик сформулировал для себя этот вопрос, как ответ пришел немедленно: естественно, чтобы пробраться в ближайший крупный город Цивилизации. Какой бы это ни был город.
— А ты почему не в куртке? — спросила Есуа.
— Мне тепло, — нехотя ответил Тарик.
— Угу, а у самого губы посинели. Я знаю вашу человеческую физиологию. Надень куртку, — бросила Есуа.
Глядя, как Тарик нехотя повинуется, она с интересом спросила:
— Что с ней не так? Какой-то не тот фасон?
— Цвет, — нехотя признался Тарик.
— А что с ним?..
— Голубой. Он… считается очень женским. Девчачьим.
— Да? — Есуа с интересом склонила голову. — А какой считается мальчишеским?
— Розовый. Потому что это разбавленный красный, цвет крови.
— Чего еще ожидать от таких неполноценных созданий, — покачала головой Есуа. — Нет, твое здоровье важнее, чем ваши нелепые предрассудки. Но если ты считаешь, что это возбудит подозрения часовых у города, то снимешь возле заставы.
— Какой заставы? Какие часовые? — удивился Тарик.
— Ну как же? У вас положение повышенной опасности объявлено почти по всей Цивилизации, на дорогах заслоны.
Есуа залезла на место водителя и, ожидая, пока Тарик усядется рядом, добавила:
— Надеюсь, мои документы пройдут проверку. Иначе с трупами возиться, прятать их…
— Вы же можете сжечь, — ляпнул Тарик первое, что пришло ему на ум.
Есуа посмотрела на него с интересом.
— Когда это ты успел стать таким кровожадным? Сжечь-то я могу, но следы останутся. Ваши чиновники начнут искать какую-нибудь особо опасную нечистую тварь. Оно нам надо? Пройдут по следу, отбивайся еще от них. Ваш неумеха-узурпатор прав в одном: даже слабые маги могут стать помехой, если пригнать их в достаточном количестве и усилить оборудованием.
Тарику стало очень, очень некомфортно.
На службе Есуа ему приходилось делать порой очень некомфортные вещи, но он все-таки никого пока не убивал. Даже не присутствовал при… а, нет. Латон Вейкат, вот только что. Как-то странно даже: кажется, что наблюдение за чужой смертью должно необратимо менять человека, но Тарику почему-то до сих пор казалось, что это было словно во сне или в кино, никак уж не в реальной жизни.
Хотя его реальная жизнь, конечно, последнее время сильно напоминала какой-то не особо реалистичный фильм.
Есуа уверенно положила руки на руль, повозка тронулась с места. Тарик понятия не имел, где и как драконица научилась водить за последние три года, но ничего нигде не забуксовало. Ощущение кошмарного сна или сюра усилилось до нестерпимости, настолько, что Тарику безумно захотелось выпрыгнуть прямо на ходу. Еще через секунду до него дошло, в чем дело: повозка не шумела двигателем, кристалл не вибрировал! Она просто… передвигалась в пространстве, словно сама собой.
Тарик протер чуть запотевшие очки и присмотрелся: повозку, оказывается, окутывали довольно толстые магические каналы, которые и перемещали ее по дороге — явно по воле Есуа. Он снова уставился на ее холеные белые руки с ярко-алыми ногтями, так уверенно лежащие на руле. Она чуть поворачивала его туда-сюда, но без всякой связи с движениями повозки: та шла, будто по ниточке.
— Заметил, да? — весело спросила Есуа. — Так куда удобнее, чем пользоваться вашей примитивной техномагией.
Тарик подумал, что каждый раз, когда он думает, что привык к тому, насколько драконица сильный маг, она находит способ снова ткнуть его мордой в этот факт — и хорошенько повозить.
Повозку потряхивало от ямы к яме, хвойные северные леса ковыляли по обе стороны дороги: по раскисшей весенней земле даже «вездеход» Биркенаатской сборки шел медленно. Наконец они выбрались на более широкую трассу, пустынную, но, по крайней мере, с твердым нефте-песочным покрытием. Тряска прекратилась, повозка наддала скорости (что выглядело сюрреалистично, потому что Есуа по-прежнему не касалась ни рычагов, ни педалей, ни тумблеров на приборной панели, только руки расслабленно лежали на руле). Деревья отдалились от обочин, замелькали, почти сливаясь в сплошные полосы.
«От кого, интересно, поставили блокпосты? — думал Тарик. — Если от тварей, то зачем проверка документов? Неужели действительно Есуа ловят в человеческой форме? Или ее союзников?..»
Кстати, если так, то Дракон и его спецслужбы — молодцы. Потому что союзники у Есуа имелись, как среди простых людей, так и среди довольно высокопоставленных чиновников. Некоторые имена Тарику удалось передать через свои каналы связи «на ту сторону», но еще больше, он знал, остались ему неизвестно.
Сколько их было всего, он не мог даже приблизительно оценить.
Во-первых, границы этой категории довольно размыты. Можно ли назвать так людей в темных разделах Сети, которые продавали Есуа информацию, магические кристаллы, артефакты и тому подобное? Они просто занимались привычным для себя беззаконным бизнесом, а уж кто там покупатель — их не заботило.
