Раньше я считала, что папа может справиться со всеми вызовами, которые бросит ему судьба, но внезапно я осознала, что могла заблуждаться.
Потому что этот тип, назвавшийся хорошим папиным другом, был обеспокоен. Настолько обеспокоен, что пришел за информацией в другой мир.
И сразу же угодил в перестрелку.
Все это выглядело… ну, ты понимаешь, странно. Все это выглядело настолько подозрительно, что могло быть правдой.
— Ну, вселенная — довольно опасное место, особенно если ты специально ищешь приключений, — подтвердил мои опасения Борден.
— Раньше он не производил впечатление человека, который специально ищет приключений.
— Он изменился, — сказал Борден. — Мне кажется, с ним случилось худшее, что может случится с человеком его возраста и положения.
— У него нашли болезнь Гентингтона?
— Он заскучал.
— А, ну да. Что может быть хуже?
— Ну, учитывая, кто он и через что он прошел, это может быть довольно опасным, как для него, так и для тех, кто окажется рядом.
— Я бы больше переживала за последних, — сказала я. — Жаль, что я ничем не могу помочь в твоих поисках.
— Я думаю, ты можешь, — заявил он. — Скажи, отец даровал тебе право троекратного призыва?
— Да.
— Ты когда-нибудь его использовала?
— Однажды, — сказала я. — С тех пор в моей жизни появился топор, ночные кошмары и целый букет психических расстройств.
Глава 21
Ну и, на минуточку, просто чтоб ты понимала, кто сидел передо мной и пил дрянной кофе. Гарри Убил Всякой Твари По Паре Борден — это не просто Джеймс Бонд на стероидах. Это Терминатор, умноженный на вечность. До попадания в миры бесконечной войны он был лучшим оперативником МИ-6, но это было только начало его карьеры. Его восхождение к вершинам рейтинга убийц (в мирах бесконечной войны существует и такой рейтинг, что, в принципе, неудивительно) было стремительным, даже более стремительным, чем у моего отца.
И вовсе даже не странно, что они могли подружиться.
— Понимаю, что и мой краткосрочный визит не добавит тебе душевного здоровья, — сказал Гарри. — Но не могла бы ты позвать своего отца?
— Нет, — сказала я.
— Нет?
— Нет.
— Почему?
— Не хочу, — я пожала плечами. — И судя по тому, что ты знаешь о праве призыва, оно есть у кого-то еще.
— Есть еще один человек, — признал Борден. — Хотя сама формула призыва, я полагаю, у него отличается.
— Так попроси его.
— Он и без моей просьбы попытался. Ничего не вышло.
— Тогда почему ты думаешь, что у меня выйдет?
— Потому что ты — его дочь.
— А ты, как сам утверждаешь, его хороший друг, — сказала я. — Почему у тебя самого нет такой возможности? Или она есть, и на твой зов он тоже не отвечает?
— Он дарует это право не всем cвоим друзьям, а только тем, кому может понадобиться его помощь, — пояснил Борден. — В моем случае такой вероятности нет.
Я нашла его самоуверенность совершенно восхитительной и немного раздражающей. Но если он действительно был тем, за кого себя выдавал, то для самоуверенности у него могли быть некие основания.
— У меня тоже есть ограничения, — сказала я. — Ситуация для призыва должна быть действительно отчаянной.
— Как я понимаю, это не проблема, — сказал он. — Давай я просто полчаса постою вон у той стенки.
— Нет, — сказала я. — Я все равно этого делать не буду.
— Почему?
Потому что мой психотерапевт говорит, что я до сих пор окончательно не оправилась после прошлого его визита? Потому что я не хотела быть той, кто постоянно зовет папу на помощь? Потому что мне было стыдно, что я не могу справиться с собственными проблемами без его вмешательства?
— Давай взглянем на эту ситуацию с другой стороны, — сказала я. — Я тебя первый раз вижу. То, что я о тебе знаю, никак не характеризует тебя, как хорошего человека. В конце концов, ты убил мою маму.
— Я думал, это мы уже оставили позади.
— Такое просто так позади не оставишь, — сказала я. — Ты появился как-то удивительно вовремя. Ты спас мне жизнь, но вполне возможно, ты сделал это, чтобы втереться ко мне в доверие. Ты говоришь, что ты его хороший друг, но это только твои слова. А вселенная, как я понимаю, у вас довольно сложная.
— Продолжай, — улыбнулся Борден.
— А это, собственно, уже все, — сказала я. — Может быть, ты говоришь правду и на самом деле обеспокоен. А может быть, ты задумал недоброе и хочешь призвать его, чтобы попытаться убить.
— Для этого должны существовать и более простые способы, нет?
— Я же понятия не имею, насколько в вашей вселенной все заморочено.
— Ты коп, да?
— Была когда-то, — сказала я. — Но у меня осталась дурная привычка искать скрытые мотивы.
— Да не такая уж она и дурная, — сказал Гарри. — Я понимаю твои опасения и не буду настаивать. Два года назад, значит?
— Плюс-минус, — сказала я. — Скорее, плюс. Да, точно плюс.
— Значит, он не говорил тебе, куда отправится?
Я покачала головой.
— Прости. Жаль, что я не смогла тебе помочь.
— Не бери в голову, — сказал Борден. — Теперь лучше давай поговорим о том, как я могу помочь тебе. Не подскажешь, где искать этого богатого фанатика, который назначил награду за твою голову?
— Я думала, ты занят поисками отца.
— От него не было вестей больше десяти лет, — сказал Борден. — Полагаю, еще пара часов ни на что не повлияют.
— А самому тебе это зачем?
— Во-первых, я джентльмен, и просто не могу пройти мимо леди, попавшей в беду, — сказал Борден. — Даже не принимая во внимание того факта, что леди является дочерью моего друга, которого я непременно отыщу и который может спросить меня о тебе. А во-вторых, со мной тоже случилось худшее, что может случиться с человеком моего возраста и положения.
— Я не просила тебя о помощи.
— Ну да, — согласился он. — Я сам предложил.
Конечно, я была не в том положении, чтобы отвергать любую помощь, с какой стороны бы ни исходило предложение, но это… Мне казалось, что это чересчур.
— Боюсь, что моя проблема в лоб не решается.
— Нет таких проблем, которые не решаются в лоб, главное — подобрать правильный калибр, — сказал он. — Давай ты расскажешь мне подробности. Итак, он хочет тебя убить, чтобы высвободить заключенную в тебе божественную сущность, чтобы что? Что, по его мнению, должно произойти дальше?
— Предполагается, что божественная сущность устроит тут что-то вроде апокалипсиса.
— Насколько это предположение обосновано?
— Ну, некоторая вероятность существует, — признала я.
— А зачем ему апокалипсис?
— Он мне о своих планах не докладывал, — сказала я. — Но я думаю, что на обломках старого мира он хочет построить новый порядок или что-то вроде того.
— Я так понимаю, существует вероятность, что он немного идиот?
— Такая вероятность существует всегда.
— Это верно, — согласился Борден. — Так где его искать?
— У него есть резиденция в Городе, но я не уверена, что он там.
— Адрес?
— Ты понимаешь, что его смерть необязательно отменит награду? Что запущенный им механизм может продолжить свою работу и без него?
— И он готов к тому, что новый порядок построит кто-то другой? Нет, я так не думаю, — сказал Борден.
— Ты уверен, что хочешь во все это лезть? Зачем?
Он вздохнул.
— Потому что я могу, — сказал он. — Боб, у тебя явные проблемы с доверием.
— Ну, они не на пустом месте возникли.
— Если ты опасаешься, что после этого я снова вернусь к разговору о призыве, упирая на то, что ты мне должна, то этого не будет.
— Угу.
— Ладно, допустим, я поверю, что тебе не нужна моя помощь и уйду, — сказал он. — Что ты будешь делать дальше?
Тут он меня подловил. Я понятия не имела, что делать дальше. Наверное, мне стоило бы забиться в какую-нибудь глубокую дыру, чтобы выиграть себе немного времени и крепко обо всем подумать. Но планом это точно никак нельзя было назвать.
