Ознакомительная версия.
— Тебе неинтересно, что со мной было? — Девушка почувствовала себя уязвлённой.
— Догадываюсь, что ничего хорошего, — печально ответил Виктор. — Но знаю, что ты в этом не виновата.
И отхлебнул чаю.
— А где Виктор?
— Боюсь, он не придёт, — ровно ответила Даша.
— Почему? — Бранделиус нахмурился. — Вы поссорились?
«Только этого не хватало!»
Антон Арнольдович, естественно, немедленно связал отсутствие Громова со своей вчерашней «встречей» с девушкой. Встречей, приятной во всех отношениях; встречей, которую он был не прочь повторить: увидев красавицу, Бранделиус молниеносно вспомнил их игры и возжелал — именно возжелал, никакое другое слово не могло описать его состояние — увидеть Дашу без одежды. Прикоснуться к ней, сначала нежно — любуясь, наслаждаясь изгибами её прекрасного тела, а затем — уверенно, крепко, требовательно.
«Надо будет сказать, чтобы она задержалась после „кормления“…»
Мысли о Громове исчезли, но не так, будто их не было, а мягко истлели, сделались незначительным фоном, оттеняющим главную на сегодня задачу — вновь уединиться с Дарьей.
«Интересно, в каком она белье? В белом? Или в чёрном? Ей невероятно идёт чёрное, с кружевами, полупрозрачное…»
— Честно говоря, я не думал, что на него подействует, — негромко произнёс Герман, изучая вожделеющего девушку москвича. — Он вроде бы маг.
— А мы вроде бы, по-твоему, кто? — усмехнулся Сатурн.
— В нас тоже есть сила, — кивнул Марат.
— И мы можем использовать её против кого угодно, — добавила Карина.
— Ты что-то сказала? — повернулся к ней Бранделиус.
— Нет.
— Мне показалось. — Наставник вновь уставился на Дашу. — Может, начнём?
— Подзарядку?
— Да.
— Конечно, — улыбнулась девушка. — Мы ведь для этого и приехали.
— Прошу, прошу… — Бранделиус посторонился, пропуская гостей в дом.
Он выглядел послушным, немного приторным, но не настолько, чтобы вызывать отвращение. Подобное поведение хозяина дома было в диковинку, но его подопечные быстро ко всему привыкали.
— Ты ведь не делала этого со мной, правда? — шёпотом поинтересовался Сатурн.
— Симптомы у вас схожие, но у тебя всё естественно, — так же тихо ответила Дарья.
— Клянёшься?
— Твоей девственностью.
— Тогда я спокоен. — Он выдержал её взгляд и улыбнулся. Она ответила.
И поймала себя на мысли, что ей нравится улыбаться Сатурну. Который стал ей другом, затем — больше чем другом, но не скрывал, что хочет большего. Ей нравилось, что она в нём не ошиблась.
И ещё Даше нравилось, что перед Сатурном она не испытывала чувства стыда за вчерашнее. Перед Виктором — да, остатки их отношений требовали такого, а перед Сатурном — нет. И перед другими ребятами — нет. Она сама рассказала им всё на ночной встрече: ровно, без эмоций и подробностей, рассказала, но не устыдилась.
Потому что они — понимали. Каждый из них понял, что произошло.
А Виктор — нет…
— Проходите, располагайтесь. — Никогда ещё Бранделиус не был столь услужлив. — Я приготовлю напиток…
— Дорогой, ты не против, если Карина и Марат тебе помогут? — мягко поинтересовалась Даша.
— Конечно, нет! — рассмеялся Антон Арнольдович. — Пойдёмте, я с удовольствием расскажу, как его готовить.
— Отлично!
Троица отправилась в кабинет — именно там Бранделиус держал ингредиенты для их таинственного питья, улыбающийся Сатурн подошёл к бару и по-хозяйски плеснул себе виски, а усевшийся в кресло Герман посмотрел на Дашу:
— Кстати, а где на самом деле Виктор?
* * *
«Не из каждого полена получается Буратино!»
Боже, это сказала она! Она!
Дарья!
Полено! Буратино…
Сказала про него!
Слова ранили сильнее клинка. Резали не тело — душу, и делалось безумно больно. Непреходяще больно, потому что тело можно успокоить мазями и таблетками, а душу — только другим словом. Или временем.
Но времени прошло мало, а подходящих слов не находилось. Невидимые раны кровоточили и мешали Виктору думать, затемняя разум обидой.
«Где она сейчас? Куда отправилась? К кому?»
Узнав о детективе, Даша сразу же предложила позвонить остальным членам команды и собраться на экстренное совещание. Громов запротестовал, указывая, что сейчас самое разумное — сотрудничать с…
«С кем?» — презрительно осведомилась девушка, и Виктор не нашёл ответа.
Он поверил детективу, потому что хотел верить, но Даша стала другой — почувствовавшей силу, — и ей требовались не только слова, но и доказательства.
И то, что случилось дальше, Громов вспоминал с некоторым стыдом: он не сдержался. Они начали препираться, всё жарче и жарче, и в какой-то момент напряжение последних дней прорвалось: сорвавшийся Виктор признался в том, что до сих пор не обрёл сверхъестественные способности и не чувствует силу. Ждал сочувствия… Ждал? Да, наверное, ждал. Хотел сочувствия, но Даша отреагировала на удивление равнодушно: «Почему молчал?»
Как ей ответить? Потому что было стыдно? Потому что боялся?
Громову на самом деле было стыдно, он действительно боялся потерять Дашу, но ответить честно — значило расписаться в собственной слабости, и раздражённый Виктор не нашёл ничего лучшего, чем грубить. Девушка не осталась в долгу, и жаркое к тому моменту препирательство едва ли не молниеносно переросло в жуткий скандал, который закончился тем, что Даша оделась и ушла.
Куда?
Она не ответила. И её телефон не отзывался.
Опомнившийся и сообразивший, что натворил, Виктор стал лихорадочно звонить девушке, надеясь извиниться, попросить прощения, упасть в ноги… Напрасно.
Едва не сошёл с ума от отчаяния, но позвонил Марат, сказал, что Герман срочно собирает всех у Сатурна. Приезжай. Назвал адрес.
Громов, естественно, поехал, но подниматься в квартиру не стал, поставил машину так, чтобы видеть подъезд, и принялся ждать. Примерно через час вышли Рыжий, Марат и Карина, уселись в «Субару» и уехали. Даши с ними не было. И ещё двадцать минут из подъезда никто не выходил, а потом свет в окне на пятом этаже погас.
И на душу Виктора опустилась тьма.
И он вспомнил ощущение полнейшего одиночества.
И понял, что это случилось — он остался один.
Неужели в этом и заключалась его удивительная сверхъестественная способность — терять то, что действительно дорого?
Неужели?
Он хотел подняться, ворваться в квартиру, но представил, как это будет выглядеть со стороны, представил — ярко представил! — в каком виде обнаружит Дашу, и не стал никуда врываться. Уехал… На половине дороги опротивел себе, назвал слизняком, трусом, кретином, развернулся через две сплошные — к счастью, не попал на глаза полицейским, — рванул обратно, но во дворе снова «сдулся», походил у подъезда и уехал. На этот раз — совсем.
Ознакомительная версия.
