– Сегодня снова будем мерзнуть, – тихо проговорил он и почесал зверька за ухом. – Нам пока нельзя отсюда уходить.
Понаблюдав еще немного за кошкой, Кай погрузился в невеселые размышления. В конце концов, он решил, что, как ни плохи его дела, он поступил правильно. Не сбеги он с места преступления (неважно, чьего), жители бы начали разбирательство, и неизвестно, насколько бы это затянулось и чем закончилось. Возможно, куда скорее он найдет руну и уйдет. Но как ее найти, если к Крипту теперь не подобраться?
Кай тяжело вздохнул. Да, Эдель не зря уточнил цели этого тяжелого пути. Потерять надежду здесь ничего не стоило… Особенно теперь, когда он один.
Жесткие заросли вдруг зашуршали. Кай вздрогнул и вскинул голову, но ничего не увидел. Это могло быть что угодно, но кошка прижалась к его ногам и жалобно замяукала. Каю стало страшно.
Он был почти уверен, что услышал за кустами шелестящий смех. Пытаясь справиться со страхом, он зажмурился… И сам не заметил, как провалился в сон.
Когда Кай открыл глаза, ему показалось, что он проспал не больше пяти минут. Но на самом деле день уже клонился к вечеру – в лес заползали широкие багровые лучи заходящего солнца. Впрочем, думать об этом у него не было времени: прямо перед ним сидела, с любопытством вглядываясь в его лицо, та самая девочка, что стояла у ограды злополучного дома!
Не сообразив спросонья, что к чему, Кай подумал только о том, что его обнаружили. Он взвился на ноги и собрался бежать, но девочка схватила его за край плаща, и он снова упал наземь.
– Тихо, не убегай! – взволнованно пролепетала она. – Я тебя не выдам, ты же нам помог… Ты нас спас…
Кай послушался и новых попыток к бегству не предпринял. Все-таки за девочкой не принеслись разгневанные жители, да и кошка доверчиво терлась о ее ноги – хороший знак.
С минуту они сидели молча. Потом одновременно заговорили и снова замолчали. Никто из них толком не знал, с чего начать.
– Я – Гита, – наконец, тихонько проговорила девочка. – А тебя как зовут?
– Я Кай, – пробормотал Кай.
Гита немного приободрилась и перешла на более деловитый тон:
– Ты, наверное, голодный? Я принесла еды, – она одним движением расстелила на земле платок и вытащила из своего узелка хлеб, кусок сладкого пирога и несколько небольших яблок.
Кай был очень голоден и сразу взял яблоко, но на полпути ко рту опустил руку.
– Разве вы не голодаете? – спросил он.
Гита смутилась и отрицательно покачала головой.
– Нет… – отводя взгляд в сторону, отвечала девочка. – Те деньги… Это немного из-за другого. Ты ешь!
Кай поблагодарил ее и в считанные минуты смел все предложенное. Он и впрямь успел сильно проголодаться, да и немудрено: скромные припасы из Верлии закончились еще в лесу, а с той поры минуло уже больше суток.
– Послушай… – начала, запинаясь, Гита, когда он закончил. – Ты ведь не крал… Зачем сказал, что ты?
– Ну, хозяин дома сказал, что кузнеца выгонят, а его семье придется плохо, – сказал он. – А я все равно тут ненадолго…
– Мой отец очень жестоко с тобой поступил, – решительно проговорила Гита. – Когда я ночью приходила к дому, мне и в голову прийти не могло, что он сделает что-то подобное. То есть, я знала, что он тайком берет у господина Милларда его деньги… Но чтобы свалить все на другого! Да еще на ребенка.
– Ему бы просто не стоило брать чужого, – улыбнулся Кай.
– Конечно, – пробормотала Гита. – У нас такой крик из-за этого дома стоит. Каждый раз. Но он все равно продолжает, хотя господин Миллард его подозревает. Моя мама, она очень больна, и из-за лекарств мы в долгах… Как бы отец ни старался, он не может заработать столько, чтобы на все хватило. Но он хочет только хорошего!
– Вот как… Я понимаю, – сказал Кай. – Тяжело… Но закончиться это может куда хуже…
– Мы изо всех сил уговариваем его так не делать! – заявила Гита. – Честно, изо всех сил! Прости, что так получилось. Мы тебе очень благодарны, правда.
Но Каю было неловко выслушивать теплые слова благодарности, и он поторопился перевести разговор на другую тему. Ему было очень приятно беседовать с этой девочкой – она напомнила ему, что он все еще может хорошо общаться с другими людьми… С другой стороны, ведь она не знала что он – Проклятый.
Кай и Гита проговорили до самого вечера. Отвечая на вопросы, Кай кое-как поведал ей свою историю, рассказал, откуда пришел в Крипт, и что вскоре должен направиться в Кристаллион. Рассказал и о том, что ищет осеннюю руну, но не коснулся легенды, просто показал свои фигурки.
– Жаль, что они так странно появляются, – сказала Гита, впечатленная его рассказом. – Я бы с удовольствием нашла ее за тебя… Но вдруг все же найду! Было бы здорово. Тебе опасно заходить в Крипт, – виновато добавила она. – Миллард постановил, что тебя нужно изгнать – ну, так как ты убежал, не впускать просто…
– Хорошо хоть не поймать и убить, – вздохнул Кай.
Солнце к тому времени почти опустилось. В лесу это особенно чувствовалось. Сильно потемнело, стало еще холоднее, чем раньше. Гита сказала, что ей пора уходить.
– Но как же ты тут один в темном лесу, – проговорила она, сочувственно глядя на Кая. – Может, мы сумеем незаметно пробраться ко мне домой? Тут недалеко.
Но Кай отрицательно покачал головой.
– Мне может по-настоящему понадобиться в Крипт. Холодная ночь совсем не повод лишать себя такого шанса, – с горечью произнес он. – Если меня увидят, то второй раз точно уже не пробраться… Кстати, как ты меня нашла? Я и сам не вспомнил бы, какой дорогой бежал.
– Какой там дорогой! – воскликнула Гита. – Несся, как оглашенный. Я случайно заметила. Часто тут прячусь.
Кай огляделся. Место и впрямь было очень удобно для укрытия – естественная живая изгородь плотно отгораживала их от внешнего мира. Сверху нависали ветви деревьев, самые нижние из них даже плотно застряли в колючих кустах. Позади этой плотной стены причудливой клеткой высилось несколько таких же деревьев, а дальше простиралась лесная чаща.
– Но вообще, ты прав… – печально склонила голову Гита. – Как же скверно все получилось. Но я принесла тебе одеяло! – она стала вытягивать из своей котомки сложенную во много раз шерстистую материю. – Оно тонкое, но теплое. И огонь можно развести! Только не здесь, а там, дальше, поляна есть, – и девочка заботливо укутала Кая и впрямь теплым одеяльцем.
– Спасибо тебе, – тихо проговорил Кай.
– Это тебе спасибо! Ну, я побежала, – засуетилась девочка. – Завтра утром прибегу, принесу еще еды. Не замерзай!
Она умчалась, с поистине мальчишеской прытью перебравшись через живую изгородь. Кай опять остался наедине с кошкой, мирно дремлющей под деревом, но ему здорово полегчало.
Вскоре совсем стемнело. Кай не стал отходить от колючей изгороди и разводить огонь. Завернувшись в одеяло, он от нечего делать рассматривал место, в котором оказался. Одно дерево, другое… Кривой ствол, жесткие листья. Темная зелень, сливающаяся с темнотой. Изредка желтеющие блеклые пятна…
Кай встал на ноги и подошел к одному из деревьев. Да, на нем действительно было два-три жухлых листочка. До наступления осени осталось совсем немного. Успеет ли он вернуться к Утесу в срок? Впереди еще такой непомерный путь.
Со вздохом Кай вернулся на землю, на шуршащий ворох опавших листьев и колючек. Ему совсем не хотелось спать. Он продолжил рассеянным взглядом изучать свое пристанище. Это становилось все сложнее – свет уже не попадал в этот закуток.
И все равно кое-что бросилось Каю в глаза. На участке земли в самом центре почему-то не росла трава. Не было там и листвы. Комья жесткой земли были тщательно вдавлены в некогда выкопанную ямку, но они так и не смешались меж собой – тонкие линии явно указывали на чей-то тайничок.
Кай улыбнулся, дотронувшись места пальцами. Может, это просто Гита утрамбовала вывернутую землю?
На лес налетел порыв ветра. Листья зашелестели. Вдали послышался чей-то победный клич… Совсем рядом прозвучал шелестящий смех. В последнем свету за деревьями мелькнул человеческий силуэт. Кошка проснулась и зашипела.
Кай, не отдавая себе отчета в том, что делает, пальцами стал разрывать землю. Его взгляд не отрывался от собственной руки. Он был готов заниматься чем угодно, лишь бы его сознание улетучилось куда-нибудь подальше, чтобы он не мог слышать этого смеха, не мог видеть скользящих ночных теней…
– Проклятый, Проклятый…
Сердце Кая забилось как сумасшедшее. Пальцы что было сил впились в землю. Это был он. Проклятый, преследующий его все это время. Неужели он, наконец, открыто покажется ему? Как же было страшно думать об этом.
– Проклятый, Проклятый…
Полная удовольствия песенка удалялась вместе с шорохом листвы. Побледневший, перепуганный Кай продолжал машинально разрывать землю, не сводя остекленевшего взгляда с испачканных пальцев.
