– Давно хотела это сделать! – отважная Наташка с размаху, вероломно плещет мне прямо в рожу целую пенную кружку холодного светлого пива.
– Хорошее пиво, ячменное, – хладнокровно впитав в себя через кожу полностью все разлитое, даже мокрых пятен на одежде не осталось, спокойно говорю я. – Но не обессудь, еще одна подобная выходка, и я тебе объявлю личный и персональный джихад, со всеми вытекающими!
– Рискни! – окончательно сорвавшаяся с нарезки, нетрезвая девица мощно замахивается тяжелой, керамической кружкой, и тут же замирает в противоестественной позе, живописно склонившись над столом. Грозный, метательный столовый прибор при этом продолжает преспокойно висеть в воздухе, едва касаясь растопыренных Наташкиных пальцев, только свирепо, до предела вытаращенные глаза по-прежнему полыхают нешуточной яростью. Хорошо, хоть больше никто не решается поддержать ее огнем, иначе конструктивного диалога дальше не выйдет, а украшать трактир странными статуями – вообще последнее дело.
– Итак, как я уже сказала, ты нас жутко подставил, – продолжает, прерванная было, Жанка. – И теперь я даже представить себе не могу, каким образом ты сможешь искупить свою вину и чем компенсировать причиненные нам многочисленные страдания и неудобства!
– Какая еще компенсация?! Окстись, Жанночка, о чем ты?! – так вон к чему она клонит, жадненькая, корыстная натура. – При всей моей богатой фантазии, на ум приходят только лишь микроперфорированные, вагинальные тротиловые свечи, с инкрустированными электродетонаторами контактного действия, но, признайся честно, это слишком уж радикально, даже для тебя!
– Туманов, ну ты совсем совесть потерял! – кажется, еще чуть-чуть, и гордую племянницу ректора славный «кондратий» прихватит. – Да ты просто обязан теперь…
– А совесть у меня на удивление эластичная! И вообще, если кто еще не понял. Я не торгуюсь, да и вы не в том положении, – равнодушно сообщаю я слегка притихшей аудитории. – Короче, дело к ночи, даю вам до утра время подумать на предмет: а действительно ли вы желаете вернуться домой, в наш родной мир? Завтра, в десять утра, общий сбор, встречаемся прямо здесь, в общей зале. Все, без исключений, опоздавшие самостоятельно отправятся в долгое пешее и ни фига не эротическое путешествие. Вопросы есть? Вот и славно, тогдась всем спокойной ночи.
Нехотя разморозив слегка протрезвевшую, мрачную Наташку, договариваюсь с трактирщиком насчет ночлега, и отправляюсь немного прогуляться по окрестностям на сон грядущий. Заодно стоит уточнить, обдумать и тщательно просчитать кое-какие важные параметры грядущего ответственного мероприятия, а то еще, не дай бог, опять в Кремль занесет нелегкая, в ФСО серьезные парни службу несут, с ними не забалуешь. Да и легенду нужно хорошенько проработать, я же вроде как вместе со своими одногруппниками пропадал, в результате спонтанного, но рядового пространственного прорыва. Значит, будем им всем внедрять наведенные и подкорректированные ложные воспоминания. Эх, забабахать, что ли, бурный и страстный курортный роман, например, с Жанкой, дабы никому больше неповадно было, как это обновленный Валерка намедни сказал, капюшон на меня раздувать. Видимо, так и сделаем, этак оно даже еще и правдоподобнее выйдет. Значит, решено, высаживаемся где-нибудь посреди Битцевского парка: там народу за последнее время много пропало, правда вот нашлось крайне немного, но мы обновим эту удручающую статистику. Затем быстренько выправлю всем спутникам личные воспоминания и должные впечатления, ну а затем дружно разбегаемся по домам. Главное, чтобы потом никто в показаниях не путался, но это уже мелочи, – такая радостная неразбериха начнется, никто и не обратит внимания на всякие мелочи да незначительные нестыковки. Побродив еще немного под мелким дождиком по уснувшему городку, и хорошенько обкатав все необходимые данные и прочие переменные, спокойно отправляюсь на боковую.
– Уважаемые граждане попаданцы и попаданки! – торжественно оглашаю я местный ментальный эфир выборочной утренней побудкой. – Последний трансмировой экспресс до конечной станции Москва-пассажирская, Россия, планета Земля, отправляется через пятнадцать минут с платформы номер ноль один и три четверти. Напоминаем вам, что к бесплатному провозу допускается багаж совокупным весом до тридцати трех килограммов, включая ручную кладь, но без ограничений по габаритным размерам. Вывоз любых животных и растений строго воспрещен. Спасибо за внимание.
Провалявшись в уютной и теплой постельке еще целую дюжину минуток, лениво спускаюсь в общую залу. Утренний, веселый ажиотаж бизнес-завтраков уже давно схлынул, в опустевшей трапезной за вчерашним столиком сидят только мои угрюмые, отчего-то совершенно не выспавшиеся, студентки и иные заинтересованные личности. Все какие-то нервные и подозрительно недовольные, один только Валерка, вновь напялив глухую маску полного безразличия, спокойно пьет крепкий кофе, и со здоровым аппетитом доедает глазунью с беконом.
– Девушки бывают разные, круглые, тыкво– и грушеобразные… – тихонько мурлыкаю я незатейливый старый мотивчик; подойдя к столу, киваю мрачной Жанке. – Привет, Тыковка, а чего вы такие все смурные и замороченные? Али домой совсем не торопитесь?
– Отвали! – красноречивый злобный взгляд надменной девушки по степени смертоносности сопоставим разве что с водородной фугасной бомбой, причем повышенного килотоннажа.
– Сколько? – хитро смотрю на тихо бесящуюся Жанну.
– Что «сколько»?! – ага, край, щас как рванет!
– Отвалить, говорю, сколько? А самое главное – чего отвалить? – продолжаю откровенно веселиться я. Вообще что-то у меня нынче очень такое игривое настроение, видимо, близкий отдых почуял наконец. – Ты скажи, не стесняйся!
– Ладно тебе, Жанка, не принимай так близко к сердцу, – влезает вездесущая Наташка. – У него видимо очередное, внесезонное обострение приключилось.
– Знаешь, а вовсе даже не исключено, – я сегодня решительно добрый, даже вредной Наташке не удастся испортить мне такое замечательное утро.
– Ага, оно и видно!
– Дети, может уже хватит этой грызни? – устало вопрошает грустная Татьяна Валерьевна. – Виталик, давай уже поскорее закончим с этим фарсом!
– Да без проблем! – благодушно соглашаюсь я. – Ну что, все готовы к перемещению? Никто не надумал остаться тут на ПМЖ?
Как это ни странно, никаких остающихся не отыскалось, даже влюбленная Новикова не решилась на столь эпатажный поступок, и ответственно приняла твердое решение всенепременно вернуться на горячо любимую родину. Уточнив на всякий случай, на предмет острой необходимости, наличие новейших спецэффектов и торжественного, симфонического сопровождения возвратно-поступательной процедуры, даю команду «ключ на старт». Активировав неумолимый финальный отсчет, заботливо укрываю всю компанию защитным силовым коконом, осложнения на маршруте нам вовсе не нужны. Вот и все, приключения, вроде бы, заканчиваются, даже вполне себе благополучно, ну а дальше будем внимательно посмотреть, авось все сложится достаточно хорошо и переигрывать ничего не потребуется. Эх, хорошее слово – «если»!
Глава 18. Промежуточный Пит-Стоп
Первая стадия перехода в родимый мир благополучно заканчивается конкретным таким «попадаловом», впрочем, как и задумывалось. Небрежно высаженные на поросшем пыльным бурьяном и колючим чертополохом заброшенном кладбище, студентки и компания озадаченно таращатся на закопченные развалины древней часовенки. Заполошное, зловещее карканье ворон сухим треском рвет и без того напряжено-истощенные нервы присутствующих. Свинцовые штормовые тучи на низком хмуром небе щедро добавляют стойкой апатии в и без того унылой палитре быстро наваливающихся сумерек. Резкие пронзительные порывы обжигающе холодного ветра остервенело треплют одежду, и сварливо швыряют в лицо пыль и мелкий сухой сор. Широкий грозовой фронт неумолимо быстро приближается, недалеко, прямо по курсу, бьет ослепительная, ветвистая молния и раскатисто грохочет трескучий гром, вот-вот разразится настоящая буря. Первые тяжелые капли дождя уже выбивают из растрескавшейся от длительной засухи земли пыльные разрывы бурунчиков[6].
А посреди всего этого нешуточного, апокалиптического разгула стихии, сразу напротив развалин, два крепких здоровых мужика в изодранных грязных одеждах самозабвенно, но весьма умело, дубасят друг друга по голове и прочим важным частям тела, аж выбитые зубы и кровавые сопли широким веером разлетаются окрест. За ними наблюдает еще один подозрительный персонаж, в темно-коричневом плаще с глубоким капюшоном. Только тусклый, зеленый огонек ночной оптики выдает странного кибердиверсанта, затаившегося на вершине полуобвалившейся колокольни. Причем вся замысловатая троица колоритных персонажей настолько увлечена своими, чрезвычайно важными, делами, что на наше внезапное появление на авансцене не обращает абсолютно никакого внимания, даже обидно слегка.
