Услышав последнее имя, Индрик недовольно взревел, отчего по залу принялось гулять эхо.
— Он здесь, — почесывая зверя за ухом, сообщила ему Хозяйка. — Пожаловал нынче в гости.
Зверюга снова подала голос, причем я ясно услышал в ее рыке вопросительные интонации. Выходит, она разумна?
— Пока не время, — покачала головой владычица. — Рано. Пока вот их очередь, а не твоя. Пусть люди попробуют вернуть то, что он забрал, а после поглядим.
— Полоз и Индрик давние враги, — прощебетала вдруг Глаша и тоже подошла к страхолюдной твари. — Они пару раз сражались, и оба раза золотой змей был бит. Он почему из наших краев сбежал? Знает, что третий раз последним для него окажется, что кишка у него против нашего здоровяка тонка. Да, мой хороший?
И девчушка почесала Индрика под челюстью, отчего тот довольно заухал, точно филин.
— Сюда идите, — велела нам Хозяйка и показала точку на полу. — Становитесь, да покучнее.
Я внутренне был готов к тому, что сейчас кто-то из моих спутников начнет выяснять, зачем и для чего это нужно, но, к моему великому удивлению, ничего такого не случилось.
— Защити их, Индрик, — произнесла наша нанимательница. — Полоз своих детей призвал на защиту, не совладать этим людям с ними.
Дивный зверь поднялся на ноги, мотнул башкой, после с полминуты потаращился на нас своими черными глазами-пуговицами, а затем раскрыл пасть и выпустил из нее облако коричневого, горячего, невероятно едкого дыма, которое окутало нас, словно одеяло.
— Ну вот и все, — раздался следом за тем голос Хозяйки. — Теперь ни вам до змей, ни змеям до вас дела никакого целых четыре седьмицы не будет. Хоть палец им в пасть суйте.
— Однако! — Я с уважением глянул на Индрика, который боком бухнулся на пол, отчего тот ощутимо затрещал.
— Есть у него такой дар, — кивнула наша работодательница. — В какой-то момент Полоз против своего создателя начал злоумышлять, вот тот себя и решил обезопасить. Индрик сам по себе силен, а если с ним еще ратников послать, которых змеиный яд не берет, так совсем хорошо станет. Верно же?
— Верно, — кивнул я. — Что нам надо забрать у Полоза? Какой за ним должок?
— Перстень. — Хозяйка показала мне указательный палец правой руки, на котором красовалось искуснейшей работы ювелирное изделие, увенчанное огромным аметистом. — Точно такой же, только с изумрудом. Принеси мне его, воин, и я рассчитаюсь с тобой честь по чести.
Глава 18
— Если честно, то задолбали меня уже эти озера до печени, — достаточно зло сообщил нам Аркаша, вытягиваясь на лавке. — И ведь главное что? Мы изначально шли в горы. При чем тут водная стихия?
— Так край здесь такой. — Метельская налила в медный стакан, стоящий на столе, воды из кувшина и выпила ее одним глотком. — Уф-ф-ф. У нас, где не горы — там озера, где не озера — там лес. Ну и поселения людские иногда встречаются. Но не сильно часто, врать не стану. Не просто так лихие люди в старые времена за Уральский хребет уходили от власти, их тут можно было всю жизнь искать, но так и не найти.
— А Иткол-озеро, выходит, вовсе не Иткол? — вернулся я к изначальной теме разговора. — На деле оно Иткуль? Я же верно тебя понял?
— Ну да, — подтвердила Светлана. — Я сразу про него подумала, как про камень заветный услышала, так окончательно убедилась, что права. Хотя лучше бы ошиблась.
— Почему? — удивилась Марго.
— Если все правда и на берегу змей будет полно, то много народу помереть этой ночью может, — помрачнела оперативница. — Иткуль-озеро место довольно популярное, особенно в июле-августе. Нет, основная масса на другие наши озера едет, которые помасштабнее, с пансионами, куда заселиться можно, но и на Иткуле купальщиков-загоральщиков хватает. Вода прозрачная, камушков красивых, разноцветных на прибрежной линии много, их дети собирать обожают, рыбалка отличная, причем даже на поплавочную удочку. И палатки ставить можно, хоть и ненадолго.
— Такая у них судьба, получается, — невесело подметила Марго. — От нее не убежишь, что суждено, то и принимай. Хотя детей сильно жалко, спора нет.
— Даже не представляю, что с руководством случится, если я права, — невесело усмехнулась Метельская. — Сначала два десятка трупов на одном туристическом объекте, потом погибшие от змей на другом, и все это в течение нескольких дней. Как бы кому из начальников от таких новостей в дурку не заехать.
— Маловероятно, — усомнился я. — Номенклатурных работников так просто не пробьешь, у них психика гибкая и крайне устойчивая. Тут главное что? Найти того, кто за все случившееся персонально отвечать станет. А дальше дело техники и новостных порталов.
— Если не найдут, значит, назначат, — подал голос Аркаша. — Такова русская народная традиция. Что? Нам так преподаватель в институте говорил.
— Ладно, нечего раньше времени людей и руководство края отпевать. Может, обойдется, никого там змеи не покусают. — Я тоже улегся на лавку. — Свет, ты лучше скажи — что там за камень такой? Отчего он заветный?
— Насчет заветности ничего сказать не могу, а так камень всем замечательный, — отозвалась оперативница. — С бодрым и жизнеутверждающим названием Шайтан, он же камень злого духа. Причем теперь я понимаю, какого именно.
— Вот так копни историю родного края, такое из нее полезет — жуть! — заметила Марго. — Окажется, что звучные названия — никакие не заманухи для туристов, выдуманные местными гидами, а перед посещением иных мест десять раз подумать следует, прежде чем туда соваться.
— По сути Шайтан даже не камень, а скала, но кто как хочет, так его и называет. Мне вот больше нравится слово «камень», — продолжила Метельская. — Он от берега, наверное, метров на двадцать пять — тридцать отстоит и очень красив сам по себе, за что и любим туристами. Там только ленивый не сфотографировался, наверное. Ну и пишут на нем всякое, конечно.
— Тема был тут? — понимающе произнес Аркаша.
— Ну да. Хотя не только это, разумеется, там и другой чуши хватает.
Именно эта скала, думаю, и есть конечная цель грядущего путешествия, Полоз где-то около него ошиваться станет. Или даже прямо на нем, такой вариант не исключен.
— Спуск там к воде неудобный, — добавила Светлана. — И днем-то навернуться легко, а ночью — так вообще. Как бы ноги не переломать.
— Пусть это будет нашей самой большой проблемой, — оптимистично заявил Стрелецкий, который то ли в свете приближения финала текущих событий, то ли от страха перед грядущим походом обрел нынче редкостную разговорчивость.
— Странно прозвучит, но я снова согласна с нашим финансистом, — усмехнулась Марго. — Если дело только в этом, так я вообще могу кубарем вниз скатиться и все, что можно, переломать. Меня это не пугает.
— А вода? — глянула на нее Метельская. — Скатишься с обрыва — и прямо в нее. Ты же вроде не любитель купания.
— Ну да, — признала вурдалачка, — вода не моя стихия.
Я слушал их, а сам думал о том, что змеи и обрывы вправду сущая мелочь. Как вышибить из Полоза долг — вот вопрос вопросов. Конечно, мне приходилось раньше подобными вещами заниматься, что скрывать. Да все наемники хоть раз в качестве коллекторов выступали, тряся должников, которые не желали платить по своим счетам, даже учитывая тот факт, что подобное в наших кругах случается не очень часто. Скорее, крайне редко, ибо дети Ночи невероятно щепетильны в данных вопросах. Держать данное слово, пусть даже это грозит тебе неприятностями, а также возвращать занятое на время считается не просто хорошим тоном, а нормальной формой существования. Но в любом обществе есть нонконформисты, отходящие от общей модели поведения.
Вот только глупо сравнивать перевертыша, не желающего платить ведьме за якобы не так работающее зелье, или полуденницу, что обманула домовых, с Полозом. Хотя бы просто по масштабности и мощности фигур. Ну и еще потому, что я как не знал, с какой стороны к нему подступиться, так и не знаю. Начало разговора — да, есть. Остальное — туман.
