Так и живем: семейство напыщенного золотого мальчика подсовывает финансовые займы, а семейство Нэнси (дружной и скромной командой) их аннулирует, оспаривая в суде.
Не всегда успешно, к сожалению, но мы пытаемся…
Иви торжественно клянется, что ни единая душа не узнает о моих похождениях, и для верности даже удаляет компромат со своего телефона и облака. Так вот вы какие теплые добрососедские отношения?
После того, как я выпроваживаю Пинки отправляюсь в ванную. Под прохладным душем голова окончательно проясняется и воспроизводит тот самый диалог про щёчки:
«Своими волосатыми мужицкими сиськами ты меня вряд ли зацепишь, разве что пэрсик, как орех, а? Впрочем, я сильно сомневаюсь…» — пьяно бубнила я, пытаясь стянуть с Райана спортивные трико.
— Черт! Черт! Черт… — луплю ладонью по мокрой плитке.
Поздравляю, Мэри!
Редко кто может похвастать настолько провальным заселением в Уорлдс Энд. Если на моей двери уже висит табличка «Лузерша года» — даже не удивлюсь.
А можно сделать так, чтобы золотой мальчик страдал избирательной амнезией конкретно на этот день?
Три коротких постукивания и один длинный. Это что еще за азбука Морзе?
Тихо подкрадываюсь к двери и досадно морщусь: почему нельзя врезать глазок? Пусть основную массу постигнет участь замазывания маркером или заклеивание жвачкой, но вот мне сейчас такой бы ой как пригодился.
— Кто?
— Розовый единорог в пальто! — рявкает Иви через дверь, дергая ручку. — Открывай!
«Мэри, ты что серьезно подумала, что с той стороны стоит мистер Каланча? Камон, детка, включай мозги…».
— И что это за таинственные туки-туки? — вопрошаю в спину своей новоприобретённой подружки.
— Ну, вдруг ты жаждала увидеть золотого мальчика. Он умотал в город, — как бы между прочим бросает язва и со знанием дела достает из комода мой цветной шоппер: — А нас, между прочим, ждут великие дела! Двигай свой подкачанный задок на выход.
Первое мое желание – возмутиться «Какого ты лезешь туда?!», а потом я вспоминаю чья нетрезвая тушка помогала разбирать чемодан. Кажется, мы даже пытались проверить Фэн-шуй с красными трусами, обнаружив их в моем отсеке для белья.
Боже храни корону, что во мне осталась капля благоразумия не делать этого. И страшно, и смешно подумать какой фурор произвели бы мои кружевные танга на люстре мрачного Уорлдс Энда. Ректор Дженсон бы «оценил».
— Два вопроса: куда ты меня тащишь в такую рань? И разве нам можно спокойно выезжать с территории?
— Рапунцель, кончай тормозить. Бесишь, — Иви выталкивает меня за порог и дверь громко хлопает, щелкая замком. Только я хочу возмутиться, что ключ-карта осталась внутри, как Пинки машет пластиковым квадратом перед моим носом: — Я от тебя ушла четыре часа назад и мы уже опаздываем в библиотеку! И да, нам нельзя покидать… разве что за большие заслуги и в специально отведенные дни. Моей успеваемости на такое не хватит.
Девушка со скоростью света несется к автомату со сладостями. Ну, точно ребенок.
— Так, если никому нельзя выезжать…? — возвращаюсь к обсуждаемой теме.
— Никому нельзя, а небожителю с персиковым задком – можно. Нам в библиотеку, и лучше бы поторопиться. Мисс Стивенсон до ужаса вредная старая дева. Только и ждёт на кого выплеснуть свою порцию яда. Бр-р-р…
— Ну это не я уже целую минуту жду пока приготовится кофе.
— Оу-у-у… да ты стерва? — иронично тянет Нортон и, прикрыв дымящийся напиток пластиковой крышкой, включает первую скорость вплоть до основного корпуса.
Про себя я отмечаю витиеватые коридоры, пропитанные историей древности. Частично каменная кладка сохранилась, не заменённая на современный паркет, поэтому главный корпус университета выглядит еще более загадочно и мрачно. Как и длинный коридор, ведущий в обитель ректора.
Он также числится в списке моих запланированных посещений. Лично к Оливеру Дженсену я, разумеется, не пойду, а вот деканат уж точно располагает сведениями о моей Линдсей.
— Эй, стой! — я успеваю ухватить руку Иви до того, как она ворвется в святая святых кристаллических трактатов. — Тебя не пустят с кофе.
— Фак, точно! Котик, не поддержишь? — девчонка молниеносно реагирует и впихивает свой стакан в руку мимо идущего парня в свитере и очках.
Я жду, что он ее пошлет и разразится дикими волями, но ботаник с благоговением миньона, берет из рук госпожи священный дар и покорно прижимает его к сердцу.
«Уф, столько пафоса, мисс Нэнси!»
И правда, чего это я.
— Для чего нужно нагружать нас такой тяжестью? На случай, если кому-то надоест учеба, чтобы можно было завалить себя этой фунтовой рухлядью?
— Кларк, котик, может возьмешь еще и книги Мэри? — соблазнительно воркует розоволосая и нагромождает нашего беллбоя моими талмудами.
— К-конечно, — заикается далеко не Кларк Кент, но стоически волочет эту тяжесть.
Страшно смотреть как подгибаются его ноги-кузнечики, а под губой выступает пот.
— Ребят, а вы не знаете где обитают маркетологи? — как бы невзначай интересуюсь я.
— Ой… Кажется с другой стороны лестницы, на третьем или четвертом этаже, — не вылезая из телефона, бормочет Нортон.
К моменту, когда мы доходим до наших дверей на вспотевшего миньона больно смотреть: ладошки парня побелели и покрылись испариной, некогда приличного вида волосы повисли паклями, прилипнув на очки.
— Спасибо, дружочек, — шепчет Пинки и посылает парню воздушный поцелуй, хоть он и тянется, как новорожденный щеночек к ее щеке, в тщетной надежде поцеловать.
Мда… зря ты, парень надеялся на романтический момент…
— Спорим, что в трусах этого человека-паука всё покрылось паутиной, — ухмыляется Иви, отпирая свою дверь.
— Фу! Меня только перестало тошнить! Так-то парень помог нам не заработать грыжу.
Проклятье…
Очень жаль, что Кларк – не Кент. От компании человека паука я бы сейчас не отказалась.
— Хей! — шипит моя соседка, когда я неделикатно вталкиваю ее внутрь и захлопываю дверь.
Ну, не готова я встретиться с персиковыми щёчками Рональдса так сказать лицом к лицу…
Глава 5
Мэри
— Тебя ждать? — мордашка Пинки красноречиво говорит, что ей безумно лень торчать в приемной декана и всё, о чем она мечтает – пойти к себе и развалиться на кровати.
— Нет, спасибо. Если заблужусь, то найду себе мускулистого Капитана Америку, — отшучиваюсь я, подавляя нарастающее волнение.
— Хм, не забудь попросить у него номерок телефона для меня, — хохочет Иви на прощание.
В толстовке вибрирует мобильный, и пока секретарь мистера Эриксона увлеченно болтает с кем-то по телефону, уточняя рецепт индейки, я выуживаю гаджет:
«Привет, котёнок! Как Уорлдс Энд?».
Неслыханная наглость просто…
Изрыгаю мысленные проклятья, методично стачивая свою зубную эмаль.
«Я скучаю, Мэри» — от Калеба приходит еще одно сообщение.
Ну, что мне теперь блочить его, что ли?
Как можно сначала изменить, потом подставить со своим отцом, планируя облить меня помоями, лишь бы самому остаться пушистым котиком, а теперь вот так…
Просто «я скучаю» и от одного этого признания я должна ластиться к нему послушной кошечкой?
Калеб Нильс явно живет в какой-то параллельной вселенной.
— Что у вас? — рявкает наконец освободившаяся девушка. Небось такая же дура: ищет лучший рецепт индейки для своего парня, а он где-то на заднем сидении жарит другую… курицу.
— Мисс, Джефф, я… эм… хотела бы узнать в какой комнате живет моя знакомая. Ну знаете, пока учеба не началась – зайти к ней, поболтать, — как можно непринужденнее, воркую я.
Скажи про лучшую подругу и она уж точно не станет ничего говорить… разве подруги не должны быть нон-стопом на телефоне?
— Фамилия, курс?
— Линдсей Кэррингтон, второй курс, мисс. Факультет маркетинга и рекламы.
Гилл методично клацает длинными ноготочками по клавиатуре, а я принимаю окончательное решение: поставить точку в отношениях с бывшим. Телефон моргает, сообщая, что абонент «Мой тигр-р-р-р» заблокирован и насовсем удален из контактов.
