Они вышли на освещенную улицу. Призрак по-прежнему плелся за ними, в нескольких метрах позади. «Кто же ты такой? — в который раз подумала Ника. — Что тебе надо от Тоника?»
И столько было отчаяния в ее вопросе — потому что понимала: рано или поздно привидение победит…
Словно услышав ее, оно вдруг остановилось — и растаяло. Антон удивленно оглянулся:
— Ты что с ним сделала?
— Я? — Ника пожала плечами. — Ничего.
— Между вами был контакт…
Она пробормотала:
— Я потом еще раз попробую. Честное слово, впервые такое.
— Тебе надо спасателем работать, — сообщил Тоник.
— Осенью, — криво ухмыльнулась Ника. — Когда начнется листопад. Обязательно попробую…
Серега вернулся к своим друзьям, но вдохновение его покинуло. Выпивать больше не хотелось, радость от победы пропала после разговора с Тоником. Неужели Сергею всю жизнь предстоит расплачиваться за ошибку? Правильно Ника сказала: все это уже произошло, ничего не изменишь. Но она не переубедит Тоника. Серега останется один — навсегда. Он никогда не почувствует себя своим в чужом мире — а бывшие приятели отвернулись от него.
«А я и не буду больше никому ничего доказывать. Я вернусь обратно! — Он вздрогнул от неожиданного, но такого простого решения, вдруг пришедшего в голову. — Здесь все боятся баррантиды — а я уже один раз прошел через нее! И пройду во второй. Лучше навсегда остаться в тумане — но не страдать и не мучиться, как сейчас! Возьму «казанку» — с ее нынешним владельцем все равно больше не увижусь — на ней я обязательно найду свою дорогу!»
Тоник и Ника поймут, куда он ушел. И осознают наконец-то, что он не был трусом. Впрочем, не все ли равно?
Будто и не пил сегодня — такая ясная голова, такие четкие мысли… только ноги дрожат — наверное, от усталости. Сергей открыл эллинг, вытащил несколько канистр с бензином и задумался: сколько ему надо, чтобы добраться до Ладоги? Без обратной дороги? Потом тихо, чтобы никого не разбудить — на вопросы отвечать не хотелось, — перенес к лодке все, что нашел. Лишним не будет. Открыл тент на корме и задумался, как разместить канистры, чтобы не мешали.
Кто-то протяжно всхрапнул чуть не под рукой. Серега всмотрелся в темноту под тентом: неужели хозяин лодки ночует здесь? Слишком много выпил, не захотел ехать домой? Но тут же вздохнул с облегчением. Это бездомный Колька, как обычно. Насосался пива — и спит. Серега усмехнулся. Почти все рассказы Коляна о бесконечных неприятностях, преследующих его, несчастного малька, чуть не с рождения, начинались словами: «Сплю я однажды, никого не трогаю. Просыпаюсь — и вижу тако-о-ое!!!» А что если и в этот раз его не будить, ухмыляясь, подумал Серега. После путешествия через баррантиду все предыдущие приключения покажутся ему мелкими и скучными… а что ему терять? Говорил — работу нашел с жильем, то-се. А сам — как бомж, в чужой лодке. Выходит, врал? Иначе что он тут делает? Пусть себе спит. Вдвоем, опять же, через любые страхи веселее идти. Колька, конечно, не просил о приключениях, ну и ладно.
Серега закончил погрузку горючего, быстро сбегал на «Иллюзию», собрался. В последний раз оглядел свою яхту — и тут же стало жалко уходить, а в трезвеющую голову закралось сомнение: может, не стоит? Он начал привыкать здесь… он уже не чужой. У него есть друзья, работа, да и Ника пока что никуда не ушла. Надо ли снова совершать глупости? Но тут же отбросил сомнения: он — трус, потому что слишком часто сомневается. Действовать надо — а там как получится. Возможно еще, он вернется и проведет их, трусливых телят, обратно, в родной мир!
Он подкачал бензина в карбюратор, дернул стартер. Двигатель заработал так громко, что Сергей втянул голову в плечи: сейчас все проснутся! Звук летел далеко над затуманенной водой, эхо делало его громче… Он не стал ждать, пока прогреется, а тихонько пошел от берега. Оглянулся на Коляна — пацан зашевелился, но даже не проснулся. Тент, снятый спереди и оставленный сзади, от встречного ветра упал, накрыв его с головой, и Колька завернулся в него, как в одеяло. Хорошо, что я не один, вдруг понял Серега. Одному стало бы страшно. Только он больше никогда и никого не предаст…
В сумерках, с воды, в непривычном ракурсе город выглядел незнакомым и страшноватым. Набережные, полускрытые в тумане, освещались мертвенно-бледным светом фонарей, изредка по ним пролетали машины. Сергей с недоумением оглядывался по сторонам и думал: неужели это тот самый Петербург, в котором он прожил всю жизнь? Тихий, чужой, притаившийся? Мосты уже сведены — скоро утро. С опор Дворцового капает, они мокрые, склизкие, местами покрытые мхом. Сверху проехала машина — грохот сильнее, чем от мотора «казанки». Памятник Петру, еле видимый в предутренней дымке — словно живой… Потом справа показался бело-голубой Смольный — бледный, обшарпанный. Позолоченные купола тускло отразили большую неяркую луну, почти поглощенную приближающимся рассветом. Поздно здесь светает, вдруг осенило Сергея. Белые ночи, конечно, остались белыми, но близится утро — и солнца так и нет… а он только теперь заметил эту странность, когда собрался уехать. Выходит, здешний Питер южнее, чем его родной город?!
Лодка летит по гладкой воде, после Рыбацкого высотные дома сходят на нет, превращаясь в деревянные развалюхи, а Серега все смотрит на них и грустит. Река сделала крутой поворот, а он не сбавил скорость и потому еле удержался на фарватере. Впрочем, он не на яхте, а на моторке, так что неважно. Еще часа три-четыре пути…
— Че за фигня?!!
Он вздрогнул и оглянулся. Как-то уже успел позабыть про Коляна. Терпеливо ответил:
— А кто тебя просил дрыхнуть в чужой лодке?
— А тебя кто просил ее угонять?!
Сергей промолчал. Что разговаривать с глупым пацаном? Коля сидел на кормовой банке и тер глаза. Серега сдержанно произнес:
— Я могу высадить тебя в Шлиссельбурге. Вернешься на электричке, в смысле, на автобусе.
— Денег дай на билет, — нагло заявил Колян.
— Хорошо.
Все-таки страшное приключение придется переживать в одиночестве. Но это его дорога. При чем здесь Коля?
Впереди вставало солнце. Вода покрылась легкой дымкой, которая не мешала видеть, управлять и не заставляла капитана напрягаться. Все вокруг светилось золотистым сиянием, время как будто остановилось. Давала себя знать выпитая водка: голова отупела и ничего не соображала. Сергей смотрел вперед, двумя руками держа руль, обходил все опасные места — в полудреме, на автопилоте… Видимо, не зря считал себя профессионалом. Но он ничего не замечал, не узнавал дороги. Он практически спал и не заметил, как быстро пролетели 72 километра пути. Колян тоже уснул, перебравшись на переднее сиденье, и некому было сказать Сергею, что они давно уже проскочили Шлиссельбург… Наверное, так и должно было произойти.
Колян открыл глаза, вскочил — ему показалось, что лодка налетела на мель. Но нет, все спокойно. Он пробормотал, в ужасе уставившись вперед:
— Неужели это уже баррантида?!
Серега вздрогнул и проснулся. Мысленно выругал себя: вот, в очередной раз чуть не угробил лодку. Неуверенно ответил:
— Навряд ли. Мы еще не дошли до опасных мест. Или как? Ты же местный, тебе виднее…
— Это уже, наверное, не Нева.
«Не может быть, — подумал Сергей. — Невозможно выйти из Невы и не заметить».
Но сам не верил своим ощущениям. Туман все сгущался, из золотистого он становился серым, пасмурным. Колька сидел, перегнувшись через борт, и пытался разглядеть что-нибудь впереди. И вдруг заорал не своим голосом:
— Вырубай движок! Вырубай скорее, твою мать, мелко совсем!!!
Серега автоматически ударил по тумблеру на панели — и «казанка», идущая полным ходом, зарылась носом в воду. Обоих пассажиров бросило вперед, Колян треснулся лбом о раму стекла, набив порядочную шишку. Сергей тоже глянул наружу — и похолодел: глубины под ними было едва ли по пояс… совсем как в прошлый раз…
— С меня хватит. — Коля поднялся с места, снял штаны с кроссовками и решительно махнул через борт. Встал на твердый песок, подняв фонтан брызг. Вода была теплая, но Серега зябко поежился. — Спасибо, подвез. Дальше я сам как-нибудь.
— Куда ты пойдешь? Земли-то не видать!
В плотном тумане возникало знакомое ощущение замкнутой комнаты: жемчужно-серые стены, зеркально-гладкий водный пол — и мелко совсем, настолько во все стороны одинаково мелко, что Сергей не знает, куда ему двигаться. Круг мутно-бирюзового неба прямо над головой. Но на этот раз — не бред, не сон — единственная реальность…
— Думаю, суша там, — озадаченно произнес Коля и зашагал прочь почти по пояс в воде.
— Да постой же ты!
Он даже не оглянулся. Ему не нужны были новые неприятности. Дно повышается — значит, впереди — берег. В крайнем случае, туман скоро рассеется…
— Умирать приперся?!
Сергей подпрыгнул на месте от неожиданности.
На корме, удобно устроившись, сидел второй Сергей и с улыбкой смотрел на него. Который же из нас настоящий, подумал Серега у руля.
