…Далее следует типичный обрыв связи, густой белый шум и резкое головокружительное пробуждение.
– Виталька, да проснись же! – разгоряченную кожу приятно обжигает морозная свежесть сразу двух стальных вазочек с мороженым.
– Ы-ы-ы, вот ведь пригрезится…
– Тебе что, кошмар приснился? – скромная Мисато искренне беспокоится о моем душевном здоровье. – Надеюсь, меня в нем не было?
– Хм, нет, не про тебя тот сон… – призадумавшись, рассеянно декламирую давно полузабытые строчки. – Мне снился бесконечный путь, пронзающий миры, и в том пути таилась суть загадочной игры…
– Ух ты, красиво, сам сочинил?
– Нет, один украинский и очень двуличный писатель…
– Кстати об Украине, до меня тут некие слухи дошли подозрительные, – елейный голосок и лукаво улыбающееся личико заставляют усомниться в достоверности ее источников, но рисковать не стоит.
– Мисато, милая, а ты знаешь, что «мрачная, недостойная ревность неверною поступью бредет наугад, за руководящим ею слепым подозрением. Перед нею же, с кинжалами в руках, идут безумные ненависть и гнев, расплескивая вокруг свой липкий яд, а за ними всеми, на приличном расстоянии, следует лишь одинокое раскаяние»…
– Хм, это тоже тот писатель придумал?
– Нет, это я как-то в интернете вычитал, вот запомнилось почему-то.
– Ну ладно, ты прав, в общем-то, да и в те далекие, дремучие времена мы еще и сами толком не разобрались в чувствах своих буйных и отношениях нетривиальных. Так что ладно уж, на первый раз прощаю, но, пожалуйста, учти на будущее, подобного больше не потерплю, никогда! – полыхнувший нешуточный огонь в глазах любимой подтверждает, мол, да, зарежет насмерть и даже не поморщится.
На досуге настоятельно следует также разобраться: а от чего же это у моей столь ненаглядной и вообще единственной, нет-нет, да и промелькнут в очах дивно прекрасных завихрения темные, и подозрительно знакомые. Особенно когда она полагает, я не фиксирую ее визуально. Что-то тут не эдак совсем… Стоит быть повнимательнее, видимо. Хоть и невероятно хорошо все теперь настало, но для полного порядка будем осторожно рассчитывать и всячески готовиться к тому, что дальше будет только еще замечательнее и гораздо интереснее.
Все же странно устроен человек. Казалось бы, вроде все уже давно и окончательно наладилось, приключения все благополучно закончились, новые пока еще даже не намечаются. Ан нет, ожидаемого облегчения, ну или хотя бы катарсиса завалящего, у меня так и не наступило до сих пор. Этот странный, сонный визит «темного ангела» так вообще окончательно вгоняет в некоторое уныние и легкую, но невероятно устойчивую меланхолию. Запоздало начинаются многочисленные придирчивые самокопания, которые незаметно перерастают в малодушные сомнения: правильно ли я тогда поступал, все ли сделал, что мог, и ведь мог бы еще чу-чуть напрячься. Вязкие сомнения и полный раздрай обычно мне ранее не свойственны были вовсе, то теперь постоянно тревожат, чтоб не сказать больше, откровенно меня беспокоят. С милой Мисато теперь видимся крайне редко, всего лишь один раз в день. Ею сейчас плотно овладела навязчивая идея непременно подарить своей японской отчизне немного последних новейших технологий. Я ей в этом важном деле особо не мешаю, все равно все самые важные и фундаментальные изобретения уже давно запатентованы Россией. Нынче идут лишь вялые позиционные бодания, алчный дележ жалких, остаточных крох, да отчаянная торговля многочисленными лицензиями. Главное, чтобы все ответственные на местах не «продрыгали» бы теперь ушами наших ушлых братьев-китайцев, а то очень уж они сильно возбудились от последних фундаментальных, технологических прорывов. Вспомнив о давно данном обещании, решаю ненадолго смотаться в Эон, погостить чуток у Джулафа и навестить престарелого Императора.
Весенне-утреннее ознакомительное чаепитие торжественно проходит в буйно расцветающей гостевой беседке, на берегу очаровательного прудика, в одном из невероятно роскошных парков Микленского Императорского Дворца. На званом мероприятии присутствуют: Император Фелактет Одиннадцатый, собственной персоной, маркиз Джулаф на пару с невероятно важным советником по внешней политике Аскайном, плюс целая рота почетных факелоносцев из личной императорской гвардии на карауле, ну и я, в качестве усиления ударной группировки.
– Значит, говоришь, совсем нечаянно сделал меня почти бессмертным? – пытливый взор «пенсионера» Фелактета не по-стариковски молод и горяч. – Что ж, похвально, весьма…
– Виноват, ваше величество, я тогда торопился очень, да и не успел еще разобраться толком во всех сложных тонкостях магии и технологии, вот и учудил, по молодости, да по необузданному рвению, вы уж простите меня.
– Всем бы так ошибаться, – тихо смеется пожилой Император. – Не кори себя понапрасну, Вит-тян. Я совершенно не сержусь на тебя. Даже совсем наоборот.
– Как бы я гораздо более серьезных ошибок не навертел…
– Уважаемые Джулаф и Аскайн мне подробно изложили всю невероятную антологию ваших потрясающих приключений, – спокойно вещает добрый старичок. – Знаешь, немногим в жизни выпадает вершить и куда более скромный выбор.
– Ну да, роковая судьба и все такое… – печально вздыхаю я.
– Зато ты всегда искренне стараешься доводить все начатое до победного конца, – пытается утешить меня Джулаф. – Это само по себе похвально очень!
– Вит, совсем никаких ошибок не совершает лишь тот, кто абсолютно ничего и никогда не делает! – авторитетно сообщает мудрый Аскайн, – Как ты говоришь, не парься!
– Постараюсь, чего уж там, переделывать что-то уже все равно слишком поздно!
– Это точно, да и какие твои ошибки, – так, мелочь, откровенно говоря, – кивает Фелактет. – Ты вот лучше расскажи мне, а как там, в иных мирах-то?
– Как вам сказать, ваше величество, – рассеянно пожимаю я плечами, не возгордиться бы от многочисленных комплиментов и всяческих похвал. – Да по-разному бывает, в общем-то…
В великой задумчивости неспешно бреду через бесконечную анфиладу торжественных залов имперской славы, повсюду на стенах красочные портреты великих и не очень, но императоров, одних только Фелактетов в династии наберется почти полная дюжина! Эх, а ведь если бы они не брали на себя смелость принимать ответственные решения, пусть не всегда единственно правильные и справедливые, где бы была нынче вся эта Великая Северная Империя? И каким бы был тогда Эон, а кто же его знает… Одно понятно, совершенно точно нужно уже заканчивать попусту морочить себе и другим головы! За все свои дела отвечу сам, не я ли недавно так важно поучал дронов, мол, по возможностям и спрос будет?! Долой малодушное уныние и ложную грусть-печаль, авось прорвемся! Как говорится, поживем – увидим, доживем – узнаем, ну а как выживем – учтем и примем к сведению!
Вот еще интересно: а что, если наша родная вселенная – вообще один сплошной и громадный Полигон, и тогда к чему же нас так усердно готовят и даже заботливо пестуют? Частенько кнутом, много реже пряником, а в основном веником, или даже сразу каленым железом, но воспитывают нас в строгости, не пойми, кого, и не пойми, для чего. Кто их разберет, эти странные, потусторонние и даже высшие силы. Во всех мирах многочисленные философы и теологи на пару с агностиками и иными схоластиками такого на эту животрепещущую тему напридумывали, порой просто на уши не налезает. Вот только сдается мне, все они здорово ошибаются. Спорить можно до посинения, а все равно простой и доступной истины разведать в ближайшее время не получится. Эх, горе не беда, главное, чтобы дальше все было по привычному сценарию «тяжело в учении, легко в бою», ибо пессимистичный расклад «улыбайся, завтра будет еще хуже» мне уже порядком надоел, да и не нравился мне никогда, абсолютно. И, вообще, пора уже завязывать с этими дневниками, тем более с такими параллельными.
ЦЕНОКUFO (Unidentified flying object, англ.) – Неопознанный Летающий Объект (прим. авт.).
Сэппуку – ритуальное самоубийство (прим. автора)
Пескоструйка – обработка поверхности песком подобно наждачной бумагой под давлением.
В компьютерных играх туман войны представляет собой покрытое чёрным цветом игровое поле карты, ранее разведанной игроком, и используется для того, чтобы противники не смогли видеть действия друг друга.
Грут (Groot) – вымышленный персонаж из комиксов компании Marvel.
